Десятый принц - Юрий Иванович

Конечно, бывали случаи разные, о некоторых вообще вспоминать не хотелось. И скандалы случались, и до банального мордобоя доходило… Люди-то разные, а некоторых так вообще из дурдома выпускать нельзя… А они ведь живут как все: среди всех. Поди, такого узнай с ходу и пойми, что он в следующую минуту учудит…

Принц, естественно, был не из таких. Скандалить он не будет, ругаться тоже, мстить – тем более. Да и что таким столпам общества – месть? Только скажет своему секретарю: «Закрыть лавочку такой-то!..» – и конец. Снимайся с насиженного места да ищи иное. И хорошо, если не в другой стране. Было уже такое у Марги, два раза переезжала и имена меняла. Начинала во Франции, потом несколько лет в Италии трудилась, а здесь уже десять с лишним лет проживает, жалко будет сниматься с такого насиженного, полного разномастной клиентуры места.

Потому и попыталась грамотно, после обязательного вступления и основной, наиболее затуманенной части своих размышлений-пророчеств, напомнить о своей никчемности в нашей Вселенной и о смирении перед нераскрытыми тайнами:

– Всё, что нам дано, – уже благо. Не рвись в неведомые глубины познаний, ибо многократно большие заботы падут на твои плечи. И не сможешь ты возрадоваться жизни под их гнётом… А сейчас… иди… Иначе изменится твоё предназначение…

Ага! Так принц и ушёл! Игнорируя основной закон сеанса «молчать и не задавать вопросы без разрешения», он начал с возмущения:

– И это всё?! Вот так просто встать и уйти? Даже не оплатив?

Маргарита-Иллона неожиданно почувствовала боль возле сердца и осознала, что следует клиента поторопить:

– Не надо никакой оплаты. Уходи! – И затянула опять замогильным голосом: – Иначе изменится…

– Да что за глупости?! О каком предназначении речь?! – фыркнул посетитель с раздражением и уже без всякого уважения в голосе. – Всего лишь пять минут какого-то детского лепета и ни одного толкового совета?

– Уходи…!

– Это даже не смешно! Может, вначале следует спросить, что меня сюда привело? – принц выглядел раздражённым и, несмотря на первоначальное мнение о себе как о порядочном и спокойном человеке, был готов поскандалить. А то и поучить: – Как ты можешь знать, что меня тревожит? Как ты решаешь, что мне надо услышать? Ты вон даже руки на шар не возложила! Ха! Правда, стоит признать, что первые твои слова меня заинтриговали… Но если разобраться, то подобными фразами ты наверняка встречаешь каждого, а уже потом несёшь полную ахинею и околесицу, ориентируясь по индивидуальной реакции. Я это знаю, изучал психологию!

Хозяйка салона безысходно вздохнула, понимая, что так просто от высокородного визитёра не избавится:

– Не сомневаюсь в твоей грамотности. Но зачем ты тогда пришёл к отсталой, малограмотной гадалке, если нисколечко ей не веришь?

– Пришёл задать конкретные вопросы и получить не менее конкретные ответы!

– Вряд ли я скажу ещё что-нибудь для тебя ценное… но, если ты так настаиваешь… задавай.

Клиент заметно оживился, подобрел лицом и даже улыбнулся вполне мило и доброжелательно.

– Прежде чем задать сам вопрос, я введу вначале в суть дела, – он вопросительно замолк, но, получив вместо разрешения равнодушный кивок толстухи, продолжил: – Меня в последнее время достали неприятные сны. Словно я пытаюсь выбраться из глубокой бетонной чаши с крутыми, высокими стенами. Выползти по стене и достать до верхнего края – не получается, сползаю. А вот разогнаться и преодолеть крутую преграду с разбега – сил не хватает. На помощь тоже никто не спешит. Теперь вопрос: как избавиться от этого сна?

С минуту Маргарита-Иллона Толедская пялилась на принца, подозревая его в неприличном издевательстве. Толкование снов ею всегда и категорически отвергалось, и это строго обозначалось во время записи в очередь. Но глаза высокородного мужчины сияли честностью и откровенной обеспокоенностью. К тому же он мог утверждать, что сама разгадка сна его нисколько не интересует, только, как от него избавиться. А это уже была несколько иная стихия. Правда, и в ней для гадалки не было каких-то рецептов, кроме как расплывчатых и туманных рассуждений, которые она выдавала, просто по наитию держась за шар, и благодаря непомерному при этом желанию выговориться.

