Сказ про Демьянку-молодца, девицу, превращенную в куницу, и сказочную братву - Иван Филин

поцелуй. Хотя бы пару раз.

И будет много денег у нас.

А ты потерпи – любовь свою храни.

– Недоброе, мамуля, затеяла ты

сейчас. И твоей воле не повинуюсь я

сейчас.

Запротивилась дочка. – Вот и точка!

– За него ты выходи, красоту на себя

наведи.

– Какая красота, и так молодая я.

Кровь пылает, сердце любовь знает,

Все люди за меня переживают.

– Ты меня послушай,

Дураков других не слушай.

Выходи за Мудреца, такова воля

будет моя.

– Не нравлюсь Мудрецу я.

И он мне тоже, в таких годах жениться

ему негоже

– Об этом знаю я, кудрявых любит он,

И в тебя немного влюблен,

И чтоб, в мужья его получить,

Нужно тебе кудрей завить, бигудей

навить.

– Не хочу я бигудей, сама себе лапшу

на ушах завей.

– Ты меня не оскорбляй, а то сделаю

тебе нагоняй. То, последнее мое

предупрежденье. А то, не будет тебе

варенья.

– Нашла, чем устрашать,

Мне на твое варенье наплевать.

Диету соблюдаю, за старого Мудреца

выходить не желаю.

– Выйдешь все равно! – Или выкину

тебя в окно.

Так сказала мать.

Дочь не знала, что сказать.

– Телом и душой предана я тому,

Для кого любовь в своем сердце несу.

Но к Мудрецу на свадьбу я иду.

Вскоре любовь свою, девица нашла

И Мудрецу начала ставить рога.

Куда же молодой деваться,

В монахини, что ли податься?

– Мне нельзя даже просто целоваться.

И жизнь замужняя её, недолгой была.

Тайна поцелуя её раскрылась,

И против девицы сила волшебная

применилась.

Девицу заколдовали,

В служанки к Гадалке ее призвали,

Могла она теперь во всех зверей

превращаться

И волшебной силе поучаться.

Как это случилось, ниже все

объяснилось.

Как девицу заколдовали

С начала Мудрец пришел к змей —

Горынычу вопрос задать:

– С кем моя жена, мне может

изменять?

Горыныч-змей, – авторитет, вскоре дал

ему ответ.

Тогда наимудрейший жену свою

«заказал»,

И Змей Горыныч ее заколдовал.

Баба Яга конечно, колдовала,

Просьбу Горыныча она исполняла.

Тогда она была еще молодая

И Горынычу, услугу уступая,

Решила с ним «замутить»,

И любовной жизнью с ним зажить.

Колдовство ее получилось.

Девица на суде появилась.

Она стыдом сгорая,

Свой суд умоляя, – ее простить,

Не могла ошибку свою простить.

– Не убий меня, не надо,

Буду служить тебе я складно. —

Попросила так девица, своего

трехглавого судью и Бабу Ягу.

– Ну, слугой ты можешь быть,

Но человеком тебе не быть. —

Приговорил так Горыныч-змей.

А баба Яга сказала скорей.

– Превращу тебя в куницу,

Блудливая девица,

Не будешь больше ты

С парнями в хороводах кружиться.

– Мужам изменять —

И молодых парней целовать.

– И за измену свою, я тебе служу.

Призналась так девица,

Теперь превращенная в Куницу.

Выглядела она теперь как норка —

Юрко и зорко.

– К Гадалке иди, и ей теперь служи. —

Сказала баба Яга, и начала Горынычу

строить глазки она.

Куница

– Эх, – не забыла я себя, помню, кем я

была.

Лучше б все, про себя я забыла,

Зря я об этом их не попросила.

А то, как теперь мне быть.

В теле куницы жить. И на четырех

лапках мне ходить?

Но, попробовав сама,

Удивилась своей прыткости она.

Юркость, зоркость, норкость,

Нюх и обаяние – вот это переживания!

– А шубка моя, вот это да!

Белая пушистая и теплая вся.

И тут же принялась она,

Красоту наводить на себя.

– Ты себя не краси.

И марафет на себя не наводи, —

Сказала ей Гадалка, —

Иди ты спать сейчас,

А когда услышишь мой приказ —

просыпайся,

Исполнять наказанье принимайся.

Такие условия были

Если ей задание было —

Разузнать, разведать, доложить,

Теперь в этом была ее прыть.

– Даже красотой своей не похвалюсь.

Ведь такая красивая шубка моя,

Но служанкой стала я.

В норке мне теперь ютиться

И красотой своей не похвалиться.

Вот такая, у Куницы, —

Превращенной девицы

Была печаль,

Самой себя ей стало жаль.

Залезла в норку и заснула.

Первое задание куницы

И как только услышала она приказ,

Перед Гадалкой явилась в тот же час.

Хотя так быстро это было,

Что хозяйка даже слов своих не

договорила:

– Иди изменница, по следам.

Узнай, какой в Демьянке есть изъян.

