Алтайский Декамерон - Алексей Анатольевич Миронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ладно! Ставь быстрее свой самовар на весы! А то вишь, народу сколько понабежало – все хотят с утра опохмелиться!
Суетливо продвигаясь к весам, держа самовар двумя руками, я нарочно споткнулся – с таким расчетом, чтобы самовар ударился о землю. После удара у самовара слетела крышка, и китайские червонцы рассыпались по плоскости весов.
Эффект превзошел все мои ожидания. Побледнев, толстяк вскочил с места. С выпученными глазами и трясущемся ртом он пытался выговорить только одно слово:
– Сколько?
– Чего – сколько? – Я сгребал в кучу золотые монеты и распихивал их по карманам.
– Сколько хочешь за это старье? – дрожащим от волнения голосом выговорил толстяк.
– Какое же это старье? Это золотые царские червонцы, – отозвался я, рассчитывая пробудить азарт у хозяина скупочного бизнеса. – Сейчас же пойду в ближайший ломбард и буду каждый месяц по монетке туда носить. Мне надолго хватит!
– Какой ломбард? Какие монетки? Давайте я отвезу вас в банк и дам вам серьезную сумму денег, – сказал солидный мужчина с бакенбардами на манер Пресли, тот самый, что обсуждал с толстяком покупку пустыря под автосервис.
С несвойственной для такой туши прытью толстяк резко отодвинул представительного мужчину в сторону. Прижавшись ко мне, дыша перегаром, он зашептал мне в ухо:
– Зачем куда-то ехать, мил человек, когда деньги рядом, в моем сейфе? Через минуту ты будешь богат, как Ротшильд!
«Только бы борода не отклеилась раньше, чем получу от него деньги», – подумал я.
Он кинул червонцы на весы, что-то посчитал в уме, шевеля губами, и с невероятной для его тела ловкостью вознесся по металлическим ступеням. Через минуту он выскочил из вагончика с целлофановым пакетом, набитым пачками денег.
– Но послушайте, – вмешался представительный мужчина с бакенбардами, как у короля рок-н-ролла, – я первый предложил купить у него эти раритеты.
– Чего ты сказал, – набычился толстяк, – какие, на хрен, раритеты? Этот человек пришел ко мне сдавать свой самовар, в котором оказался настоящий клад.
С этими словами он перевернул самовар. Оттуда, будто из рога изобилия, посыпались старинные открытки и газеты. Что-то звякнуло, и толстяк с гордым видом победителя выудил еще две монеты, затерявшиеся среди газет, фотографий и открыток…
Представительный мужчина с бакенбардами не унимался. Он сказал, что даст две цены, если я сейчас же заберу золотые монеты у толстяка, и мы вместе поедем в банк.
По лицу моему градом катился пот. Делая умный вид и держась за бороду, я постоянно проверял ее сохранность. Увы, клей ПВА, на котором держалась моя фальшивая растительность, стал отслаиваться пленкой от лица. С ужасом я завертел головой, надеясь увидеть дядю Джона: он должен был страховать партнера, то бишь меня, в неприятных ситуациях. Но никого, хоть отдаленно напоминающего моего друга, поблизости не было. Зато была перевозбужденная, сверкающая ненавистными взглядами группа бомжеватого вида типов, готовых в любую минуту растерзать фартового чужака.
В сознании почему-то всплыл припев знаменитого хита Фредди Меркьюри: «Шоу маст гоу он… Шоу маст гоу он… Шоу маст гоу он…»
Градус противостояния начал стремительно расти, когда я поставил пакет с деньгами на стол и потребовал свои монеты назад, мотивируя это тем, что в пакете, дескать, купюры небольшого номинала. Пусть их и много, но я хочу настоящие деньги – с большими нулями!
Толстяк странно сверкнул глазами и вытащил из-за пазухи приличную пачку тысячных купюр.
– Я думаю, ни в какой банк ты не поедешь. – С этими словами он положил пачку денег поверх целлофанового пакета.
Укладывая пачку с тысячными купюрами в пакет, я старался не суетиться. Затем, развернувшись к толстяку задом, я попытался выдернуть собственное тело из сгрудившейся толпы.
– Смотрите, люди добрые! У него борода отклеилась, – послышался возглас. Толпа загудела, окружая меня, тыча в меня пальцами.
– Ты кто будешь, мил человек?
Толстяк попытался схватить меня за рукав. Я рванулся, пытаясь освободиться от его цепких объятий и часть моего пиджака осталась у него в руках. Тем не менее, я крепко держал пакет с деньгами и продвигался в сторону стоящих неподалеку иномарок, по возможности уклоняясь от ударов, сыпавшихся на меня со всех сторон.
«Вот и развязка, – мелькнуло в моей голове, – еще немного, и меня повалят, отнимут деньги и растопчут как самозванца, пытавшегося обмануть хозяина. Где же дядя Джон?»
Боковым зрением я увидел, как, отметая толстяка, ко мне бросился импозантный мужчина с бакенбардами, на ходу доставая пистолет.
– Полиция! Всем оставаться на своих местах и поднять руки! Стреляю на поражение! Идет операция по задержанию особо опасного преступника – Жоржа Милославского!
Молодые люди спортивного вида заломили мне руки и потащили к машине. Один из них вырвал у меня пакет с деньгами.
– Это очень важная улика совершенного преступления, мы забираем пакет для дактилоскопического исследования. Золотые монеты также подлежат изъятию. – Представительный мужчина повернул голову туда, где еще несколько секунд назад находился новый хозяин фальшивых червонцев. Но толстяка и след простыл, а рванувшая с места иномарка подтвердила догадку о местонахождении беглеца.
– Просим всех очевидцев данного преступления предъявить свои документы. Все пойдете как свидетели. Подходите к столу для дачи показаний…
Последняя фраза говорившего эхом прокатилась по опустевшей площадке. «Даже дверь вагончика успели на ключ закрыть», – подумал я и направился к машине.
Зажатый с двух сторон молодыми людьми, закованный в наручники, я гадал: куда меня везут и куда делся дядя Джон?
Но что я слышу? Знакомую мелодию. Неужели?
Джонни, о-е-а-а!!!
Будь добр, Джонни,
Отвези меня домой!
Джонни, о-е-а-а!!!
– Так, парни, освободите моего кореша, а то у него, наверное, кисти затекли.
Из водительского кресла, ухмыляясь, на меня смотрел Серега Броневицкий. Шикарный парик, темные очки на пол-лица и прочие представительские атрибуты валялись на боковом сиденье.
Взятый напрокат большой черный «Гелендваген» затормозил у спортивного бара «Забей на всё».
Прощай Алиса
В рейтинге самых продажных профессий проститутки остаются лишь
на четвертом месте.
Уверенно лидируют журналисты, политики
и адвокаты.
Неизвестный автор
«Крайслер» мягко скользил по заснеженному загородному шоссе. Новогодние каникулы еще не закончились, а мне уже позвонил первый клиент. Переговоры прошли успешно. Получив аванс, я предвкушал возвращение в уютную моковскую квартиру. Моё богатое воображение, воображение художника, тотчас подкинуло образ противня с мясом по-французски, жульена, запеченного в горшочке, крабового салата. Нарисовалась и запотевшая бутылка белорусского «Бульбаша» на бруньках…
Больше часа я бродил по участку бизнесмена,