Здесь же она решила уточнить:

– А просто к врачам ты обращался? Может, стоило попить успокоительные? Или провести несколько сеансов самовнушения? Наверняка поможет понизить стенку бетонной чаши…

Теперь уже клиент на неё уставился с подозрением:

– А вдруг эти врачи что-нибудь с моей психикой перемудрят? И уменьшат не стенку, а меня самого?

«Э-э-э, да он ещё и с мозгами не дружит! – неожиданно дошло до гадалки. – Недаром боится врачам на глаза показываться. М-да! Вот это я влипла! И как мне от него теперь избавиться?..» – ничего другого не оставалось, как чистосердечно расписаться в своей полной некомпетенции по данному вопросу:

– Увы, твоё высочество, с этим вопросом – не ко мне! Рада бы помочь – да не мой профиль. Извини! Всего хорошего!

И стала решительно вставать из своего кресла, но замерла на месте после пояснения несколько растерявшегося принца:

– А мать меня убедила, что решение своего вопроса я найду именно здесь…

Подобное заявление уже поворачивало весь сеанс в иное русло. Маргарите стало невероятно интересно, и она уселась обратно. При чём здесь королева? Значит, она всё-таки знает о гадалке? И почему послала сына именно сюда?

Если сразу не получить ответы на эти вопросы, то можно будет идти и паковать вещи для переезда. Иные варианты не рассматриваются. Потому что как раз здесь и был зарыт тот самый невероятно важный пункт медиативного бытия.

Нельзя сказать, что и королева в государстве много значила для её народа. Её не столько любили, как жалели. И всё по той же причине: муженёк умудрялся и терроризировать жену, и унижать её, и любовниц своих поселять чуть ли не по соседству, и общественное мнение по этому поводу игнорировать. Но в то же время королева являлась официальным куратором и попечительницей всего, что касалось образования, библиотек, культуры и публичного социума, к ведомству которого однозначно принадлежали и такие вот салоны частного «гадания на кофейной гуще». В её власти, пусть и чисто формальной на первый взгляд, было закрыть, изгнать, а то и устроить ненужное для репутации медиума судебное разбирательство.

Но и это было не самое главное. В данный момент Марга вспомнила слова своей матери, умершей пять лет назад, но которая до того успела несколько раз проинструктировать дочь:

– В этой стране постарайся никогда не ссориться с шестью местными женщинами! Моя мать их назвала вельями.

Ну и перечисляла их, ссылаясь при этом просто на сон, в котором к ней пришла её мать и всё это рассказала. В списке «Велья, опасная и таинственная» были: одна богатая крестьянка, живущая на югах и имеющая крупные посадки оливковых деревьев; две сестры-близняшки, проживающие на северо-западе, возле Бискайского залива и подвизающиеся на продаже больших партий рыбы; одна цыганка из Сеговии, промышлявшая гаданием на картах; да пятой в этом списке была учёная дама-филолог из Сарагосы. А вот возглавляла этот перечень непосредственно королева. Именно возглавляла, как самая сильная велья. Почему именно она да с какой такой стати, пришедшая во сне бабулька не знала, только и утверждала, что каждая из вышеперечисленных женщин может отобрать передающуюся в их роду из поколения в поколение по женской линии силу. Как отобрать, за что, насколько страшно – бабка во сне ничего не говорила.

А тут получалось, что не только Маргарита-Иллона Толедская знает о королеве некий секрет, но и та, в свою очередь, ведает о гадалке и медиуме, проживающей в столице её государства. И напрашивалось два резонных вывода: ссориться нельзя – это раз. И второе: хоть что-то узнать о матери сидящего за столом принца необходимо.

Поэтому первый вопрос последовал осторожно и деликатно:

– Чем именно её величество тебя убеждала?

– Мать я ценю не за её титул, – с некоторым высокомерием заявил наследник, – и потому любой совет с её стороны воспринимаю беспрекословно.

– Не сомневаюсь! И всё-таки… Какие доводы она в мою пользу приводила?

Высокородный клиент на минуту задумался, видимо, решаясь, раскрывать некоторые секреты о своей матери или нет. А потом рискнул:

– Большой тайны она из этого не делает… Да и никто ей не верит… кроме меня. Поэтому широкому кругу этот факт неизвестен. Но моя мать обнаружила в себе некие способности, благодаря которым она может отличать людей очень древней и очень специфической крови. В нашей стране их единицы. В том числе и мы с ней…

«Ну да, конечно! – мысленно усмехнулась гадалка. – Кто бы сомневался, что у вас в роду все потомки и предки голубой крови! Ха! А я-то уж вообразил себе!..» – поэтому вслух, стараясь не язвить, смиренно спросила: