Второе нашествие марксиан - Беллетристика братьев Стругацких - С Поттс

Контекст критический.

С самого начала их творческой деятельности братья Стругацкие оказались в центре критико-идеологических дискуссий их родной страны. Их называли наиболее характерными - после Ефремова - авторами нового "теплого потока" и поклонники, и противники. Первая волна критики пришлась на период между 1959 и 1962 годами. Друзья превозносили гуманизм и реализм персонажей Стругацких, в то время как консерваторы утверждали, что они (персонажи) слишком приземленны, слишком грубы, слишком привержены сленгу и просторечию; если герои Ефремова были возвышенны до недостоверности, то герои Стругацких были их противоположностью. Когда Стругацкие решили наконец ответить на эти обвинения - в журнальной статье 1961 года, - они подчеркнули, что надеются на то, что идеальный коммунист будущего не будет самодовольным, сентенциозным и скучным. Стругацкие с большим успехом обосновывали эту точку зрения и в развернувшейся в печати 1962 года дискуссии. После этого такие влиятельные советские критики, как Андреев и Громова, высоко оценили ранние работы Стругацких, а Андреев к тому же написал статью, помещенную в качестве предисловия к их сборнику 1962 года. В том же году Стругацкие дебютировали в США, когда английские переводы их рассказов - "Спонтанный рефлекс" и "Шесть спичек" - были высоко оценены А.Азимовым и появились в антологиях соответственно - "Soviet Science Fiction" и "More Soviet Science Fiction". На некоторое время после 1962 года критики, казалось, достигли согласия и стали превозносить Стругацких. Оттолкнувшись от утопизма мира своих ранних произведений, они вступили на новую территорию - полного проблем, неясностей, многозначности мира повестей "Далекая Радуга" и "Трудно быть богом". Реакцией на эти произведения явились восторженные статьи Громовой и новых критиков - Нудельмана и Ревича. С другой стороны писатель-фантаст и сатирик Анатолий Днепров, являясь "переходным звеном" между "холодным потоком" и "теплым потоком", публично выказал сомнение в истинности избранного братьями направления, тем более что он сам оставил жанр. "Трудно быть богом", являясь смесью научной фантастики, "литературы меча и колдовства" и социальной критики, быстро стала наиболее популярной работой Стругацких. За ней последовал "Понедельник начинается в субботу", чье сочетание сатирических и фольклорных элементов поставило в тупик некоторых умеренных критиков. Но "холодный поток" перешел в наступление не ранее появления в том же году повести "Хищные вещи века" (опубликованной спустя более чем десять лет в США как "The Final Circle of Paradise"). Обвинения этих критиков основывались на изображении в повести о будущем загнивающего капиталистического государства и на идеологизированном соображении, что такое государство не будет существовать в официально-коммунистическом будущем. Хотя эта повесть была слабее других произведений Стругацких (см. ниже - Глава 2), то же самое можно было бы сказать об аргументах ее противников, большая часть которых не относилась к фантастам. Между 1966 и 1968 годами наступил перелом - как у Стругацких, так и у их критиков - отмеченный большим количеством реплик и ответов. Наиболее красноречивым из них было объяснение целей Стругацких, сделанное ими в интервью журналу "Иностранная литература". Этот период был обрамлен появлением двух частей "Улитки на склоне" (см. ниже - Глава 3) сюрреалистической "Кандид" - в 1966 году, - и сатирической "Перец" - в 1968 году. Затем на базе описания кафкианских действий бюрократии в "Переце" возникла новая дискуссия, поскольку некоторые критики увидели в этом нападки на советский строй. Такие же, может быть, только менее явные, обвинения, выдвигались и после публикаций в этом же году таких сатирических произведений, как "Второе нашествие марсиан" и "Сказка о Тройке" (рассматриваемые в Главе 3).