Служение человечеству - Владарг Дельсат

— Ма…тиль… да, — в три приема произнесла пациентка, шумно вдыхая воздух перед каждым слогом своего имени.

— Матильда, давай дружить? — предложил доктор. Девочка неверяще открыла свои глаза, подумала и закивала. — Вот и хорошо, — кивнул ей Гарри. — Сейчас я буду тебя гладить, согласна?

— Да… — прошептала девочка, не отпрянув, когда он приблизился, начав ее поглаживать, мягко осматривая. Увиденное Гарри совсем не нравилось — ребенок испытывал проблемы с дыханием, можно было даже увидеть характерные симптомы дыхательной недостаточности. Ладони, пальцы, стопы девочки имели мраморную кожу, а пальцы — отчетливо голубели. Доктор вздохнул. — Сейчас я тебя отнесу в одно интересное место, хочешь? — поинтересовался он мнением ребенка.

— Очень… интересное? — поинтересовалась демонстрирующая сердечную недостаточность девочка.

— А вот мы вместе посмотрим и узнаем, — улыбнулся он ей. — Давай?

— Да! — Матильда улыбнулась, доверчиво пойдя на руки к очень мягко взявшему ее мужчине.

Гарри торопился, но старался не показать эту торопливость девочке. Он шутил, улыбался, рассказывал о том, что происходило вокруг, жестом попросив медсестру следовать за ним, пока не добрался до кардиологов. Будучи уложенной на кушетку, девочка испугалась, поэтому доктор Поттер сам взял в руку сенсор, рассказывая волшебную сказку ребенку, а стоявшие рядом кардиологи чувствовали, как у них поднимаются волосы дыбом от того, что высвечивалось на экране, на который Поттер, казалось, даже не смотрел. Он будто бы точно знал, где и что надо искать.

Реанимация была уведомлена немедленно, также, как и кардиохирургия, но Гарри не оставлял девочку. Он гладил ее, рассказывал, что она сейчас уснет и ей будут сниться самые волшебные сны. Он был рядом, пока ребенка готовили к операции, не разрешая ей пугаться, и последнее, что девочка увидела, засыпая, были волшебно-зеленые глаза доброго доктора.

— Фух, — Гарри вытер пот со лба, когда двери оперблока закрылись за ним. — Думал, устроит нам побегать.

— Да мы все это думали, коллега Поттер, — произнес кардиолог. — Примите наше искреннее уважение. Просто нет слов.

— Все нормально, — улыбнулся доктор. — Дети же.

В этом был он весь, его «дети же» объясняло все — бессонные ночи, пребывание сутками на работе, поиск, победы и поражения. Именно таким был Поттер — отдавая всего себя своим пациентам, полностью, без остатка, он, казалось, жил в больнице, возвращаясь в свою пропахшую одиночеством однушку лишь совсем ненадолго, переночевать и обратно — к детям.

Мало, кто знал, что у Гарри в этом мире нет никого, совсем никого, ни любимой, ни друзей. Вся его жизнь, вся нерастраченная любовь, тепло, ласка, нежность… Он все это отдавал своим юным пациентам, которые в ответ очень любили доброго доктора Поттера, не принимая и не подпуская к себе никого больше, только его. Так и проходили дни, месяцы, даже годы, но Гарри их не считал, он спешил к своим пациентам. Дети же.

Часть 2

Квартира Гарри располагалась буквально в пяти минутах ходьбы от работы, поэтому он и не обзавелся машиной — она была ему не нужна. Каждый вечер, когда не удавалось остаться на дежурство, он понуро шел домой, чтобы рано утром радостно спешить обратно — туда, где его ждали, где ему радовались, где были те, кому он нужен, действительно нужен. Можно сказать, Гарри жил своей работой.

В этот вечер он возвращался домой, даже не подумав об очередной годовщине того дня, когда его жизнь рухнула, погребенная предательством. Внезапно что-то привлекло его взгляд в сумерках. На скамейке сидела женщина, смотревшая, казалось, в никуда. Приблизившись, Гарри опешил, узнавая в этой абсолютно седой женщине Гермиону. Сердце болезненно толкнулось в ребра и заныло, не давая ему просто уйти.

— Гермиона? — удивленно спросил он, как будто не было той стены и всех этих лет. — Что ты здесь делаешь?

— Гарри… — прошептала женщина, смотря на него с надеждой. — Это действительно ты, Гарри? — Она не могла поверить, что этот человек и есть ее потерянный друг.

— Это действительно я, — улыбнулся доктор Поттер, перекинувшись парой слов с проходившим мимо коллегой.

— Ты врач? — удивилась Гермиона, услышав «коллега».

— Не ожидала? — хмыкнул Гарри. — Думала, я после той стены, после вашего предательства, уже не встану? Нет, дорогая моя, есть вещи намного лучшие, чем весь магический мир.

— До свидания, доктор Поттер! — раздался счастливый голос выписанного мальчишки. — Спасибо вам за все!

— До свидания, Николас! — очень по-доброму улыбнулся доктор своему пациенту, а Гермиона залюбовалась этой улыбкой.

— Я не предавала тебя, Гарри, — прошептала женщина. — До рождения… Хью… — она заплакала, тихо, но отчаянно, и доктор Поттер знал такие слезы. Так плачут, когда — все. Когда нет надежды и мир рушится, потому что ничего, совсем-совсем ничего нельзя сделать, поэтому он сел рядом с бывшей своей подругой, обняв ее. И почувствовав его тепло, женщина разрыдалась, искренне, отчаянно…

— Расскажи мне все, — попросил Гарри, предчувствуя, что все не так просто, как ему казалось.

— Это было во время битвы, — начала рассказывать женщина. — Откуда-то сзади прилетело заклинание, и все погрузилось как будто в розовый туман. В себя я пришла во время родов, но старалась не показать этого. Хью… он… он… — она опять зарыдала.

— Тише, тише, — успокаивал ее Гарри, поняв, что ребенок погиб.

— Потом я узнала, что зачатые под Империо долго не живут, — продолжила рассказ Гермиона, немного успокоившись. — Проверилась, и оказалось, что во мне много зелий, да еще и маховик на третьем курсе, помнишь?

— Помню, правда так и не понял, зачем ты взяла столько предметов, — кивнул Гарри.

— Это не я взяла, — прошептала женщина. — Меня заставили.

— Как заставили? — удивился мужчина.

— Круциатусом, — Гермиона опустила голову и всхлипнула. — Я больше никогда не смогу иметь детей.

— Вот, значит, как, — покачал головой Гарри. — А я тогда на призрачном вокзале, ну, когда Волдеморт меня убил, — объяснил мужчина, увидев непонимание в глазах женщины, и это еще раз убеждало его в том, что она не лжет. — Понял, что в этом мире есть только ты. А потом увидел тебя целующуюся с Роном… ну ты понимаешь…

— Как ты мог так обо мне подумать, Гарри, — всхлипнула женщина. — Я же любила тебя.

— А потом Рон, ты и Джинни захватили меня, лишили магии и выкинули прочь, — продолжил говорить Гарри. — Ну что я мог подумать?

— Гарри! Гарри! Я никогда так бы не поступила! Почему ты не пытался найти меня, очистить! Ну, Гарри![1] — женщина внезапно захрипела, ее глаза остановились, также как и ее сердце. Мужчина делал все возможное, от клиники бежали коллеги, но все было тщетно. И вот, когда Гарри понял, что Гермиона умерла, давно мучавшая боль разлилась по грудной клетке,