Путь к колодцу - Владимир Афанасьевич Середа

своих слов — чемодан. Владельца, которого найти так и не удалось, но зато, после детального обследования, в подкладке этого чемодана удалось обнаружить эти документы. — в последнем слове его легко читалась таже ирония, ясно было, что он сам не придаёт большого внимания этим бумагам.

— Наверху этому придают слишком большое внимание, впрочем, наше дело выполнить приказ. Пускай Анатолий Иванович отложит все дела и до выходных выяснит всё, что возможно.

Вздохнув, он подал мне и тощую папку, взяв её с подоконника.

И вот я сейчас раскладываю у себя на столе невесомые листы папиросной бумаги с отпечатанным на них расплывшимся текстом, я уже раз пять перечёл их незамысловатое содержание и, честное слово, если бы не приказ начальства, я бы решил, что это не более чем чья-то неудачная, или, наоборот, очень удачная шутка.

Встав, я подошёл к окну. Серое зимнее небо посыпало город лохматыми хлопьями снега, Это ещё не настоящий снег, укрывающий всё надолго своим пологом. За окном, в самых произвольных направлениях, носилось то, что называют «белыми мухами», подобно настоящим насекомым, снежинки бились в стекло, взлетали вверх, срывались в стороны и таяли, касаясь подоконника. Середина декабря…

И всё-таки, что произошло, откуда эти фантастические миниатюры на папиросной бумаге, трудно назвать их по-другому. Если это шифровка, то её можно было смело направлять заграницу по самым подозрительным адресам. Судя по протоколу из папки, где были подшиты материалы экспертиз, нашим криптологам так и не удалось обнаружить потаённого смысла в этих текстах.

Стоя у окна, я смотрю, как торопливые прохожие прячут лица в отворотах воротников, а на проезжей части в три ряда выстроились машины, подняв разноголосый рёв своими сигналами, видно опять на площади испортился светофор, красным светом перекрыв в этом направлении всё движение.

Серый декабрьский день только начинается, кутаясь в ночной сумрак, и меня, его такое начало не радует, конечно, в немалой степени виной тому было и это поручение, отношения к которому не скрывал и полковник, но это уже тема более сложная. Я возвращаюсь к столу и сажусь вновь перечитывать тексты:

«20 мая с.г. в 22–34 на 37 км. от Города по Шангарскому шоссе, был зарегистрирован туманный слабо светящийся объект, пересёкший шоссе в направлении юго-восток, со скоростью 30–40 километров в час на высоте 1,5–2 метра. Размеры объекта- (ориентировочно) сфера 2–3 метра диаметром (фотоснимки прилагаются)».

Снимков ни каких не было, судя по протоколу осмотр, проводился тщательно и квалифицированно, но обнаружить больше ни чего не удалось, ни микроплёнки, ни магнитной плёнки, ни чего…

Приблизительно такого же смысла текст был отпечатан и на остальных листах. Менялись даты, размеры объектов, его скорость… Было очевидно, что за этим отрезком шоссе велось систематическое наблюдение. Шоссе проходило среди лесной городской зоны, но, не смотря на близость Города, лес был слабо затронут цивилизацией, ведь рядом был один из крупнейших заповедников.

Забывшись, в своей попытке понять иррациональность смысла сообщений, изложенных лиловой машинописью на папиросной бумаге, я забарабанил пальцами по столу, выстукивая сигнал тревоги.

Полковник, конечно же, шутил, говоря о моём утверждении, будто ни один из городских исследовательских центров не ведёт секретных оборонных исследований, такие исследования, конечно, велись и ведутся в Городе и для него это секретом не является. В различных центрах ведётся большая работа и, насколько я знаю, довольно успешно. Но то, о чём сообщается здесь..?

Это по сути дела испытания, а они проводятся довольно далеко отсюда, на полигонах, с которых так просто снимков не приложишь.

Конечно, весьма поверхностно, но я, по служебным обязанностям, был знаком со всеми ведущимися разработками и по этому мог заложить голову, — ни чего подобного этим «слабосветящимся объектам диаметром от двух до трёх метров» в работе не было.

Перелистав папку, я ознакомился с данными различных экспертиз: бумага обычная, напечатано на печатной машинке одного из самых распространенных типов, отпечатков пальцев не обнаружено, и дальше в том же духе о всём остальном. Я тоскливо взглянул на стоящую у меня на столе печатную машинку того же, распространённого типа. Обратиться в исследовательский центр, но в какой? Ни один из них летательными аппаратами не занимается, а эти объекты, скорее всего, похожи именно на летательные аппараты, судя по записям, эти объекты маневрировали между деревьями, взлетали вверх и проделывали множество различных эволюций.

Подумав, я всё-таки решился позвонить в лабораторию к доктору технических наук Челнову и прозондировать почву относительно этих объектов.

Прочитав ему один из текстов, не называя, разумеется, ни места, ни даты происшествия, услыхал я в ответ смех:

— Потешили, вот уж потешили, а ещё что-нибудь подобное у вас имеется?

— Да нет, — поморщился я недовольно, поводов для смеха я здесь не видал.

— Вообще меня давно интересовало, кто фиксирует такого рода происшествия, Я и сам увлекаюсь историями о летающих тарелках, надеюсь на приглашение, если удастся вам поймать этот объект.

Я вежливо выслушал его и поинтересовался, объяснив:

— Сидор Иванович, наша контора ни когда не интересовалась летающими тарелками, но кто-то усиленно распускает слух, будто одним из наших центров проводятся исследования в этом направлении. Вот мне и хотелось бы узнать, что могло бы хотя бы отдалённо напоминать подобный феномен, из того, что разрабатывается у нас?

Он задумчиво мугыкнул в трубку:

— О стране ни чего сказать не берусь, а вот о разработках наших Городских исследовательских центров могу сказать более определённо: ни чего подобного у нас не разрабатывается. Я ведь член ученого совета и все темы утверждались нами после детального ознакомления.

Я поблагодарил его и, извинившись за беспокойство и положив трубку, долго не мог оторвать взгляд от телефона, выясняя собственное отношение к этому заданию. И пускай это отдаёт мистикой, но для меня это первостепенно — собственное отношение, интуиция, это важнейший фактор, движущий расследование. Если интересно самому, то не будет и формализма в работе, работать будешь на совесть, а не для галочки в плане оперативных мероприятий и не будешь удовлетворяться половинчатым результатом.

И вот сейчас, анализируя собственное состояние, пришёл я к неутешительному выводу — кажется, мне вся эта история чьей-то глуповатой шуткой, и только приказ заставляет воспринимать это всерьез, но тема невольно интриговала.

Ну что же, я глянул на часы, скоро должен прийти Анатолий Иванович, начальник нашего подотдела Агентства, чьим непосредственным подчинённым и являюсь я, собственно этим личный состав нашего подотдела и ограничивается. Проблема в том, что мне придется докладывать ему о полученном задании, — думал я, озабоченно рассматривая рассыпанные по столу листы с лиловыми буковками, — и, при этом,