Черные дыры советской экономики - Алекс Русских

оказаться не так и много. И всё, совершенно всё по ГОСТУ, лучшему в мире. И, думаете, не заменяли? Ещё как, дорогие товарищи, ещё как заменяли. Правда, смотря для кого, потому как на некоторых предприятиях было по две производственные линии: одна для номенклатурных работников и других лиц, подлежащих усиленному подкармливанию, и вторая — для советского народа. И это хорошо еще, если массовый продукт делали строго по ГОСТу. Так-то могли добавить и нечто совсем непредусмотренное, например, целлюлозу или оберточную бумагу, замоченную в воде. Приходилось слушать откровения работников советских мясокомбинатов.

Ну, а что — зато неучтенка, которую можно самому принести домой или толкнуть налево. Плюс план выполняется даже, если часть мяса пришла, как едко писал Михаил Булгаков, «третьей свежести» и его в колбасу вообще добавлять нельзя, иначе народ перетравится.

Еще нужно учесть огромные, часто систематические приписки, бывшие поистине бичом нашей экономики и которые ответственные лица в упор не замечали. Вон, в Средней Азии годами рапортовали в центр о дополнительных миллионах тонн собранного хлопка и никого, совершенно никого это не удивляло. Только к середине 80-х в Москве внезапно «прозрели». А куда же девались ткани, которые должны были выпускаться из этого сырья? Что, их отсутствия тоже не углядали?

Ну, а тысяча тонн там, тысяча тонн там — ну, кто это будет замечать, когда и в райкоме и в обкоме кровно заинтересованы в выполнении плана? Кому захочется место терять за «развал сельского хозяйства»?

Еще не забывайте про колоссальные потери при хранении. Постоянно не хватало элеваторов, складов, холодильников, из-за чего изрядная часть пищевой продукции просто пропадала. Это ко всему относится: рыбе, мясу, зерну, крупам. Особенно плохо было с хранением овощей и фруктов, поэтому вволю поесть их можно было только в сезон, да и то в основном в местности, где они произрастали — доставка скоропортящейся продукции налажена была крайне плохо и далеко не везде. Вспоминается, что при Хрущеве в первый год освоения Целины был собран просто невероятный урожай пшеницы. Он почти полностью пропал, потому как зерно хранилось под открытым небом, под ветром, снегом и дождичком. И отчего-то никто не подумал заранее — а где будем хлеб хранить, товарищи?

Я помню, как нас из школы направляли на овощехранилище в середине зимы. В ларях к тому времени была одна гниль, которую перебирай не перебирай, толку никакого. Люди вынуждены были решать вопрос самостоятельно: после работы впахивали на собственных огородах (еще нужно было добиться его получения), сеяли картошку, морковь, лук, делали погреба в гаражах — хранили собственноручно выращенные продукты. Салат зимой в РСФСР — это квашенная капуста и порезанные соленые огурцы с луком, политые подсолнечным маслом. Вот и все разносолы. Да и то, если сам заготовишь на зиму. С фруктами, ягодами та же история — или покупай втридорога на базаре у «лиц кавказской национальности» или закатывай банки с вареньем, компотом.

Вернемся к тем, кто превозносит Союз. Кроме молодежи, самозабвенно и добровольно нацепившей лапши на уши, нужно выделить еще одну группу — тех, кто при СССР уже были в сознательном возрасте. Это люди, родившиеся в 50-х, 60-х годах. Они вполне успели поработать при Союзе. Но, вот что интересно, когда начинаешь расспрашивать, а где же они жили, то почти всегда выясняется, что подавляющее число из них — это жители бывших республик с высшей категорией снабжения, иногда москвичи, питерцы. Часто это это бывшие партийные работники или члены их семей, которые очень даже неплохо снабжались и со многими трудностями, с которыми сталкивались простые работяги в глубинке РСФСР были практически не знакомы. Вот и кажется им, что и остальные люди жили так же хорошо, как они.

Отнюдь не скажу, что все эти люди плохие и злонамеренно превозносят СССР, принижая нынешнюю Россию. Нет, конечно, частенько играет роль просто возраст. Несомненно в молодости и трава была зеленее и вода мокрее, а уж девушки-то какие были, глаз не отвести. Было желание! А сейчас желание пропало — явно дело в девушках и в том, что Союз распался. В общем, происходит обычная подмена понятий.

«Грубый век, грубые нравы, романтизьма нету». Кадр из кинофильма «Не может быть»

Кроме того, человек всегда ищет золотой век в прошлом, а иногда и в будущем в зависимости от обстоятельств. При Союзе времена царской империи ругали, потому процветания ждали исключительно в грядущем. Нынче можно опять идеализировать прошедшее, чем народ с радостью воспользовался. Только вот стенания о современном падении нравов и восхваление ушедших титанов можно найти даже у авторов античности, писавших до нашей эры. Так что ничего нового, граждане, ничего тут нового.

Но не всегда апологеты СССР безобидны. Хватает и экстремистки настроенных. Ну, таких людей я вообще не понимаю, неужели они думают, что если очередной раз устроить «до основания», то им лучше и легче станет? Есть категория населения, которую хлебом не корми, дай только устроить майдан по примеру киевского, но только уже у нас. К счастью, большинство народа прекрасно понимают, что к чему и относятся к подобным типам, как к потенциально опасным полусумасшедшим.

Но и тех, кто мажет Советский период только черной краской, тоже не понимаю совершенно. Это была наша страна, со своими плохими сторонами, но и хороших было немало.

Как по мне, то лучше всего про СССР сказал наш президент:

« Кто не жалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца; кто хочет воссоздать его в прежнем виде, у того нет головы».

Под этими словами я и сам готов подписаться.

Огромнейшей проблемой для позднего Союза стало расхождение между идеологией и экономикой, что приводило к диким затратам материальных ресурсов и человеческого труда. Одновременно происходило расслоение населения, так что о равенстве советских граждан приходилось только мечтать, хотя изо всех утюгов рассказывали именно о равенстве.

Интересно, что экономика легко приносилась в угоду идеологии, но при этом порой страдала и она сама. В конце концов, именно Карл Маркс, превратившийся в позднем СССР в натуральную коммунистическую икону, писал об основополагающей важности экономического базиса для общества. Говоря образно, из материала, предназначенного для фундамента, пытались построить помпезную крышу. Итог закономерный — здание обрушилось.

Сплошь и рядом говорили об одном, делали другое, а подразумевали вообще третье. А народ с каждым годом терял доверие к власти, рассказывая про нее анекдоты. Даже ростки гражданского общества тщательно выпалывались. Бесконечные собрания завершались обязательным одобрямсом:

— Кто