Звездный врач - Мюррей Лейнстер

Кэлхаун уже нажал соответствующую клавишу и где-то из-под обшивки возникла сигнальная лампа. Его душила злоба:

— Предъявляю свои полномочия, но я здесь не для того, чтобы разыгрывать с вами представления. Здесь черт знает что творится! Я явился сюда по вызову, чтобы быть добрым ангелом, женщиной с лампой или что-то вроде этого, а вовсе не для того, чтобы меня выдергивали из овердрайва, даже если у вас тут война. Это медкор!

— Да, это война, — ответил чуть невнятный, но столь же жесткий голос.

— Мы вас ждали! И хотим, чтобы вы передали на Пес-3 наше последнее предупреждение. Следуйте за нами на нашу базу. Там вы получите необходимые инструкции.

— Думаю, что вы возьмете меня на буксир. — Резко парировал Кэлхаун. Выдернув меня из овердрайва, вы черт знает что наделали с моей энергетикой!

— Чи! — вмешался Мургатройд, пытаясь встать на задние лапы и взглянуть на экран. Кэлхаун смахнул его в сторону. Когда невидимый корабль ответил согласием и почувствовалось на удивление мягкое воздействие буксира, он отключил микрофон от светового луча. Затем серьезно сказал Мургатройду:

— Я сказал им не совсем правду. Но война есть война. Чтобы быть нейтральным, я должен казаться совсем беспомощным. Это и означает нейтралитет.

Но о войне он всерьез не думал. Война между мирами была просто невозможной. Реальность космических путешествий делала ее немыслимой.

И все же, происходящее сильно смахивало на войну. Как бы то ни было, случилось нечто, противоречащее действительности жизни в наше время. И Кэлхаун оказался в это втянут. Возникла необходимость немедленно изменить свои суждения и представления о том, что придется делать. Медицинская Служба конечно, не может принять участие в войне на стороне одного из воюющих. Она не имеет права помогать какой-либо из сторон. Ее неизменной функцией является предотвращение бессмысленной смерти любого человека. С другой стороны, она не может отстраниться, ухаживая за ранеными и облегчая отдельные несчастья, позволяя нагромождаться их количеству.

— Черт знает что! — ругнулся Кэлхаун.

— Чи! — согласился Мургатройд.

Медкор взяли на буксир. Физически сцепить два корабля невозможно. Эту задачу выполняют силовые поля (ими постоянно пользуются посадочные решетки), но на кораблях их нет. Во всяком случае на обычных кораблях. Все это беспокоило Кэлхауна.

— Кое на кого свалились большие неприятности, — проворчал он, — как будто бы войны снова вошли в моду, и кое-кому придется в них участвовать.

Кто же все-таки захватил нас?

Запрос на помощь Медицинской Службы пришел с Федры-2. Но военные действия, если таковые имеют место, ведутся на Псе-3. Пылающее поблизости Солнце и семейство его планет — солнечная система Пса. Поэтому очень странно, что из овердрайва его выдернул федрийский флот. Так ему кажется.

Они приказали не пользоваться космофоном. Для местных сил безразлично, подслушивают на планете или нет. А для захватчиков — нет. Разве что в безвоздушном пространстве находятся два флота, скрывающие свои позиции накануне космической битвы. Но это абсурд. Нельзя воевать в космосе, поскольку любой корабль может уйти в овердрайв за доли секунды!

— Мургатройд, — проворчал Кэлхаун, — здесь все не так! На что не посмотри, концы с концами не сходятся. И у меня такое предчувствие, что в действительности дела обстоят еще хуже, чем мне кажется. Полагаю, нас выловило федрийское судно. Для них не было неожиданностью, когда я сказал, кто мы. Но…

Он проверил пульт управления. Осмотрел экраны. На них видны были планеты желтого солнца, которое сейчас находилось прямо по курсу. Кэлхаун увидел тончайший серп и понял, что это и есть мир, к которому его буксируют. В действительности, он не нуждался в буксировке. Просто нужно было обмануть задержавшего, кем бы он не был.

Повреждение медкора было неправильным даже во время войны — особенно во время войны. Глаза Кэлхауна обратились к шкале внешнего поля. Такое поле используется в посадочных решетках. Но совершенно непрактично использовать его для буксировки. Чтобы генерировать такое силовое поле, решетка должна иметь около фута в диаметре на каждые десять миль захвата.

Корабль-захватчик, судя по расстоянию захвата, должен быть величиной с посадочную решетку. И ни одна посадочная решетка не управится с ним.