Особо поразило западных критиков такое свидетельство официально признанной неблагонадежности, как изъятие из печати романа Стругацких "Гадкие лебеди" (в чем-то действительно мрачноватого), предназначенного к публикации в 1968 году. С другой стороны, в том же году Стругацкие продолжали получать одобрительно-уважительные отзывы в критико-библиографических статьях, опубликованных как в официальной периодике СССР, так и в "экспортных" публикациях, предназначенных для иностранного читателя. В повестях "Отель "У погибшего альпиниста"" и "Малыш" Стругацкие, казалось бы, отступили на относительно безопасную территорию научно-фантастических мистических произведений предыдущего десятилетия. Но уже в повести "Обитаемый остров" (позже опубликованной в США как "Prisoners of Power"), снова были подняты сложные вопросы идеологии и социального развития. Продолжались споры, сопровождавшие работу Стругацких, но уже не столько в публицистике, сколько в литературоведении и "за литературными кулисами". Наконец компромисс был достигнут А.Бритиковым, который в своей критико-библиографической работе 1970 года, посвященной советской фантастике, защищал и превозносил работы Стругацких, но - до тех пор, пока они, как в "Улитке на склоне", не отходили слишком далеко от "нормы". В это время, в начале 1970-х годов, западные критики присоединились к дискуссии. Пара австрийских критиков, рискнувших представить свои построения на суд западноевропейской и американской публики, задала тон последующей дискуссии, подчеркнув идеологические противоречия Стругацких и советского государства, и эти противоречия для них затмили литературные достоинства произведений Стругацких. Первый залп американской критики был представлен в 1970 году статьей М.Слонима в "New York Times Book Review", но, утверждая, что сатирические произведения Стругацких сделали их диссидентами, он не избежал некоторых фактических неточностей, которые были вызваны использованием в качестве источников слухов, а не реальных советских документов. Утверждению, что Стругацкие являются диссидентами, официально признанными неблагонадежными и даже преследуемыми советской бюрократией, Стругацкие, несомненно, обязаны внезапным интересом, проявленным западными издателями к их произведениям. В середине 1970-х, почти десятью годами позже их появления на русском языке, американское издательство "DAW books", специализирующееся на выпуске книг в мягкой обложке, опубликовало "Трудно быть богом", "Хищные вещи века" и "Понедельник начинается в субботу". В это же десятилетие издательство "Macmillan / Collier" начало - и продолжало до начала 1980-х годов - публиковать фактически все из произведений Стругацких - от раннего "Полдень, XXII век (Возвращение)" до позднего "Пикника на обочине" - в хорошо оформленных и широко разрекламированных сериях книг в твердой обложке и карманного формата. В 1980 году издательство "Bantam" попыталось расширить рынок произведений Стругацких за счет издания в мягкой обложке "Улитки на склоне", их оригинальная стратегия маркетинга - когда ставка была сделана на утверждения о диссидентстве авторов - оказала свои негативные последствия: Стругацкие это опротестовали и настояли на том, чтобы эта книга была изъята. Западные критики, удивленные обилием переводов Стругацких, стали обращать свое внимание на них. Дарко Сувин, славист, работающий в монреальском университете Макгилли, положил этому почин в начале 1970-х парой критико-библиографических статей, посвященных творчеству Стругацких, опубликованных в научном журнале "Canadian-American Slavic Studies". В 1980-е годы научные издатели и редакторы подготовили немалое количество статей и сборников эссе, посвященных Стругацким, хотя первые из них появляются только сейчас, десятилетием позднее. Между тем, статьи по отдельным аспектам творчества Стругацких появлялись наряду с работами, посвященными другим научным проблемам. Например, 1986 год ознаменовался анализом использования Стругацкими мотивов волшебной сказки, выполненным Иштваном Чисери-Ронэй-младшим (Istwan Csicery-Ronay, jr.) и опубликованным в "Science-Fiction Studies", а также феминистской статьей, написанной Дианой Грин (Diana Greene) и рассматривающей повесть "Улитка на склоне". Эта статья была опубликована в журнале "Modern Fiction Studies". В то же время в Советском Союзе значительная часть одного из номеров англоязычного журнала "Soviet Literature" была посвящена творчеству Стругацких. Эти статьи будут рассмотрены ниже. Большая часть ученых была согласна с мнением, рисовавшим Стругацких как диссидентов, находящихся в немилости у брежневского правительства; как заметила Д.