Красная туфелька (СИ) - Супруненко Алексей

— Разрешите присесть возле вас, — на ломанном французском попытался изъясниться гость.

— Присаживайтесь, обер лейтенант, — кивнула она мужчине, ответив на чистом немецком. Глаза у военного округлились.

— Вы говорите по-немецки? — удивился подошедший.

— Что вас так удивляет? — сохраняла Селина спокойствие.

— Вы немка?

— Не совсем. У меня отец немец, а мать француженка. Немецкий знаю с детства, плюс изучала его и в институте, — пояснила собеседница.

Лицо летчика расплылось в улыбке.

— Нам несказанно повезло. А я-то думаю, как наш майор собирается находить общий язык с вашим капитаном? — отодвинул мужчина свободный стул в сторону рядом с Селиной.

— Я не переводчица. А пилот, — уточнила Дюран.

— Мне все больше начинает нравиться идея нашего командования о переводе нашей группы в Нетл-Драз. Теперь мне придётся не только беседовать с представителем прекрасного пола, но еще и летать с такой очаровательной девушкой как вы, — расплылся в комплименте обер лейтенант.

— Разрешите представиться, Юрген Шмидт, — склонил голову летчик.

— Баронесса Селина Дюран, — кивнула в ответ девушка.

— Мой бог! Еще и баронесса! Разве может быть столько достоинств в одном человеке? — воскликнул немец.

— Да вы ловелас, Юрген Шмидт, — прищурив глазки, ответила девушка.

— Так и сыплете комплиментами.

— Разве тут кто ни будь, устоит перед таким искушением? Вы словно богиня, спустившаяся с небес, в прямом и переносном смысле. Баронесса, немка по отцу, красавица, да еще и пилот! Как тут вами не восторгаться? Наверняка весь полк боготворит вам?

— Отнюдь. Можно сказать, даже наоборот. Многие бы не хотели видеть меня здесь. Я им приношу одни неудобства. Тот, кто был близок мне по духу сейчас далеко, — она кивнула на стакан компота, который сиротливо стоял в сторонке. Парню были известны подобные ритуалы. Не хватало только кусочка хлеба сверху.

— Он погиб? — участливо спросил Юрген.

— Не знаю, — пожала плечами Дюран.

— Его перевели в «Африканский корпус» и последнее время письма от него перестали приходить, — грустно продолжила Селина.

— Сейчас там не сладко, — согласился Шмидт.

— Но вы не расстраивайтесь и на войне бывают чудеса. Может, он ранен и находится в госпитале и не может написать? — назвал офицер один из возможных варианов.

Селина отвернулась, чтобы смахнуть набежавшую слезинку.

Парень аккуратно положил свою руку ей на ладонь.

— Мой вам совет, живите сегодняшним днем. Жизнь истребителя так скоротечна, что стоит радоваться каждому счастливому моменту. Я прошел через это.

— Вы теряли близких людей? — поинтересовалась Дюран.

— Друзей довольно часто. Особенно последнее время, — ответил он.

— А близких?

— Мои родители пропали без вести после очередной бомбежки американцев. Их не нашли мертвыми, но и никто не видел живыми, — посуровев произнес обер лейтенант.

— Вы не женаты? — удивилась девушка.

— Хотел, но война внесла свои коррективы. Девушкам нужно твердое мужское плечо, на которое можно опереться, а у нас только крылья, — пошутил Юрген.

— Мы словно птицы, сегодня здесь, а завтра там!

— Вы философ, — усмехнулась Селина.

— Не только. Иногда чувствуешь себя богом. Не бывало такого? Когда с самолетом чувствуешь себя единым целым, а на прицеле самолет противника и ты вправе решать, жить ему или нет! — взволнованно произнес Юрген.

— Тогда скажите и об оборотной стороне медали, когда ты вошел в штопор и земля неумолимо приближается, а сзади висит погоня и теперь уже не тебе решать, кому дарить жизнь, — глядя ему в глаза произнесла собеседница. Парень убрал руку с ее ладоней.

— Вы это испытали? Тогда должны согласиться со мной, что жить нужно здесь и сейчас, не оставляя ничего на потом, потому что завтрашнего дня может и не быть, — спокойно продолжил истребитель.

— Ну, что ж вы меня убедили, — улыбнулась в ответ баронесса и отодвинула в сторону стакан с компотом.

— Разрешите перейти на ты? У нас одинаковые звания и возраст позволяет, — предложил Шмидт.

— Я не против, — согласилась она.

— Пользуясь, случаем, хочу познакомить тебя со своими друзьями. В основном нормальные, порядочные ребята, — решил поменять формат общения немецкий пилот. Девушка не возражала. Обер лейтенант подвел знакомую поближе к германским асам.

