Свидетели нагваля - Армандо Торрес

Я понял также, что для того, чтобы наша жизнь чего-то стоила, необходимо сделать её немного особенной, потому что серая и скучная жизнь вовсе не наше предназначение. Что же мешает нам сделать шаг за пределы обыденности? Превратить наши мечты в реальность и прожить сильную жизнь воина, имеющего намерение и знающего, как его осуществить — вот что действительно имеет значение.

Никогда не поздно вступить в битву за осознание. Пока мы живы, всегда есть возможность сделать шаг назад и потребовать вернуть то, что нам принадлежит по праву: нашу энергетическую полноту, наследие воина, способность удивляться, восхищаться и испытывать приключения в неизвестном.

Принять решение согласиться с правилами пути магов — лишь половина дела. После этого начинается тяжкая работа по преобразованию простых, полных слабостей людей в полностью владеющих собой безупречных воинов. Это достигается путем внутренней революции, когда существо, которому предстоит умереть, бесстрашно сражается, чтобы исполнить свою роль в приобретении осознания.

Я признателен всем друзьям, рассказывающим здесь свои истории о Нагвале. Карлос говорил, что пока есть память, есть и осознание, и я твердо верю, что этими рассказами мы не только признаем то, что мы получили от него, но также способствуем продолжению начатой им работы. Я уверен, что он был бы рад видеть свидетельства того, что его ученики объединяются, чтобы восстановить "карту" и предпринимают совместную работу, которую можно назвать возрождением нагвализма как общественного явления.

Я благодарю Дух за то, что он дал мне возможность участвовать в этой работе и за возможность разделить знание космического плана эволюции нашего биологического вида. Я вижу — наступает время, когда человеческое существо сможет свободно искать, без принуждения экспериментировать и найти свой путь в лабиринте энергии. Я вижу рождение нового человека, более обеспокоенного своей судьбой существа, которому предстоит умереть, чем требованиями социального порядка.

Нагваль не умер. Карлос отправился в фантастическое путешествие, в которое все мы отправимся в какой-то день, но Нагваль жив, так как он бессмертен.

Желаю всем, чтобы ваша жизнь была полной.

Армандо Торрес

Введение: последний завет Карлоса Кастанеды

Итоговый анализ знаний, переданных Кастанедой в книгах и публичных выступлениях

Карлос Ортис де ла Уэрта

"Дон Хуан говорил, что внутренняя тишина была столь важным достижением, что считается основным условием шаманизма"[1]. Давайте вспомним его слова из книги «Сказки о Силе»: "Вход в мир магов открывается лишь после того, как воин научится останавливать свой внутренний диалог. Изменение нашей идеи о мире — ключ к магии, и единственным путем к этому является остановка внутреннего диалога".[14]

Свою десятую книгу, изданную для узкого круга лиц, Кастанеда назвал «Внутренняя тишина». Там он дал определение безмолвия как "состояния восприятия человека, свободное от мыслей и неозвученных вербализаций". Однажды достигнутая, эта внутренняя тишина превращается в "матрицу, необходимую для совершения гигантского эволюционного шага. Величайшее достижение в жизни шамана — достижение безмолвного знания".[1]

Восьмая книга Карлоса названа именно так, и в ней безмолвное знание определяется как "то, что знает, наша древняя часть, древняя сторона человека (новая часть — это разум). Это нечто такое, что есть у каждого из нас. Оно полностью контролирует всё, имеет полное знание обо всём… Человек отказался от безмолвного знания ради мира разума. Чем больше он использует разум, тем более эфемерным становится безмолвное знание".

Безмолвное знание — это "уровень сознания, не требующий ни функционирования нашей повседневной системы познания", ни "подспудного действия процесса познания: внутреннего диалога. Это такое состояние человеческого сознания, при котором знание приходит автоматически и мгновенно… Все, касающееся человека, раскрывается в мгновение ока. Дон Хуан полагал, что безмолвное знание первобытного человека было бесконечно более мощным, чем то, которое имеют люди современности, хотя он и не был его хозяином в полной мере. Он считал, что хотя мы и утратили способность к безмолвному знанию, проспект, ведущий к нему, будет всегда открыт для человека, и проспект этот берет начало в матрице внутренней тишины".[1]

