Первый раз (сборник) - Джордан Софи

– Конечно, не планировала, однако, учитывая, что мы сношались как кролики от заката до рассвета, вряд ли беременность можно назвать случайностью.

Повисла долгая пауза. Я все еще не могла поверить своим ушам. «Таша собиралась стать матерью… Она вышла замуж, а я даже не…»

«Черт, я даже мысленно закончить эту фразу не могу!»

– Видела Уэса? – спросила Таша, словно прочитав мои мысли.

Я так неистово замотала головой, что пролила себе на ноги пиво.

– Мы не общаемся. Нью-Йорк далековато.

– Я думала, ты хотя бы с ним поддерживаешь контакт, – сказала Таша. – Вообще, раньше ты бы никогда не появилась на подобной вечеринке.

Раньше? Мне показалось или в ее голосе действительно промелькнула нотка ностальгии? Да, я сторонилась разных сборищ и встреч. Вообще, напилась-то я впервые, лишь окончив колледж, и именно та ночь впечаталась в мою память настолько, что мое присутствие на любой вечеринке считалось невозможным – и еще более нереальным казалось мне самой то, что я нашла в себе силы явиться сюда, чтобы увидеться с Уэсли Ашером.

Таша удивленно вздернула бровь – кажется, на этот раз шокирующими оказались мои слова. Когда-то мы с Уэсом были неразлейвода, лучшими друзьями. Именно благодаря ему я нашла в себе силы и смелость уехать из Буфорда и поступить в УКЛА. Он держал меня в стороне от смазливых парней, чтобы я не потеряла голову, я же ограждала его от девиц. В результате мы оба стали счастливыми обладателями билетов из Техаса, и я отправилась в Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, а он – в Нью-Йоркский университет.

И я забыла о его существовании на целых семь месяцев – заставила себя забыть. А теперь острая боль пронзает мое сердце и рвет душу на куски при одном лишь упоминании его имени.

– Просто решила заглянуть, и все, – бросила я в ответ. – А Уэс вернулся в город?

Ну зачем я это спросила? Мне ведь было совершенно не важно, приехал он или нет.

– Конечно, вернулся, – сказала Таша. – И он тоже здесь.

В глазах у меня потемнело, и я, забыв, что приняла две немалые порции желе и разбавила их некоторым количеством пива, прошла в комнату, образ которой расплывался перед моим взором, затем, явственно ощущая тяжесть переполняемой меня жидкости, упала на королевских размеров кровать и протянула руку к практически пустой бутылке вина «Бунз Фарм». Да, этим вечером я безвозвратно потеряла всю свою гордость, но взять себя в руки у меня не получалось.

– О… – Это все, что я смогла изречь в данный момент – остальные слова вылетели у меня из головы.

– Прости, – услышала я голос Таши, последовавшей за мной. Она склонилась над моим распластавшимся на кровати телом и виновато прикусила губу. – Я не знала.

– Чего не знала? – спросила я, обдумывая план побега с вечеринки. Будь я трезвее, то смогла бы перелезть через запертые ворота.

– Что ты все еще влюблена в него.

Каким бы извинительным ни был ее тон, на подобные заявления у нее не было ровным счетом никакого права.

– Я вовсе не влюблена в него!

Взгляд Таши выдавал ее жалость ко мне.

– Не влюблена! – повторила я. Мое желание увидеться с ним вовсе не означает любовь к нему.

Она взглянула куда-то позади меня.

– Хорошо, потому что он идет сюда, – объявила Таша.

Я мгновенно вскочила на ноги.

– Мне нужно в уборную, – сказала я, но, едва успев тронуться с места, столкнулась лицом к лицу с Уэсом.

Что-то не то: мне пришлось теперь смотреть на него снизу вверх. Сильно же он вырос с момента нашей последней встречи. Я и понятия не имела, что в нашем возрасте люди еще растут.

– Что они в этом Нью-Йорке такого добавляют в воду? – Таша встала с кровати, и теперь ее беременность почему-то казалась мне более очевидной, чем каких-то пять минут назад. Или это просто я ничего не замечала?

