Леденцовая банда ищет приключений - Шарлотта Инден

l:href="#i_012.jpg">

В джунглях

У этой дамы было куда больше тени, чем у нас. Ведь у неё было куда больше деревьев и кустов. И розы, всюду розы. Так много, что они вились по стене дома вверх, перебирались через ограду и крались по дорожкам. Там у неё было как в джунглях.

Не хватало только обезьян.

И пары попугаев.

Зато были пчёлы, бабочки и золотые рыбки.

Там был пруд для золотых рыбок.

И овощная грядка.

И тигровый кот.

Тигровый кот следил за нами с садовой скамьи. Сощурив от солнца свои огненные глаза до узких щёлочек.

– Хотите воспользоваться своими фантастическими водяными пистолетами? – спросила дама. – Или вам всё-таки предпочтительнее мой садовый шланг?

Садовый шланг!

Мы совсем чуть-чуть поспорили, кому первому достанется его держать. И даже почти вообще не дрались.

Победил Том. Он всех отталкивал и крепко цеплялся за шланг даже тогда, когда я уже думал: «Ну вот сейчас это уже слишком, дама вышвырнет нас отсюда». И я отпустил шланг.

Том победно поднял шланг вверх. И струя ударила в кухонное окно.

Мы в испуге посмотрели на нашу соседку.

– Хорошо, хорошо, – сказала та. – Окнам это как раз необходимо. Может, заодно и эти помоешь?

Том мыл окна так, что только брызги летели.

– Теперь надо бы их протереть, – сказала наша соседка. И даже пальцем не пошевельнула. – Чья теперь очередь?

Лотти уже открыла рот, чтобы поднять крик, но я сказал:

– Лотти пусть.

Лотти поливала розы. С полминуты примерно. Потом сказала:

– Готово.

Бросила шланг и села на скамью рядом с котом. А шланг метался по газону, выплёвывая воду и шипя как змея.

– Эх, Лотти, – сказал Том.

Я быстро нагнулся к извивавшемуся шлангу и укротил его.

Ни дать ни взять егерь, смотритель диких прерий.

Укротитель чудовищ.

Супергерой.

Я встал в позу победителя.

– Пх-х! – фыркнул Том.

Нет другого такого, как я, – ловкого и быстрого, кого все называют лучшим следопытом всего Запада, Востока, а также непроходимых джунглей.

Я устроил благодатный дождик над огородом, полил бобы, морковь и картошку. И ещё… а это что такое?

– Это ревень, – сказала дама.

В брызгах воды образовалась радуга. Ступни мои стояли в мокрой траве.

Том упал рядом со мной, вытянув конечности во все четыре стороны.

Даже в экспедиции по тропическим джунглям можно сделать небольшой перерыв.

– Красота! – довольно сказал руководитель экспедиции Том.

Я согласился.

Бесстрашная Фредерика

А солнце с неба всё ещё пекло.

И по-прежнему не было ни ветерка.

Но садовые джунгли дымились от влаги.

Дама угостила нас лимонадом. По-настоящему холодным. Мы пили его в тени яблони.

Лотти всё ещё сидела рядом с котом. Так близко, насколько хватало смелости.

Хладнокровная Лотта. К которой ластятся тигры.

И которая бегает наперегонки с гепардами.

– А как тебя зовут? – спросила Лотти даму. Это было правильно, потому что до сих пор мы забывали об этом спросить.

– Меня зовут Фредерика, – ответила дама.

– Фредерика, а ты знаешь, что на машине могут появиться пятна от воды? – спросил Том. – Если по машине выстрелить водой. – И он показал на крошечный красный пистолетик Лотти.

Фредерика рассмеялась. Да так громко. «Ха-ха-ха».

– Это славно, – сказала она, насмеявшись вдоволь. – Это и впрямь хорошо.

Том обрадовался.

– А по сколько вам лет? Если позволите спросить.

