Каштановый прииют (СИ) - Холодова-Белая Анастасия

— У меня собеседование, Ларри, договорим позже, я тебе перезвоню, — во главе кабинета, как на троне, восседал приятного вида мужчина средних лет. Он указал Вильяму на стул перед собой и, зажав трубку телефона плечом, принялся что-то разрывать в ворохе бумаг на столе. — Хорошо, тогда послезавтра я тебя жду со всеми бумагами. До свидания, — кинув трубку, он сложил руки на столе и заулыбался. — Ну, молодой человек, я получил ваше письмо по факсу. Найти я его сейчас не смогу, но содержание помню. У вас прекрасные отзывы от всех, с кем я успел пообщаться. Меня зовут Джейсон Рэйнолдс, предпочитаю соблюдать субординацию, если вы понимаете. Думаю, вы в курсе, что вас уже приняли на работу, и вопрос только в том, на какую должность. Я бы хотел узнать у вас несколько аспектов, прежде чем решить окончательно. Как вы относитесь к тезису о том, что всем психотерапевтам нужен свой психотерапевт?

— Положительно. Я несколько раз проходил курсы у очень хорошего врача, у меня есть все документы и рекомендации от него, — Вильям не очень любил вспоминать тот период. И тем более говорить, что уже через год после всего ему пришлось снова обратиться за помощью. Но документы в порядке, и хватит.

— Так, а как насчёт ваших собственных эмоций и пережитого опыта, вы готовы работать над собой для того, чтобы исключить перенос своего опыта на пациентов?

— Переношу исключительно полезный опыт.

— Так. Вас в письме обрисовали как наблюдательного и психически стабильного человека. Есть что-то, что я, так же, как и вы, как практикующий врач, должен о вас знать, чтобы правильно вас позиционировать в назначении пациентов?

— Я считаюсь стрессоустойчивым и по практике разрешения конфликтных ситуаций имею высший балл, — Вильям говорил размеренно и спокойно. Он видел насквозь не только пациентов, и это его не радовало, потому что у врача он явно замечал нервозные черты, какие-то странные повадки, которые выдавали человека на антидепрессантах. Лучше не замечать и не подавать даже вида, что увидел.

— То есть, вы предлагаете закинуть вас в самое пекло?

— Я предлагаю не сильно меня беречь только потому, что я только начинаю работать. Я работал в экстренном стационаре, поэтому меня не пугают уже давно никакие состояния пациентов.

— Ну что же, я думаю, что вам всё же понадобится несколько дней на адаптацию. Я думаю, вы успели начитаться рекламных проспектов нашей клиники? — мистер Рэйнолдс встал из-за стола и поправил белый форменный свободный пиджак с бейджем. Не выделяет себя среди врачей, значит, лоялен. — Но стоит пояснить несколько аспектов как для нашего будущего работника. В нашей клинике введён жёсткий пропускной режим, чтобы сюда не могли проникнуть посторонние, в первую очередь. Мы не опасаемся, что сбежит кто-то из пациентов, скорее боимся за их безопасность. Их родственники платят огромные деньги за содержание. Итак, прошу прощения, что не провожу экскурсию по пансионату, пришлось отказаться из-за того, что люди в неуставной одежде привлекают лишнее внимание, — он, извиняясь, развёл руками и обвёл на большой схеме здания первый этаж. — Тут у нас, вы видели, располагаются столовые для персонала и пациентов, комнаты отдыха с телевизорами и настольными играми, именно там большую часть дня проводят пациенты. Там же есть выход на спортивную площадку, он закрыт из-за реконструкции, к лету планируем полностью восстановить и расширить. В противоположном крыле все складские и технические помещения, архив, склад медикаментов. Есть спуск на цокольный этаж, там у нас из открытых помещений только бассейн, бойлерная, холодильники и морг закрыты.

— А зачем морг?

