Битва за звезды - Эдмонд Гамильтон

Хаммонд горько усмехнулся и вновь положил руку на ключ телетайпа.

«Искатель-19» к мысу Канаверал. Не стоит подбадривать меня, Виллинг. Я достаточно знаю астрономию. Мои расчеты показывают, что никакие гравитационные поля не могут привести мой корабль к Земле. Конец послания».

Это было, строго говоря, не совсем точно. Космолет со временем вернется к Солнцу по гигантскому эллипсу, подобно многим внутрисистемным кометам. Но произойдет это не раньше чем через столетие, то есть для него, Хаммонда, — никогда. Запасы воздуха, воды и пищи были рассчитаны на шестидневный полет.И даже эти шесть дней почти истекли...

«Мыс Канаверал к «Искателю-19». Ваш сигнал слабеет. По-видимому, садятся аккумуляторы передатчика. Вы можете еще несколько часов поддерживать связь с Землей. Что вы хотели бы нам передать? Конец послания».

«Да, — подумал Хаммонд, — мне есть что сказать напоследок. Я хотел бы попросить, чтобы когда-нибудь меня вытащили из этого стального склепа и перенесли на Землю».

«Искатель» со временем вернется к Солнцу, и тогда люди смогут выслать ему навстречу космолет и устроить достойные похороны неудачливому астронавту. Но это будет не скоро, очень не скоро. Сейчас же земляне столь же беспомощны, как и он сам.

Хаммонд почувствовал, как его начинает захлестывать паника. Этого только не хватало! Совершенно ни к чему, чтобы на станции управления полетами услышали его предсмертные вопли. Он сам напросился на эту работу, отлично зная, насколько она рискованна. Надо встретить конец так, как положено мужчине.

Но Хаммонд не полностью доверял самому себе. Сейчас у него еще хватает сил, однако как он будет вести себя в минуты агонии от удушья? Конечно, он далеко не герой, но и выглядеть трусом в глазах землян ему тоже не хотелось.

С внезапной решимостью Хаммонд стал отстукивать свое последнее послание:

«Искатель-19» к мысу Канаверал. Запас энергии в аккумуляторах почти исчерпан. Виллинг, не допустите, чтобы моя неудача остановила человечество на его дороге в космос. Счастья и везения тем парням, кто полетит вслед за мной к другим планетам! Конец послания».

Закончив, он заметил, что красная лампочка «радиосвязь» на пульте управления погасла, и вновь откинулся на спинку кресла, весь дрожа от возбуждения.

Все, ниточка, связывающая его с Землей, окончательно порвалась. Теперь уже нет опасности шокировать землян своими воплями и стонами. Пусть они прочтут в утренних газетах его последнее послание и восхитятся мужеством и стойкостью духа своего собрата. Людям нужны герои, так пускай же от нелепой гибели будет хоть такая польза.

Теперь он был абсолютно один.

Хаммонд посмотрел на экран и увидел впереди сияющие россыпи звезд. Там, среди этих холодных равнодушных огней, он и должен умереть — первым и, увы, далеко не последним из астронавтов.

Странно было вспоминать, что еще мальчишкой он кричал от восторга, узнав о запуске первого спутника. Он жил тогда в маленьком городке в штате Огайо и бредил космосом. Впереди были годы упорной учебы в институте, которую он ухитрялся совмещать с занятиями спортом и обучением профессии пилота. Одним из немногих он был отобран в группу подготовки астронавтов, больше года готовился к первому полету вокруг Луны — и ради чего? Чтобы бездарно и бессмысленно погибнуть из-за неисправности в каком-то реле времени?

Слава богу, что на Земле не осталось никого, кто бы мог близко к сердцу воспринять весть о его смерти. Родители погибли несколько лет назад в автокатастрофе, и это оказалось решающим фактором, убедившим Виллинга выбрать из нескольких кандидатов именно его, Хаммонда. Что сейчас чувствует старина Джон, вложивший в эту злосчастную экспедицию всю свою душу?

Впрочем, это тоже не имеет значения. Сейчас важно только одно — когда он, Хаммонд, умрет.

Он вновь посмотрел на панель управления. Кислорода осталось всего часа на два, даже если считать небольшой запас в баллонах катапультного устройства. Всего два часа жизни... нет, два часа агонии, ужаса перед неизбежной смертью!

Хотя зачем ждать так долго? К чему испытывать мучительную пытку удушья? Все, что нужно сделать, — это слегка приоткрыть люк, и тогда ледяная пустота космоса покончит с ним милосердно, без боли и страданий. Он попросту уснет, уснет навсегда...

Хаммонд расстегнул уже ненужные пояса безопасности и нагнулся к тяжелой рукоятке, управляющей замком люка. Не очень геройский поступок, но люди должны простить ему эту слабость. Он готов был бы бороться за жизнь, но как? Только чудо может спасти его, чудо, в которое он совершенно не верил.

Внезапно в нем проснулась почти уже угасшая жажда жизни. «Не делай этого, не открывай люк! — услышал Хаммонд отчаянный вопль, идущий откуда-то из глубин подсознания. — Быть может, кто-то в последний момент прибудет тебе на помощь: Бог, дьявол, зеленые пришельцы, кто угодно... Не лишай себя последнего шанса на спасение!»

«Чушь, глупость, — подумал он, вновь закрыв глаза. — Зачем обманывать себя, к чему нелепые попытки уйти от очевидных фактов? Надо задушить в себе этот трусливый голосок».

Нужно быстро и решительно открыть люк, иначе чуть позже он просто не сумеет этого сделать. Что ж, не самая плохая смерть.

Хаммонд в спешке стал поворачивать рычаг, опасаясь, что решимость может вновь покинуть его.

Когда замок звучно щелкнул, открывшись, он нажал на стенку люка. Воздух со свистом вырвался из кабины через образовавшуюся узкую щель. Хаммонд не стал раскрывать его дальше — не хотелось, чтобы взрывная декомпрессия разорвала сосуды и превратила его в окровавленный кусок замороженного мяса.

Он вновь сел в кресло и стал ожидать конца. Только теперь Хаммонд понял, насколько он устал за прошедшие ужасные дни. Ничего, скоро отдохнет...

Внезапно его тело стало сотрясаться от дрожи. Ледяная пустота ворвалась в легкие. Отчаянно ловя непослушным ртом остатки воздуха, он в панике попытался закрыть люк. Эта смерть оказалась вовсе не безболезненной!

Однако он не смог даже пошевелиться. Вскоре его поглотила тьма.

 Глава 2

Тьма затопила все вокруг, но не принесла ожидаемого небытия. Хаммонд почему-то не потерял способности ощущать боль, и она постоянно росла, становилась мучительной, огненной. Кажется, он еще пробовал дышать, содрогаясь в агонии.

Но как мог дышать мертвец? Выходит, он не умер? Конечно, не умер, раз способен мыслить. Мыслить?!

Хаммонд был потрясен. Небытие почему-то не оказалось полным. Его мозг продолжал работать, а легкие расширялись и сжимались, вдыхая и выдыхая воздух, которого не могло быть.