Защитник (ЛП) - Мэттьюз Белла

— Отвратительно. Ты знаешь, что у тебя проблема с регулировкой громкости… — бросаю футболку на кровать отеля, завязываю саронг вокруг талии и поправляю грудь. — А кто именно те двое мужчин, которых ты ждешь?

Входит Грейси, полная противоположность своей сестры-близнеца. В то время как Эверли — дикая бомба, Грейс обладает тихой, сдержанной красотой. Она успокаивает бурю Эверли и всегда самая разумная из нас.

— Ой, да ладно, Линди. Эви всегда хотела друга Истона — Пейса. Ты хоть представляешь, как она была взволнована, когда узнала, что он собирается приехать сюда на этих выходных?

Я пожимаю плечами и отказываюсь признать, что у меня полетели бабочки, когда подумала о встрече с Истоном сегодня днем. Мы с ним разговариваем хотя бы раз в неделю на протяжении многих лет. Но мы редко видимся. Учитывая мои тренировки и его долгий игровой сезон, не говоря уже об Олимпийских играх и о том, что мы вдвоем живем на разных концах страны, я почти никогда не вижу его лично.

— Расслабься, Линди, — хихикает Эверли и подталкивает меня вперед. — Зачем бы еще я настаивала на том, чтобы мы приехали в Вегас на твой день рождения?

Думаю, мне не помешал бы один из этих сумасшедших выходных. Не то чтобы это был один из них.

— Я подумала, что это из-за частного самолета, на котором мы прилетели.

Эверли пихает меня.

— Не буду врать. Ужасно удобно иметь богатую наследницу в качестве лучшей подруги. Но я была просто рада, что твой небольшой перерыв в фигурном катании позволил нам наконец-то спланировать что-нибудь на твой день рождения. Тридцать шесть часов лучше, чем ничего, и ты меня знаешь… Со щитом или на щите, — она улыбается, как чертов Чеширский кот. — Я планирую пойти домой, зная, насколько Пейс большой, — смотрю на двух своих подруг и смеюсь. Их отец более двадцати лет был защитником профессиональной футбольной команды, которой владеет моя семья. Их дедушка — главный тренер, а его младший сын Каллен, ровесник близняшек, только что был принят в команду. Никто из нас не из обычных семей. К сожалению, я единственная, у кого еще и круглосуточный телохранитель.

— Чарльз ждет снаружи?

Бринли просовывает голову в комнату.

— Конечно, он там. Теперь поехали. Я хочу занять шезлонг у бассейна, пока мы еще можем. В этой дурацкой колонке «Хроники Кройдона» в «Филадельфия Пресс» уже написано, что мы в Вегасе. Давайте не будем давать им больше ничего, о чем можно было бы сплетничать.

— Я уже забронировала, — говорю ей, хватая сумку и бросая внутрь Kindlе2. — У нас есть два на сегодня. Много места для сдержанной жизни, — я смотрю на Эверли. — По крайней мере, для тех из нас, кто этого хочет.

Мы заходим в гостиную и обнаруживаем, что Кензи занимается на диване. Эверли выхватывает у нее из рук большую книгу.

— Ты обещала нам один обычный уик-энд, девочка-гений.

— Девочки… мне нужно учиться — Кензи смотрит вверх, явно расстроенная, — Экзамены на следующей неделе.

Эверли поднимает ее на ноги, затем протягивает Кензи огромную сумку, но в конце концов смягчается и позволяет ей положить учебник в сумку.

— Знаешь, Кенз, теперь есть такие штуки, которые называются электронными книгами. Тебе следует это попробовать.

Кензи добавляет маркер, а затем проверяет, есть ли у нее все необходимое.

— Слушайте… вы все закончили обучение и начали свою жизнь. Мне осталось еще три года обучения в медицинской школе, прежде чем поступлю в ординатуру, — она поворачивается к Эверли, указывая пальцем в ее сторону. — И не говори этого. Я знаю, что выбрала это сама. В понедельник тест, и это только первый тест за неделю. Я должна преуспеть. Поэтому не хочу слышать об этом ни слова, пока я занимаюсь у бассейна, а вы все напиваетесь, — на этот раз она оглядывает всех нас, затем хватает вибрирующий телефон, и ее лицо падает. — Эх… Похоже, Истона не будет у бассейна, но он сказал, что встретится с нами сегодня вечером в клубе.

— Он сказал почему? — спрашивает Эверли.

Кензи качает головой.

Бринли берет телефон Кензи и бросает его в сумку.