– Лотти – три, а нам – семь и шесть, – сказал я.

– А тебе? – спросил Том.

– Мне много больше, – сказала Фредерика. – Но только снаружи. Вот, видишь? – И она показала на свои седые волосы. – А у вас сейчас каникулы?

Мы кивнули.

– Ну и? Как вы их проводите?

Мы пожали плечами.

– Понятно, – сказала Фредерика. – Скучно вам?

Мы снова кивнули.

– Мне тоже. – Фредерика вздохнула.

– Тебе не с кем поиграть? – спросил Том.

– Ну да, – ответила Фредерика. – Разве что с Тигром.

Тигровый кот расслабленно свесил лапу со скамьи. Рядом так же расслабленно болтались босые ноги Лотти. И если лапа задевала ногу, Лотти счастливо хихикала.

Ей же всего три года, Лотти, в её возрасте такому радуешься.

Но Фредерике наверняка уже под сто лет.

Мы с Томом переглянулись. И с интересом посмотрели на джунгли.

– Мы можем завтра снова прийти, – предложил я.

– Хм, – задумалась Фредерика. – Хорошо, но только если вы мне дадите пострелять из водяного пистолета, – и показала не на крошечный красный пистолетик Лотти. А на «Супербластер 2000» Тома, с супербольшим бачком для воды.

– Или из пистолета Тео? – с надеждой спросил Том.

А у меня такой же «Супербластер 2000», только зелёный, а не синий.

– По очереди, – сказал я.

– Окей, – согласился Том. – По очереди.

– Значит, договорились? – спросила Фредерика.

– Договорились, – сказали мы.

– Только чтоб ты знала, – предупредил я. – Движущиеся цели, конечно, интереснее, чем герани.

– Но в сердитого дядьку нам больше нельзя стрелять, – сказал Том. – К сожалению.

– В сердитого дядьку? – переспросила Фредерика.

– Да, – сказал я. – У которого чёрная блестящая машина. И в машину тоже нельзя стрелять.

– Иначе он опять будет требовать денег за пятна от воды на лаке, – сказал я.

– И опять будет ругаться с мамой, – сказал Том. – Нахал.

– Так вот что он делает, – сказала Фредерика, сложив ладони на животе. – Ну, пусть только попробует это со мной.

Фредерика бесстрашная, подумал я.

И потом мы пошли домой.

Мушкетёр против осы

Наконец-то на нашу улочку упала тень.

И на наш двор тоже.

Мы собрались там поужинать.

Папа сказал:

– Никаких игрушек за столом, пожалуйста, Лотти, сокровище моё.

Лотти возмутилась:

– Какая же это иглушка? Это мой Пони!

– Не пони, а единорог, – сказал мой брат Том. – Это единорог.

– Но я зову его Пони, – заявила Лотти.

– Хорошо, – сказал папа. – Но не хочет ли твой единорог Пони на время нашего ужина постоять у себя в стойле?

– Нет, – сказала Лотти.

– Папа, Лотти не может обойтись без единорога, – объяснил я. – Вдруг придётся скакать по прерии. Тащить по джунглям палатку. Или охранять добро от воришек.

– И всё вынюхивать, – добавил Том.

Лотти в подтверждение тут же понюхала единорога между плюшевых ушей.

Папа вздохнул.

– Понимаю, – сказал он. – Кто-нибудь ещё хочет арбуз?

– Да, – сказал я. – Осы.

Мы сидели за нашим шатким деревянным столом. Босые. На толстых подушках. И всё было хорошо. Но стоило маме вынести из дома сосиски и арбуз, как налетели осы откуда ни возьмись.

– К бою! – крикнул Том, мушкетёр его величества, и начал неистово размахивать своей салфеткой. – Кто сразится со мной?

Осы разлетелись врассыпную. Стакан Тома с водой опрокинулся. Всё промокло.

Лотти крикнула:

– Мой единолог!

