ЗАЯЧЬИ УШИ - ВЛАДИМИР КОМОВ

Или: почему у дегустаторов и йогов особая диета? Ну, а кто заставляет муравьев так высокопроизводительно трудиться, причем без всяких контролей и распорядков дня?

Само собой, весь дрожу, конечно, когда добываю из печати информацию о таинственных животных и следах снежных людей…

И уж вовсе распсиховался, когда знаю — еще чуть не полдня до конца рабочего дня. А тут еще вызвал шеф:

— Корюшкин, что у вас такое возбужденное лицо?

— Волнуюсь, поверьте.

— Отлично. А мне твердо показалось, что вы ко всему равнодушны. Что же вас беспокоит?

Инспектор по внедрению Корюшкин задумался, а потом ответил:

— Поверьте, не личные проблемы. Меня непрерывно тревожат общечеловеческие заботы.

— Какие же?

— Поверьте, не личные.

— Ну, а вспоминаете вы, хотя бы иногда, о делах нашего треста?

— Вспоминаю.

— Почему же вы так спокойны, когда снова сорвали задание?

— Поверьте, не спокоен. Даже неприятно…

— Неприятно, когда жена борщ невкусный сварит или любимая футбольная команда проиграет… Когда же вы взорветесь, разволнуетесь по-настоящему и не поправите дело?

— Так я же думаю о глобальных вопросах. Например, о сложившейся обстановке в округе Бермудских островов…

— Может, вы туда поедете?

— С сохранением оклада и командировкой треста? Поверьте, готов!

— Нет, с копией приказа об освобождении.

Инспектор покраснел, затем побледнел и, наконец, по-настоящему разволновался.

ИМЕЮ ПОЛНОЕ ПРАВО…

Наболело! Поэтому в целях экономии жалобу пишу — сразу же по нескольким вопросам и безо всякой деликатности…

Но пусть не на каждом шагу, так через шаг ущемляют мои законные права!

Примеры? Сколько угодно.

Купил я на собственные сбережения «Жигули» и, конечно, снабдил их противоугонным устройством.

И вот соседи жалуются (даже в милицию обратились) — машина, мол, будит их, не дает покоя, так как ставлю ее под окнами дома.

Зачем я буду каждый раз отгонять «Жигули» в гараж, что в километре от моего дома? Или разве я виноват, что разрешенное противоугонное устройство очень чутко срабатывает даже тогда, когда гриппозный прохожий, к примеру, случайно чихает на автомобиль?

Сколько шума недавно подняли пассажиры — соседи по купе, когда я ночью активно курил! Разве запрещено, как в детском вагоне? Ишь, какие транспортные нежности! Коль астма или какая другая аллергия — летай самолетами или закупай все четы ре места в купе!

Ну, а давеча в хлебном магазине вступил в конфликт с продавцами и покупателями. Видите ли, возмутились по поводу того, что я вилкой крепко исколол дюжины две булок, батонов и других изделий. Разве это запрещено? Проверяю, свежие или нет, так сказать, личный ОТК.

И вовсе несправедливая история произошла в выходной. Отправился с женой и сыном-второклассником.

Пошли вечером в один кинотеатр — не пустили: сказали, что детям до 16 лет нельзя смотреть «Анатомию любви». Во втором билетер тоже вернула законно купленные билеты — объяснила, что картина-де «Мужчина и женщина» не для детей. И в третьем проявили формализм к повышению культурного уровня, а также пренебрежение моими правами как оплаченного зрителя. Не допустили в зал, где показывали фильм «Любовный романс».

Могу еще приводить вопиющие примеры. Но и этих вполне достаточно.

Прошу проверить вышеуказанные факты и наказать или призвать к порядку тех, кто мешает честным гражданам без нервных переживаний и беспокойств жить, отдыхать и развлекаться.

И эту жалобу отправил, потому что имею полное право! Кстати, напомню: если не примете жестких исчерпывающих мер — напишу выше. Это, как известно, тоже ни в коем случае не возбраняется.

КОРРЕКТИРОВЩИК

Да разве я ради себя старался, пробивал, тратил личные энергетические ресурсы? Подумать только…

Как только наступает четвертый квартал и вырисовывается недовыполнение нашей фабрикой годового плана — немедля еду в облпищепром и проявляю, как отмечали в различных инстанциях, незаурядное терпение и металлическую настойчивость.

