Битва за звезды - Эдмонд Гамильтон

— Скоро, — успокаивала его Ива. — Вы еще плохо разговариваете на нашем языке, вам надо подучиться.

Это еще больше разжигало и без того жадное любопытство Хаммонда. Вот уже много дней он находился в мире, который почти во всем резко отличался от привычной ему Земли, и какой-то языковой барьер не давал возможности ничего узнать! Он чувствовал себя словно слепой, попавший в Лувр.

Через несколько «дней» Хаммонд вконец потерял терпение и решительно заявил Иве, как только девушка вошла в его комнату:

— Я хочу сегодня выйти на берег. Ни минуты больше не намерен сидеть в этом каменном мешке. Поймите, я десять тысяч лет не видел родного Солнца!

— Подождите, я скажу отцу, — поколебавшись, ответила Ива и вышла из комнаты.

Чуть позже пришел Дон Вильсон. Сложив руки на груди, он смотрел на гостя холодным, изучающим взглядом. Хаммонд уже знал, что этот человек был лидером небольшой коммуны хооменов и отличался суровым, непреклонным характером. Все, даже бесшабашный Куобба, побаивались его.

— Вам пока нельзя выходить из убежища, Кирк, — наконец сказал Вильсон. — Благодарите бога, что остались живы. Были периоды, когда мы уже не надеялись, что вы сможете проснуться.

Хаммонд почти полностью понял эти слова и приободрился. Теперь настал его черед задать самый главный вопрос.

— Как долго... — начал было он и неожиданно запнулся. Язык не поворачивался продолжить фразу: «...я был мертв? Сколько столетий мое остывшее тело странствовало через темную бездну?»

Но Дон Вильсон понял его.

— Строение вашего тела и вещи, которые мы нашли в вашей спасательной капсуле, доказывают, что вы родились в двадцатом или двадцать первом веке.

— Да, я родился в 1949 году, — кивнул Хаммонд.

Вильсон на минуту задумался.

— Эта хронология давно не используется... Но если применить ее, то получится, что сейчас идет 12094 год от рождения Христова.

Хаммонд невольно вздрогнул, хотя давно готовил себя к чему-нибудь подобному. Выходит, звездные часы не лгали... Но пропасть времени, через которую он пронесся, была слишком огромной, и его разум отказывался принимать правду такой, какой она есть.

— Наверное, вы уже завоевали космос? — глухо спросил он. -Да.

— И даже звезды?

— Почти всю Галактику.

— Но тогда Куобба и Таммас...

— Куобба родился на одной из планет в системе Веги. Таммас прилетел со звезды Мизар. Люди колонизировали множество миров.

Сердце Хаммонда возбужденно забилось. Выходит, первые робкие попытки выйти в космос принесли свои плоды! Даже его «гибель» не остановила землян, и теперь весь космос стал домом для человечества!

Он сказал об этом с пафосом, но Дон Вильсон в ответ только грустно усмехнулся.

— О, нет, вы ошибаетесь, Хаммонд. Когда-то в далеком прошлом космос действительно был завоеван людьми. Он принадлежал всем и каждому, нигде не было ни границ, ни искусственных преград типа Великой Китайской стены, которая некогда существовала на Земле. Но настал день, когда все изменилось. Космические полеты теперь контролируются могущественной расой враменов. Свобода и космос — ныне понятия несовместимые.

— Кто они такие, эти врамены? — возмущенно воскликнул Хаммонд.

— Они — враги всех хооменов. Их радары обнаружили ваш корабль прежде, чем он упал на Землю. На ваши поиски из Руроома были отправлены флайеры. Они обнаружили вашу спасательную капсулу, которую течение унесло, к счастью, далеко от этих мест. Теперь они охотятся за вами днем и ночью. Вот почему вам нельзя ни на минуту покидать это убежище. Врамены хотят убить вас!

 Глава 5

Всю следующую «ночь» Хаммонд не мог заснуть. Его потрясла цифра, названная Доном Вильсоном, — 12094 год! Да, он давно готовился к подобному, но одно дело — догадываться, а другое — знать наверняка.

Вокруг стояла тишина, каменные катакомбы спали, хотя о времени суток можно было судить только по потускневшему свету лампы под потолком. Хаммонд не мог даже сомкнуть глаз, он ворочался с боку на бок, пытаясь переварить все услышанное от Дона Вильсона.

Впервые лидер коммуны хооменов ответил откровенно на его вопросы. Хаммонда больше всего ошеломил рассказ о завоевании людьми Галактики. Они осваивали один мир за другим, основывали новые цивилизации, строили огромные города, воевали, прокладывали торговые пути через опасные звездные скопления и коварные туманности.

Но не только люди меняли облик Галактики — космос также менял их. Дальние поколения переселенцев уже мало напоминали землян, и Куобба с Таммасом были далеко не самыми экзотичными по внешности из хооменов. Но все они считали себя детьми Земли, и вся Галактика принадлежала всем и каждому.

Однако так было до тех пор, пока власть в Федерации Солнц не захватили врамены.

«Странно, — подумал Хаммонд, — я уже научился ненавидеть слово «врамены», хотя еще не видел ни одного из этих таинственных существ. Более того, все дурное, что я знаю о них, мне известно со слов хооменов, а они могли просто привить мне свои предубеждения». Даже имя, которым себя называют Дон Вильсон и его товарищи, «хоомены», было семантической ловушкой, автоматически заставляющей его, Хаммонда, стать на их сторону.

Но дело не только в этом. Главное было в другом — в космосе и той позиции, которую заняли в ней ненавистные врамены. Он, Хаммонд, по сути дела, отдал жизнь ради того, чтобы люди чувствовали себя в Галактике как в собственном доме. Он не желал примириться с мыслью, что какая-то одна раса взяла под контроль все космические перелеты. Ни один корабль не мог взлететь без ведома враменов, потому-то их так встревожило появление около Земли неизвестного космолета. Врамены были своеобразными «полицейскими» космоса — разве способны они вызвать чувство приязни у одного из первых космических «водителей»?

И это было еще не все. Врамены существенно отличались от всех других жителей Галактики. Они владели секретом практически вечной жизни!

Дон Вильсон рассказал, что почти две тысячи лет назад некая группа ученых предприняла исследование малоизвестного звездного скопления Трифиды. И где-то в глубине этого огромного облака среди сотен тысяч звезд обнаружили великолепную, сияющую, словно бриллиант, звезду. На одной из ее планет ученые и основали базу. Именно там они нашли секрет вечной жизни.

Природа его до сих пор непонятна хооменам. Поговаривали, что дело заключается в залежах каких-то необычных радиоактивных руд, которые чудесным образом воздействовали на жизненные клетки людей, останавливали неблагоприятные процессы старения и защищали организм от большинства видов болезнетворных микроорганизмов.