— Господа, хочу рекомендовать вашему вниманию чистокровную немку, баронессу Селину Дюран!

С немкой он, конечно, приврал, но никто в подробности ее происхождения вдаваться и не собирался.

— Здравствуйте господа! Рада вас приветствовать на земле Сандалорского королевства! — на немецком приветствовала гостей Дюран. Командир полка Королевских ВВС толкнул в бок своего зама.

— Какого черта, я тащил из столицы переводчика, если у нас у самих есть немки? Жак, как вы смотрели в личное дело Дюран? Вы только и знаете, что жаловаться на присутствие в полку женщины и не замечаете, какую выгоду она может нам принести. Каким образом мы будем налаживать взаимодействие с друзьями из Германии, если сами на немецком ни в зуб ногой? На пальцах что ли?

— Так у нас переводчик есть и среди прибывших я слышал, по-французски говорят, — оправдывался Жак.

— Вот о немцах все сразу узнал, а о своих ничего не знаем, — укоризненно покачал головой командир.

Летчики люфтваффе одобрительно загудели.

— В честь нашего знакомства предлагаю выпить! — открыл бутылку с вином, Шмидт. Зазвенели бокалы, наполняемые алой жидкостью.

— За прекрасную даму! — поднял бокал Юрген.

— За нашу победу! Хайль Гитлер! — крикнул кто-то из группы летчиков.

— Умеете вы, Ганс, придать пикантности вечеринке, — недовольно заметил Юрген.

— Оставьте ваши лозунги для партийного собрания. Здесь никто не сомневается в нашей победе. Хайль Гитлер!

Шмидт подхватил Селину под руку.

— Я же говорил, что почти все из наших летчиков нормальные парни.

Акцент был смещен именно, что почти все. Ах, это милое почти…

— Баронесса, вы танцуете? — прошептал он ей на ухо.

— Вообще-то да, но какие могут быть танцы во время войны, да еще где!

— Почему нет? Сегодня лететь мы никуда не собирались. Можно и расслабиться, — не особо переживал обер лейтенант.

— А если налет? — хитренько спросила Селина.

— Я даже выпивший готов драться с англичанами и поверь, сделаю это не хуже, чем трезвый, — бахвалился Шмидт.

— Вальтер, наша дама хочет танцевать, — обратился Юрген к своему другу.

— Я видел у наших техников патифон. Мы можем организовать танцы?

Вальтер все понял и быстро растворился в толпе. Гости, несмотря на напускную суровость, оказались весьма компанейскими. Не прошло и часа, как в столовой играла музыка и кроме Дюран, появились и другие женщины, из числа поваров, связисток и другого обслуживающего персонала. Понятное дело, что гвоздем программы была Селина. Надолго ей не удавалось потанцевать ни с одним партнером. Каждый хотел хоть чуть-чуть покружить в танце эту удивительную немку.

Следующий день показал, кто на аэродроме хозяин. Майор Отто Шнайдер, с которым, кстати, успела потанцевать и Селина, на ее первый взгляд добрый, отзывчивый дядечка, по-хозяйски расхаживал по взлетной полосе, отдавая приказания, как своим подчиненным, так и капитану Пьеру Лерцу, который до прибытия гостей, руководил всеми здешними службами. Формально он и дальше оставался за главного, но только формально и каждый это прекрасно понимал. Услышав отрывистые команды Шнайдера, баронесса выбросила из головы светлый образ доброго дядечки. Майор может и не был злым, а всего лишь требовательным. Немецкие пилоты строго соблюдали воинскую субординацию, чего о них нельзя было подумать день тому назад. В вечер их знакомства парни смахивали на каких-то анархистов в форме люфтваффе. Сегодня они выглядели как подтянутые, исполнительные солдаты Великой Германии. Лерц кряхтел, записывая со слов переводчика все распоряжения майора в свой блокнот. Работы ему предстояло много. Немцы не терпели бардака, а назвать порядком организацию службы аэродрома можно было, только с большой натяжкой. Изменения коснулись всего, начиная от скатертей в офицерской столовой, заканчивая зенитными расчетами. Селину младшие офицеры люфтваффе использовали в качестве переводчика, когда вопросы взаимодействия заходили в тупик. Шнайдер решил использовать силы Королевских ВВС в совместных полетах с его звеньями. Сандалорцы так раньше и летали, только вместе с итальянцами, с которыми у них не было языкового барьера. Вот только Селина, по всяким надуманным причинам всегда оставалась в стороне. То надо было что-то перевести, то самолет не готов, то очередь не подошла. Разгневанная баронесса Дюран направилась к капитану в штаб. Разговор получился на высоких тонах. Лерцу не нравилось, что им помыкает какая-то девица, со связями в министерстве пропаганды. Она еще будет указывать прав он или не прав. Если захочет, то вообще от полетов отстранит!