Тут глаза Кэлхауна расширились, а челюсть отвисла.

— Мургатройд! Черт их возьми, но это правда! Они нашли способ сражаться!

Войны не велись уже многие сотни лет, да и сейчас никакой нужды в них не было. Совсем недавно Кэлхаун изучал записки о военных действиях во всех аспектах и последствиях и как медик не мог сдержать возмущения.

Организованная бойня не казалась ему естественным продолжением политики для людей в своем уме. Вся галактическая культура основывалась на счастливом убеждении, что войны больше никогда не будет. Но раз война возможна, то рано или поздно она начнется. Кэлхаун достаточно хорошо знал человечество, чтобы не сомневаться в этом.

— Чи? — спросил Мургатройд.

— Счастье твое, что ты тормал! — ответил ему Кэлхаун. — Ты никогда не будешь стыдиться за свое племя.

Вся информация, которая имелась у Кэлхауна о войнах как таковых, заставляла его скептически относиться к тому, что вскорости будет ему сообщено. То, что обычно называют пропагандой, будет подсунуто под видом инструкции. С ним согласятся, что вообще-то война — это ужасно, но как можно более правдоподобно, с глубоким сожалением докажут, что именно эта война, ведомая именно этой стороной, достойна восхищения и оправдана.

— Чему, — мрачно произнес Кэлхаун, — я не поверю, даже если это будет правдой!

Глава 2

«Информация, скрываемая от других, неизбежно в некотором смысле неточна. Полное и логичное сообщение о последовательности событий почти обязательно должно быть подвергнуто исправлению, искажению и редактированию, иначе оно не будет выглядеть ни логичным, ни полным. Истинно фотографический отчет о любой последовательности происшествий будет, при добровольном подходе, содержать противоречивые или иррациональные элементы. Реальность слишком сложна, чтобы ее можно было уложить в отдельные сообщения без сильного подавления фактов…»

Он смог проверить свою догадку о средствах, с помощью которых межзвездные войны можно было перевести в практическую плоскость, во время посадки медкора. Обычно, посадочная решетка — это гигантское строение из стальных решеток, полмили в высоту и добрую милю в диаметре. Она покоится на каменном ложе, намертво зацементированная в поверхность планеты, черпая энергию из ионосферы. Когда медкор погрузился в бездонную тьму теневой стороны ближайшей планеты, наступили длинные-длинные паузы, во время которых он неподвижно зависал в пространстве. В промежутках между ними корабль встряхивало, как если бы кто-то проверял, на месте ли он. Кэлхаун воспользовался индикатором ближнего видения и заметил, как что-то очень крупное осмотрелось, зависло в пространстве, а затем быстро и уверенно рванулось в тьму, являющуюся ночной стороной планеты. Когда оно слилось воедино с поверхностью планеты, медкор начал быстро опускаться в тисках силовых полей типа генерируемых посадочной решеткой.

Он приземлился в центре решетки, но решетки нетипичной. Решеткой столь чудовищных размеров не мог похвастаться ни один космопорт. Кроме того, она не была приземистой, ее высота равнялась диаметру. Огни рубки управления он видел примерно в полумиле от земли. Это было странно, но очевидно. Захватившие медкор построили посадочную решетку, которая одновременно была и космическим кораблем. Эта решетка могла преодолевать космическое пространство, могла вести наступательную войну.

— Все это адски просто, — неодобрительно начал отвечать Мургатройду Кэлхаун. — Обычная посадочная решетка хватает что-нибудь в космосе и опускает на землю. Эта штуковина хватается за что-то на земле и выталкивает себя в космос. Там она может перемещаться с помощью Лоулора или овердрайва, а добравшись куда-либо, цепляется за любую часть мира, опускается к ней и использует ее в качестве якоря. Теперь решетка-корабль может посадить весь идущий вместе с ней флот. Это летающий док и посадочный корабль одновременно. Готовый космопорт в любой точке, где он задумает сесть. Следовательно — самое смертельное оружие за последнюю тысячу лет.

Мургатройд залез к нему на колени и понимающе подмигнул экранам. На них отражалось окружение теперь уже приземлившегося медкора, стоящего на хвосте. Над головой сияли бесчисленные звезды. Все вокруг было покрыто снегом. Тут и там сверкали огни. Корабль покоился на льду.

— Я полагаю, — проворчал Кэлхаун, — что смогу рвануть на аварийных двигателях и исчезнуть за горизонтом прежде, чем они поймают меня. Но это просто обычная военная база!