Для шаманов реальность, мир как таковой — это непрерывный "поток чистой энергии". "Энергия обычно преобразуется точкой сборки (светящейся точкой, где находится восприятие или осознание) в реальный мир, в котором человеческие существа, как организмы, могут жить или умереть".[6]

Эта способность была для шаманов настоящим "магическим актом", который все мы совершаем ежедневно. Но, к сожалению, эта чистая энергия, преобразуясь в сенсорные данные, интерпретируется, исходя из "жесткой системы интерпретации, которую шаманы называют человеческой формой". Таким образом, "подавляющая часть работы нашего восприятия — это интерпретация", или пропускание через фильтр "пояснительной системы, то есть системы видения или описания мира", которая не позволяет нам видеть реальность непосредственно, такой, какая она есть. Между индивидом и миром "всегда находится описание… мы всегда — на шаг, на прыжок позади нашего чувственного ощущения мира".[14]

Общественный порядок, или социализация, навязывает нам "систему убеждений"[7], которая делает из человека существо "неспособное принимать решения… Эти громоздкие институты социального порядка всё за него решают".[2] "С момента нашего рождения правила и учителя начинают руководить нашив восприятием мира".[5]

Дон Хуан называл этих учителей "черными магами "Можешь ли ты свернуть с проложенной для тебя колеи? спрашивал он у Кастанеды. — Нет. Все твои идеи и действ навсегда определены их терминологией. Это рабство, напротив, принес тебе свободу… Я предлагаю свободу воина". Дон Хуан предлагал ему "свободу воспринимать не толь: обыденный мир, но и все, что только возможно для человека".[1]

Предлагаемый магами "путь воина" это "постоянное маневрирование с целью накопления силы… (чтобы воин предпринял попытку) изменить механизм своей системы интерпретаций… и, в конце концов, смог совершить прыжок к прямому восприятию энергии так, как она течет во Вселенной, то есть не пропуская её через систему интерпретации".[10] Как следствие, он приобретёт "способность воспринимать энергетическую суть, изначальную природу вещей, способность называется также термином видеть" или "читать бесконечность".

"Цель магических действий дона Хуана — измени параметры традиционного или повседневного восприятия начать воспринимать неизвестное".[8]

"Единственным средством остановить действие наше системы интерпретации (остановить мир или видение мир! является устранение господства личной важности". Это означает отказ не только от "навязчивого беспокойства о собственном «Я»", но и от своих "мнений и суждений о реальности", основанных на культурных или социальных условностях. Чтобы покончить с личной важностью, надо понять, что реальность — это интерпретация. Знание этого факта было решающим преимуществом, которое новые видящие имели перед испанцами"16. "Смирение воина" состоит в том, чтобы знать, что "всё, что нас окружает — бесконечная тайна, и что сам он тоже является тайной".[15]

"Приходит день, и разум летуна (социального порядка) уходит, надо лишь только сражаться и работать для того, чтобы его сбросить. Тогда мы теряем человеческую форму. «Я» больше не существует, и мы становимся читателями бесконечности". "Это момент, когда шаманы воистину испытывают любовь к человечеству".[7]

Остановка разума, или "отмена действия обычной системы интерпретации" является "непреложным условием всей практики шаманов, необходимой для расширения параметров их восприятия до той степени, когда они начнут воспринимать неизвестное систематически".[3] Шаманы "останавливают свои суждения, чтобы видеть… и когда человек становится беспристрастным свидетелем бесконечности, он всё знает напрямую".[7] Это и есть безмолвное знание.

"Всеми своими действиями маг добивается разрушения повседневного видения реальности, чтобы остановить мир, остановить суждения и мнения о реальности, покончить с понятиями «то и это», «да и нет», достичь того счастливого состояния созерцательной беспристрастности, к которому стремились все мудрецы", пишет Октавио Пас[1] в прологе к первой книге Кастанеды «Учение дона Хуана». И подытоживает: "…вполне вероятно, что инициация Кастанеды, ведомого доном Хуаном и доном Хенаро, эдакими Дон Кихотом и Санчо Пансой странствующей магии, может выглядеть как возвращение или восстановление прямого видения мира. Когда-то мы все видели мир этим «прежним» взглядом, но мы утратили секрет. Мы потеряли силу, соединяющую того, кто смотрит, с тем, на что он смотрит".[13]