— Ну ладно, его потеря. Каллен и Мэддокс уже там. Пойдемте.

— Клянусь, если Каллен придет домой и расскажет папе что-нибудь об этих выходных, он получит по шарам, — ворчит Эверли.

— Не сильно ли драматизируешь? — Бринли упирается руками в бедра и смотрит, потому что наши девочки всегда будут защищать Каллена.

Упомянула бы Мэддокса. Брин бросила бы его на растерзание волкам.

Но Каллен… Это совсем другая история.

— Да ладно, — стонет Грейси, прежде чем надеть на голову большую соломенную шляпу и взять со стола ключ-карту. — Теперь мы можем идти? Я голодна.

— Ой, милая, мы будем пить на завтрак. Твой выбор — «Мимоза» или «Кровавая Мэри». Но эй, оливки — это овощи, так что вперед, — Эверли с грохотом открывает дверь и похлопывает моего телохранителя Чарльза по груди. — Сегодня ты будешь держать дистанцию, Чак?

Глаза Чарльза находят мои, и я уже могу сказать, что выходные будут длинными.

— Вы знаете правила, мисс Синклер.

Эверли наклоняется ко мне и шепчет:

— Ты знаешь, что в какой-то момент нам придется его бросить, верно?

Легкая улыбка тронула мои губы.

Возможно, это все-таки будет один из таких выходных.

Истон

— Зачем мы вообще удосужились пойти на встречу, если ты знал, что собираешься отклонить торговое предложение? Макс Кингстон уже много лет пытается заставить тебя играть за «Революцию», — Пейс повторял это как заезженная пластинка последние два часа. — Ты когда-нибудь планировал принять предложение об обмене? Возвращение домой? Можешь ли ты представить, как фанаты потеряют рассудок из-за возвращения блудного сына?

— Я дома, мудак. Вегас был моим домом на протяжении десяти лет. Кройдон Хиллз… Ну, Кройдон-Хиллз — это место, которое я посещаю. Вот и все, — оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не обращает внимания, и толкаю своего лучшего друга. — Серьезно? Блудный сын? Кто, черт возьми, говорит такое дерьмо?

— Есть причина, по которой я твой агент, чувак. Я могу превратить дерьмо в золото, — он не лжет. Пейс был хорошим хоккеистом в колледже, но знал, что дальше дело не пойдет, поэтому занялся семейным бизнесом. Сейчас он один из самых востребованных спортивных агентов в стране. Пейс уступает только своему старшему брату, что его всегда бесило. — Теперь расслабься. Пришло время увидеть твою девушку.

Я останавливаюсь как вкопанный, и Пейс чуть не врезается в меня.

— Хватит называть ее моей девушкой.

— Чувак. Что залезло тебе в задницу сегодня вечером? Я называл эту девушку твоей девушкой уже чертово десятилетие. Черт побери, она чертова Кингстонская принцесса, и выглядит она как…

Я прервал его ледяным взглядом.

— Осторожнее.

Он вскидывает руки перед собой.

— Что бы ни говорил себе, ты не забудешь ту ночь, чувак. Если хочешь, можешь продолжать врать себе, но я твой лучший друг. Ты не можешь мне лгать.

— Там ничего нет. Конец истории. А теперь давай покончим с этим дерьмом, — качаю головой и обхожу какого-то шумного засранца, не обращая внимания на то, что он обливает себя пивом, пока проститутка трется задницей о его член. Тупой ублюдок, наверное, не понимает, что она платная. Возможно, ему просто все равно. Я помню те дни. Я провел чертову тонну ночей, выпивая, чтобы забыться, и нет лучшего места для этого, чем город греха.

Полночи провел, разговаривая с ней по телефону.

Где-то в процессе она стала моей девушкой.

Не то чтобы я это сказал.

Не то чтобы она это знала.

Но она, черт возьми, так чувствовалась.

— Она не моя девушка, — снова бормочу, когда мой взгляд бросается на красивую блондинку, стоящую по другую сторону фиолетовой веревки, обозначающую VIP-зону. Она танцует так, будто знает, что привлекает внимание каждого мужчины и женщины, но я замечаю ее не поэтому. Нет. Это из-за девушки, с которой она танцует. Крохотная, ростом всего пять футов два дюйма (157 см) с длинными светлыми кудрями и глазами цвета бурного Бермудского океана. Та, у которой руки подняты вверх, а ее идеальная задница прижата к Эверли, и она трясет бедрами так, что мой член твердеет. Та, которая теперь постоянно вызывает у меня такую реакцию.