Приказала так Гадалка,

В руках у нее была скалка,

То, она пекла пирог,

Демьянке уходить отсюда, еще не

пришел срок.

– Все что про Демьяна я узнаю, тебе я

доложу. И все тебе расскажу.

– Постой, не торопись, не поленись,

Если встретишь ты кого,

Про гостя расспроси ты моего.

– Все расспрошу, и тебе расскажу. —

Вновь ответила Куница, сама не своя

она была.

Хотела быстрей порезвиться она.

Осязания, обаяния – все спектры

переживания

Нахлынули на нее. Теперь различала

она все:

Запахи и цвет, и кому сколько лет.

Кто где живет, и кто куда идет.

А сама быстрая такая была, что даже

птиц перегнала.

Сама с собой резвилась, гибкости

своей удивилась.

И побежала она скорей

По Демьянкиным следам шустрей.

Куда она придет, и что там будет,

И какие сведенья она добудет?

Все казалось ей интересно.

И познавать мир, ей снова интересно.

Вдруг Куница в норку превратилась,

И сама себе удивилась.

– Ой, что же это со мной случилось?

Теперь я в норку превратилась,

Как бы в слона моя душа не приютилась.

А то всех я затопчу,

А, может, кого и проглочу.

Но в теле норки я бегу,

Легкость тела чувствую свою.

Все быстрее ускоряюсь,

К цели своей приближаюсь.

Жаль, не вижу шубку я свою,

Но потом на себя посмотрю,

А пока бегу, бегу,

К Демьянкиному дому прихожу.

Когда она туда придет,

Тогда сказке будет другой поворот.

А пока вам расскажу про Бабу Ягу.

Баба Яга в полете

Как взлетела Баба Яга, кувыркаяся в

полете.

Не смогла полетом управлять.

Направленье ступе задать.

И метла ей не помогла, не было от нее

нужного толчка.

Так летела – быстро, долго.

Кричала матом без умолку.

Сама не знала куда летит,

Выглядела со стороны как метеорит.

Леший все козу свою искал,

Где она, он еще не знал.

– Видимо попутал меня бес,

Не могу козу свою найти, и следов ее

найти.

И тут услышал он Ягу.

Что на небосклоне выделывала дугу.

Птиц всех распугала, —

На всю округу безбожно матом

кричала.

– И куда она так быстро летит

И чивой-то, матом, так громко кричит?

Траекторию полета Леший проследил.

И своей догадкой себя удивил.

– Приземлится ща Яга, в заболоченны

места. Там разобьется вся в лепешку

Или придется выкапывать ее, как

картошку.

Забеспокоился Леший,

Ускорил шаг он свой пеший.

– Быстрей к болоту нужно мне бежать,

Ягу спасать, ее ж потом не откопать.

Если б ща коза была,

Я б задал ей стрекоча.

Но чего Леший не мог —

Пешим ходить долго он не мог.

Тем временем Яга, в ступе пригибаясь,

Позу для падения принять пытаясь,

Не могла узреть, куда летит.

В щель ступы посмотрела, и Лешего

узрела.

– Вон Леший бежит, пятками блестит,

Но куда же я лечу, вот чивой-то не пойму.

Баба Яга оглянулась, ступа чуть не

перевернулась.

– Лети ты прямо, не криви,

За командами моими следи!

Пыталась затормозить ступу Яга,

Но и эта попытка тщетная была.

Не слушалась ее ступа, сломалась вся.

Яга пыталась встать,

Но ступа, чуть не опрокинулась опять.

– И куда же я лечу, как-то не пойму?

И только Яга метлу хотела взять,

На случай эвакуации ее оседлать,

Ступа снова покачнулась,

Яга опять пригнулась.

Метлу схватить не успела – и та улетела.

– Это что ж теперь со мной-то будет,

Это что ж, меня теперь не будет!?

Испугалася Яга, за голову схватилась

она.

Но мы испугались еще больше,

Ведь без Бабы Яги не написать сказок

больше.

Не уловила она момент, и в болоте

приземлилась,

Ступа тут же развалилась.

Яга в болоте по пояс утопилась,

Рожей она скривилась.

Злость на Демьянку в ней появилась.

Тину с волос убирая,

Юбку, от ила очищая,

Выбиралась из болота,

Убить Демьянку ей теперь охота.

– Ах ты, сволочь! Гад такой.

Ждет тебя вечный покой!

Я тебе устрою такое дело.

На шест посажу твое я тело!

Из трусов лягушку вынимая, —

Тину с волос счищая,

Все больше на Демьянку серчая,

Не могла выйти из трясины.

– Неужели в болоте умру и в тине!

Кричала на весь лес Яга,

Из болота не могла выбраться она.

– Я тебе задам ща перца,

От души и от сердца!

Я Горыныча позову и тебя спалю.

В пепел тебя превращу,

Сказочную братву на тебя соберу.

Громко кричала Яга, на весь лес матом

крича.

Продолжая Демьянку ругать,

Обиду свою не могла унять.

Леший, услышав мат Яги,