Случалось, неделями безвылазно маялся в командировках, по две полных рабочих смены сидел в приемных, обхаживал, как несерьезный посетитель, секретарш, ночами заново переделывал справки, докладные и обоснования…

Отмечу, что и весь управленческий аппарат в эти дни не знал покоя — давал ему по телефону в любой час суток указания и добывал дополнительные цифры, встречался с непрерывно курсирующими между фабрикой и мной нарочными.

В такие недели я терял до пяти-шести килограммов живого веса, как хоккеист на затяжном международном турнире.

Приезжал — жена родная в первые дни не узнавала. И даже высказывала подозрение: «Может, завел кого в областном центре? Может, любовь развратная тебя одолела, да еще оплаченная командировочными?»

С трудом разъяснил и убедил. Страшно даже вспомнить, сколько нервов тогда истребил.

А все ради чего и кого? Добивался всего-навсего корректировки плана. Для того, чтобы понятнее было, разъясню: конец года, надо докладывать о полном выполнении, а у нас не хватает, к примеру, каких-нибудь два-три процента. И что из-за этого пустяка подводить коллектив? Рапорт управления, областную сводку омрачать? Конечно, наша фабрика не гигант (четыре дюжины кадров в штате), но все же числимся единицей, и без нее, само собой, ста не бывает.

Отмечу: начальник управления чутко откликался на просьбы и корректировал программу. В результате и у нас накануне нового года и у руководителя пищевой промышленности соответственное настроение формировалось. Что же тут плохого? Неправильного? Вредного?

И самое обидное, что наверх поступила жалоба от группы работников фабрики. Ради них же старался, а они…

Приезжая комиссия не вникла. По ее выводам сняли начальника управления, а также меня. Не по собственному желанию…

Вот тебе благодарность! И еще вдогонку кличку прилепили «Корректировщик». Как же я устроюсь на ответственную работу с такой выпиской из приказа и очень оскорбительным ярлыком? Да что я, какая-нибудь некондиционная продукция или несортовой товар? Обидно, даже очень!

ТРЕНИРОВКА

Даже самые сообразительные работники райпромкомбината, не раз предсказывавшие финалы марафонских многосерийных телевизионных фильмов и мучительно долго печатавшихся в журналах детективов, на этот раз покаянно разводили руками:

— Пасуем! Капитулируем! Не можем догадаться, чем ежедневно с тринадцати тридцати до четырнадцати занимается наш директор товарищ Качурников.

И впрямь, попробуй догадайся! Вот уже несколько недель из его кабинета в одно и то же время несется живая, горячая, «разномастная» речь. Это точно уловил шофер-приемщик Овсянкин, обладавший уникальным слухом. А изюминка вот в чем: за дверью директор сидит один-одинешенек, слышатся же разные голоса представителей мужского и женского пола.

— А не чревовещатель ли он? — не столько спросил, сколько пошутил шофер. — Не включает ли он одновременно радиотрансляционную точку и транзисторный приемник?

— Неделю уже не работают у нас эти точки, — буркнул завхоз. — Вроде сам не знаешь. А транзистор служебный у него дома.

— Очень может быть, — пискнула счетовод, — что к нему в окно влезает кто-то из драмкружковцев. И в обеденный перерыв они тайно репетируют спектакль.

— Попробуй заберись на третий этаж, — бросил бухгалтер.

— Если позовет вдохновение, — не уступала счетовод, — и на двенадцатый этаж по голой стене взберешься!

— Ну и фантазерка! — оборвал завхоз. — Это только мухи безо всякой зацепки могут ползать, а также всякие другие насекомые… Все же соображаю, что дело швах — пахнет медициной. Наверное, Макар Дементьевич занедужил и в одно и то же время говорит, как разные личности… Я читал, у некоторых подобное бывает.

— С вами не соскучишься, — улыбнулся водитель и взглянул на часы. — Два. Сеанс закончился. За работу, коллеги. Не мучайтесь: все равно тайны не вечны.

Спустя некоторое время в район без предупреждения приехал ответственный работник областного управления бытового обслуживания. Нагрянул он в самый разгар обеденного перерыва (день стоял весенний, теплый, и все сотрудники конторы пошли в сквер, что напротив) — и сразу к Качурникову. А тот, как на грех, первый раз забыл дверь изнутри закрыть на ключ.

Вошел представитель и оторопел: директор сидит, сцепив руки, — лицо у него, словно у проигравшего боксера-финалиста, — и молча слушает магнитофонную запись: «До каких же пор, товарищ Качурников, мы будем возить за полтораста километров в область неисправные электробритвы и утюги, телевизоры и стиральные машины? До каких пор сшитые в вашей мастерской костюмы и платья будут спецодеждой для огородных пугал?»…