— Видите ли, вы сейчас находитесь в секторе, где находятся, грубо говоря, на дожитии пожилые люди с различными болезнями. Чтобы не возить тела туда-сюда, мы получили лицензию на это, своего собственного патанатома, и это удобно, мы можем сразу выдать родственникам оформленное тело, — Вильям понимающе закивал, действительно удобно, он бы тоже так хотел, но пришлось побегать. — Далее направо идут люди, которые проходят плановое лечение, самое спокойное отделение. Тут отделение для суицидников и всех, кто занимается самоповреждением, в том числе расстройства пищевого поведения. На третьем этаже закрытые отделения для бредовых больных, процедурные, столовая для них и экспериментальное отделение. У вас будет пропуск на первый и второй этажи. Сейчас вам нужно будет спуститься в отдел кадров, там выдадут вам временный пропуск, все документы необходимые отнесёте туда же. Потом пройдёте в общежитие, думаю, вы не будете против хорошо поспать и обсохнуть. Меня лично выматывают поезда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, что вы, я прекрасно спал всю ночь, — Вильям радушно улыбнулся и запоздало подумал, не выглядело ли это излишне наигранно. — Я так понимаю, вводить в курс дела меня будут с завтрашнего дня?

— Да, к чему излишняя спешка. Я подумаю, посовещаюсь с главами отделений, и тогда уже вас пристроим. Отдел кадров на первом этаже. Дверь будет прямо напротив лестницы, по которой вы поднялись. Пройдёте по коридору, кабинет увидите, — мистер Рэйнолдс едва не подпрыгнул, когда раздалась трель телефона, и судорожно схватил его. — Да, да, я помню. У меня сегодня всё забито под завязку. Завтра назначь. Нет, лучше послезавтра, после обеда вроде окно есть, — он начал листать ежедневник, одновременно кивая Вильяму и пытаясь найти ручку под ворохом документов.

Вильям вышел из кабинета и тяжело вздохнул. Он знал, что рекомендательные письма творят чудеса, но чтобы настолько… Собеседование прошло слишком гладко. Да, мистер Рэйнолдс имел телефонный разговор с его предыдущим работодателем или даже деканом. В этом тесном мире психиатрии все крупные врачи друг друга знали. Хотелось надеяться, что это не тревожный звонок, что у них нет острой нехватки кадров и не хватают всех подряд. Да и такой нервозный шеф… Главное, чтобы был хотя бы не гневливый, а просто рассеянный. Одёрнув насквозь мокрое пальто, чтобы хоть придать себе приличный вид, Вили спустился на первый этаж и зашёл в указанную дверь. В этом коридоре было тихо, на полу вместо паркета лежал линолеум. На повороте было видно двоих рабочих в форменной одежде какой-то строительной фирмы. Они о чём-то разговаривали, перекладывая на тачку с палет бумажные мешки с цементом. Вильям вздохнул и, вежливо постучав в дверь отдела кадров, вошёл.

— Да, опять всё заело, хоть раз мне попадётся исправная карта? — за одним из столов сидел парень с чёрными короткими волосами, орлиным профилем и в полном медицинском обмундировании. Даже в шапочке и в спущенной маске. Он активно ругался с кем-то по телефону, а напротив него сидела равнодушного вида пожилая женщина с химическими кудрями. Увидев Вильяма, она указала ему на стул напротив другого стола и подпёрла голову рукой. — Да, мне работу работать надо, а я сижу как идиот, жду, когда приедет врач, почему дверь опять не открывается? Ну так, блин, исправьте или выдайте мне нормальную, — парень явно закипал. Да он медбрат из морга, не похоже, чтобы кто-то из местных врачей ходил в таком виде, а тут весьма характерные перчатки до локтя. — А я вам говорю не работает, не считывается. В подвал захожу, а в смотровую не открывается. В бойлерную открывается зачем-то, в смотровую — нет. Да, другие открываются нормально. Почините быстрее, у меня труп лежит на сенционке! Дождёмся, когда завоняется? Всё, жду, — он передал трубку женщине и натянул обратно маску и защитные очки. — Чёрт его что творится. Третий раз за месяц.

— Не переживай, дорогой, сейчас тебе его вручную откроют, потом карту новую выдадим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да лучше бы, блин, решили проблему, и не надо было бы столько пластика на мои ключ-карты спускать. До свидания.

Он вышел в коридор, а женщина протянула к Вильяму руку. Всунув ей папку с документами, он слегка поёрзал на стуле и пригладил прилипшие ко лбу волосы назад. Она быстро что-то натыкала в несуразном компьютере и поправила очки на цепочке. Похоже, что она местная королева бумажек, такой человек находился в каждом учреждении, куда попадали компьютеры. Все документы нужно было переводить в электронный вид и этим занимались именно такие, как она.