Я возмущённо крикнул:

– Том, ну ты совсем?!

А Том, мушкетёр, крикнул:

– Я же не нарочно!

Мама только вздохнула и ничегошеньки не крикнула.

Папа это, конечно, заметил.

– А как прошёл твой день? – спросил он, пытаясь устроить из салфетки дамбу для потока.

– Превосходно! – сказала мама. – Я не могла толком сосредоточиться ни на работе, ни на наших детях.

– Вот это жаль, – сказал папа.

– Хорошо, что ты это говоришь. Я ведь решила, что завтра ты поработаешь из дома. А я пойду в офис с кондиционером, – ответила мама.

Папа так и замер, раскрыв рот.

Тут же подлетела оса.

– Папа, осторожнее! – крикнул я.

– Вот тебе, каналья! – крикнул Том-мушкетёр, размахивая салфеткой как шпагой. И попал-таки. По осе. И по папе.

Осу отшвырнуло в сторону.

А папа схватился за щёку и быстро закрыл рот.

– Да? – спросила мама. – Ты что-то хотел сказать?

– Ничего, – заверил папа. – Завтра должен быть дождь. Наверное. Кто-нибудь хочет десерт? Я купил мороженое.

– Да! – ликовали мы.

А мама спросила:

– А лимон у нас есть?

– Да, – сказал папа. – Лимон тоже есть.

Просто слишком жарко

На следующий день солнце по-прежнему пекло.

На всём небе ни единой дождевой тучки.

Наш переулок был как вымерший.

Никто не выходил из дома.

Даже кот.

И мы не выходили.

Просто было слишком жарко.

Ещё жарче, чем вчера.

– Это просто невозможно, – стонал Том.

– Возможно, – возразила Лотти. И, к сожалению, была права.

Дом у нас небольшой. На первом этаже помещаются только гостиная и кухня. Наши спальни под крышей, прямо под стропилами. И там было в этот день так жарко, что мы вспотели, ещё даже не пошевелившись.

– Смотлите! – сказала Лотти.

И мы смотрели, как капля пота скатывается у неё по лбу, по носу, а потом падает на пол.

– Плюх, – сказала Лотти и засмеялась, хотя и потела.

А Том потел и ругался.

– Дурацкая жара. Дурацкое лето. Дурацкие каникулы, – проклинал он всё на свете.

– А школа, по-твоему, лучше? – спросил я.

– Не-е, – сердито ответил Том, которому после каникул идти в первый класс. – Дурацкая школа.

– Всё-то тебе дурацкое? – спросил я.

– Да! – крикнул он и ткнул меня в бок.

Я его тоже пихнул.

Да, бывает так, что пихаешь своего брата, хотя злишься на что-то совсем другое.

– Дулацкий Том! – крикнула Лотти. – Дулацкий Тео!

– Сама дурочка, – сказал я.

И Лотти разревелась.

Том тоже разревелся.

– Мой нос! – вопил он.

Потому что я невзначай задел его локтем по носу.

Потом я и сам заревел:

– Мой живот!

Потому что Том намеренно двинул мне кулаком в живот.

И тут в дверях возник папа и посмотрел на нас сверху вниз.

Потом он сказал:

– А не хотите ли сходить за мороженым?

– Да! – крикнула Лотти и уже хотела бежать надевать сандалии.

– У нас ещё в морозилке есть мороженое, – сказал я. – С вечера осталось.

– Да! – крикнула Лотти и уже хотела бежать, чтобы достать из морозилки мороженое.

– Никакого мороженого до обеда, так говорит мама, – напомнил я.

Лотти снова принялась реветь.

– А разве при почти сорока градусах в тени не наступают исключительные обстоятельства? – спросил папа.

– Спроси у мамы, – ответил я.

– Тогда купите себе у Карлоса по леденцу на палочке. Как вы на это смотрите?

Мы смотрели на это положительно.

И про леденцы ведь