– Да бог его знает, – ответил Уэс, растягивая слова – прожив в Нью-Йорке чуть больше полугода, он по-прежнему говорил как техасец. Держу пари, это сводило всех нью-йоркских девчонок с ума. Но и не только это, разумеется: став выше ростом, он заметно подтянулся фигурой, к тому же, если не ошибаюсь, Уэс за это время неплохо поработал над своим телом – рельефные мускулы его торса прекрасно просматривались через обтягивающую серую футболку. Остались в прошлом его мешковатые клетчатые школьные шорты – теперь Уэс носил обтягивающие джинсы, а с новой стильной прической он и вовсе выглядел как настоящий ньюйоркец. Мальчик, в прошлом году пригласивший меня на студенческий бал, неуклюжий, с длинными руками и ногами и неловкими движениями, теперь стал потрясающим мужчиной.

Он бросил на меня взгляд своих карих глаз, однако лицо его оставалось бесстрастным.

– Джек, какая приятная встреча.

В голосе Уэса сквозил холод, и ни нотки дружелюбия мне не удалось расслышать в его тоне, хотя мы были так близки всего каких-то семь месяцев назад. Но имею ли я право винить его за это после той ужасной ночи? Я ведь даже не предприняла попытки увидеться с ним перед отъездом в Калифорнию.

Уэс снова повернулся к Таше, и я заметила легкую щетину на его щеках – такую же черную, как волосы.

– Я слышал, тебя можно поздравить.

– Ну кто-то же должен остаться в Буфорде и рожать детишек. – Таша улыбнулась, поглаживая живот. – Вы двое покинули нас, и нам пришлось восполнить потерю численности населения.

– Я просто поступил в университет, а не уехал навсегда, – сказал Уэс, но я почувствовала ложь в его словах. Я знала, что он без ума от Техаса и душа его навсегда останется здесь, однако, покинув Буфорд однажды, сюда он больше не вернется.

От одной лишь мысли бросить университет и вернуться сюда мне стало дурно. Буфорд так далек от океана, здесь так сухо и жарко, а в пейзаже преобладает грустный навязчивый коричневый цвет. Не знаю, как Уэс относится к Нью-Йорку, но я до колкой боли в сердце скучаю по активному ритму Лос-Анджелеса, по пальмам, растущим по всему городу. Я скучаю даже по афишам, вещающим о скором показе нового телешоу. Не говоря уже о песчаных пляжах и причале Санта-Моника.

– Нет, навсегда, – мягко сказала Таша. Уэс хотел возразить, но она отрицательным жестом остановила его. – Я вас не виню. Мне просто жаль, что вы не уехали вместе.

Я пожелала провалиться сквозь землю. Мы никогда не были вместе!

Мы с Уэсом заключили пакт расстаться с девственностью на студенческом балу, так как для каждого из нас это решение стало бы лучшим выходом из нашего затруднительного положения. Никто из выпускного класса не был девственником, кроме нас двоих. Все в этом техасском захолустье делали это, а уж тем более студенты двух крупнейших колледжей, за исключением если только особо религиозных персон. К тому же я знала Уэса всю жизнь. Если уж я не могу довериться в этом ему, то как мне заставить себя переспать с кем-то из гораздо более опытных сокурсников в Лос-Анджелесе? В богатстве их опыта сомневаться не приходится, раз уж моя соседка по комнате, Джен, за полгода сменила трех парней.

– А теперь вы оба в разных концах Земли, – прервала мои размышления Таша. Нью-Йорк и Лос-Анджелес, конечно, находятся далеко не в разных частях света, однако я не исключаю, что человеку, проживающему в Буфорде, расстояние между этими городами представляется огромным.

– Калифорния мне не подходит, – ответил Уэс, однако выражение его лица говорило: «Мне не подходит Жаклин». Он ясно дал это понять той ночью, на балу, когда отказался воплощать в жизнь наш план и к утру сбежал от меня – и продолжал избегать моего общества на протяжении последних семи месяцев.

– Прошу меня извинить. – Я демонстративно перевернула стакан. – Пусто.

– И давно ты стала пить? – спросил Уэс мне вслед.

«Приблизительно с тех пор, как ты стал сволочью», – хотелось мне ответить, и громко, однако я не стала, зная, что непременно сорвусь на крик. На кухне я присоединилась к компании, игравшей в квотерс, и вскоре потеряла счет выпитых порций пива. Поблизости стоял мой бывший одноклассник и кричал мне на ухо, чтобы я пила больше. Я уже собиралась встать в очередную очередь за выпивкой, как Уэс утащил меня оттуда.