Грин в вышеупомянутой статье, "без сомнения, политические соображения предотвращают переиздание повести "Улитка на склоне" в СССР. В 1960-е использование Стругацкими фантастических приемов для вуалирования критики советского правительства сделало их противоречивыми фигурами" ("Modern Fiction Studies", Spring 1986, p.99). Из вышесказанного следует, что Стругацкие во многом сами стимулировали столь оживленное обсуждение их творчества в советской прессе. Считало ли их диссидентами советское правительство, или считали ли они сами себя таковыми? Хотя многие западные критики уверены в этом, но реальный ответ на этот вопрос неясен. Советские издательства продолжали публиковать произведения Стругацких - выдающихся отечественных фантастов, А.Стругацкий продолжал работать редактором в редакции научной фантастики. Ему часто предоставлялась возможность давать интервью для советской периодики, и в этих интервью он развивал темы произведений Стругацких. В одном из таких интервью, взятом А.Федоровым и опубликованном в одном из номеров журнала "Soviet Literature" за 1983 год, А.Стругацкий утверждал, что на их творчество повлияли А.Н.Толстой, М.Булгаков и И.Ефремов и ссылался на Рэя Брэдбери, Станислава Лема, Кобо Абэ, Курта Воннегута, Роберта Шекли и Урсулу К.Ле Гуин как на фантастов, заслуживших уважение мирового литературного сообщества. Говоря об идеологии фантастики, А.Стругацкий отметил: "Советская фантастика - дитя великой революции, что и объясняет как ее предназначение, так и ее черты. Наша фантастика, являясь гуманной, анализирует как социальные, так и идеологические проблемы... Ее идеал коммунистический гуманизм, и все проблемы она рассматривает под этим углом... Она стимулирует умственную активность, тот вид мышления, который нетерпим к узколобым мещанским взглядам" ("Soviet Literature"). Вскоре за тем он настаивал, что "изображать нас критиками "советского режима", внутренними эмигрантами и диссидентами - верх абсурда. Нельзя не удивиться дикой смеси глупости, пренебрежения и невежества, демонстрируемой теми "борцами за свободу советских писателей", которые распространяют - по невежеству или по злой воле - столь оскорбительные для советских писателей штампы". Можно сказать, конечно, что А.Стругацкий был вынужден утверждать это; можно также сказать, что он говорил иронически... Если Стругацкие и были диссидентами, то надо заметить, что они отлично скрывали стремление сбросить советскую власть. Славист Патрик Макгайр (Patrick L.McGuire), с другой стороны, утверждал, что братья Стругацкие "есть и были, когда начинали свою писательскую карьеру, именно тем, чем и представляли себя - умеренно либеральными марксистами-ленинцами" ("Future History, Soviet Style". "Critical Encounters II", ed. Tom Staicar, Ungar, 1982. - p.106). Каким бы ни был политический статус Стругацких в их родной стране, их продолжали и публиковать в СССР, и рекламировать их в публикациях, предназначенных для иностранного потребителя. Официальное восприятие их творчества не могло сильно отличаться от утверждений "Большой Советской энциклопедии": заметив, что многие их произведения, как, например, "Улитка на склоне", "вызвали критику и споры в печати", официальная советская публикация заключала вполне одобрительно, что "Стругацкие отстаивают гуманистический идеал прогресса во имя человека, предостерегают против бездуховности "благоденствия", выступают против любых форм порабощения, размышляют о роли личности в обществе, об ответственности перед будущим" (т.24, с.605). Социально-политическое содержание произведений Стругацких заслуживает рассмотрения, во-первых, потому, что оно, во всяком случае, в зрелом своем периоде, противостоит ортодоксии "другой стороны" времен "холодной войны". К несчастью, и на Западе, и в СССР идеологические споры затмили эстетические нюансы произведений Стругацких. Данное исследование попытается восстановить равновесие, рассматривая политические и эстетические аспекты в их соотнесенности друг с другом. Стругацкие заслужили мировое признание, и их карьера достойна объективного анализа.