Вор весны - Кетрин Макдональд

— Главные герои занимаются многими разными вещами. Ты никогда ничего не делаешь.

— Главные герои сказок никогда ничего не делают.

— Ты хочешь торчать здесь, в своей слоновой башне, лжидая, пока какой-нибудь придурок с короной придет и спасет тебя?

Я стону.

— У-у, нет. Хотя подожди. Насколько велика корона? Он симпатичный? В его замке емть комната, посвященная искусству и ремеслам?

— Перестань валять дурака. Идем, Принцесса. Давай вызволим тебя из этой башни.

Я вздыхаю.

— Почему я с тобой дружу?

— Потому, что в этот момен было бы действительно странно перестать быть друзьями. Кроме того, я тебе нравлюсь.

С лестницы доносится папин голос, и я вздрагиваю, словно уже делаю что-то запретное, и он вот-вот войдет в комнату с большим, обиженным, щенячьим выражением полного разочарования во мне.

— Это ты там, наверху, Либби?

— Да. Мы с Сеф собираемся расслабиться здесь и посмотреть несколько фильмов ужасов.

— Девочки, хотите заказать питцу?

Пицца звучит очень заманчиво. Намного лучше, чем тайком сбежать и, возможно, быть пойманной и ранить его чувства.

— Нет, спасибо Профессор Си, — мгновенно отвечает Либби.

— Я захватила с собой целую лодку закусок.

— Либби, ты знаешь меня почти половину своей жизни. Можешь называть меня Проф.

— Ага, нет.

— Пицца остается в силе, если вы передумаете.

— Спасибо, папа!

Я только что солгала своему отцу. Или… или скрыла правду. Не очень приятное чувство. Я знаю, как сильно он волнуется, как сильно ему не нравится, когда меня нет дома. На прошлый Хэллоуин я была на вечеринке в доме подркги. Ничего безумного, родители тоже там были. Я пришла домой с опозданием на пять минут и застала Папу практически рыдающим.

Что ж… полагаю, он будет меньше беспокоиться, если не будет знать, сто меня нет дома. В данном случае это ложь во благо.

И танцевать будет весело…

Либби ясно видит противоречие в моих глазах.

— Дай нам час, — говорит она. — Один час. Если тебе не понравится, мы вернемся и сделаем то, что ты захочешь. И я обещаю, что мы вернем тебя к нужному часу. Справедливо?

— Он будет так расстроен, если узнает.

Глаза Либби озорно блестят.

— Если.

Дело не в том, что я не хочу выходить на наружу, я хочу. Хочу быть рискованной. Или, может быть, просто хочу этого хотеть, хочу быть смелой и отважной, как Либби, и не бояться неприятностей, последствий, печальных отцов и…

Я бы хотела, чтобы приключения были безопаснее.

— Идем, — стонет Либби. — В городе нет ничего страшнее меня.

Я поднимаю бровь. У нее может быть тело акробатв и сила атлета, но мне на ум приходит немало вещей пострашнее ее. Побочный эффект живого воображения и отца со склонностью слишком остро реагировать и думать о самом худшем.

Но… полагаю, она права. Она, конечно, умеет за себя постоять. Что может случится самого худшего, если мы будем держаться вместе?

— Аарон будет там.

Аарон — наш общий друг, который, возможно, влюблен в меня. Он хороший и милый, но я не люблю его и вообще с ним не встречаюсь. Однажды у меня был парень. Джек. С ним все было в порядке, но меня больше привлекала мысль о нем. Это, а также давление завести парня и посмотреть, из-за чего весь сыр-бор. С ним не было абсолютно ничего плохого, но половину времени, что мы проводили вместе, я больше думала о том, чтобы вернуться домой и свернуться калачиком с Пандорой и хорошей книгой. А может, и вязанием крючком.

Может, со мной что-то не так.

Может, мне действительно нужно отсюда выбраться.

— О… прекрасно! — смягчаюсь я. — Просто… не заставляй меня выряжаться во что-то… — я указываю на ее наряд.

— Сексуальное? Горячее? Привлекательное? — она ухмыляется, спрыгивает с кровати и идет прямиком к моему гардеробу. Это причудливая викторианская вещица, которую папа купил на аукционе, а я украсила ее белой краской и цветочными траыаретами… как и все остальное в комнате.

— Не переживай. Вся твоя одежда выглядит так, словно гувернантка викторианской эпохи пыталась сшить наряды из бабушкиных штор.

— Немного обидно.

— Это… оригинально, — предлагает она, вытаскивая теплый кардиган с большим круживным воротником. — У тебя есть чувство стиля. Уверена, я найду здесь что-нибудь нарядное…

На самом деле это не так уж и сложно. Она выудивает то, что я надела на весеннюю ярморку в стиле Возрождения, на которую мы ходили с папой год назад, и заставляет меня надеть это, заплетая мои светло-каштановые волосы в сложную косу и украшая ее десятками искусственных цветов, разбросанных по моему туалетному столику.

— Итак… кем именно я должна быть?

— Рапунцель. Да. Твои волосы достаточно длинные.

Наверное, еще одна глупая, детская выходка. Мои волосы по-прежнему доходчт до поясницы, и я не планирую стричь их в ближайшее время, даже если бабушка постоянно напевает, что мои кудри будут отлично смотреться в «разумном каре до подбородка». Лично я думаю, что выглчдела бы как лев.

Либби наносит на мои веки какую-то странную смесь золотых и лавандовых теней для век. Она гораздо лучше меня разбирается в макияже. Странная комбинация, но смотрится классно. Я чувствую себя бабочкой.

В качестве завершающего штрихв она достает ожерелье, которое выглядит как осколок стекла, но на самом деле представляет собой смолу с ягодами. Подарок от родственника, думаю, иди что-то, что я купила на блошином рынке. Идепльное украшение.

Я выгляжу довольно симпатичной. Может, дпже неземной, при правильном освещении, когда не видно, насколько дешевая ткань или насколько свободно кружево на манжетах.

Может, это не такая уж и плохая идея.

Может, я немного тщеславна.

Может, это нормально.

Соберись, Сефи. Расслабься.

Либби хочет, чтобы я обула туфли на каблуках, но я не хочу тащиться и спотыкаться по улицам Лондона в чем-то шатком, поэтому мы останавливаемся на паре гораздо более практичных ботинок. Я пытаюсь закутаться в пальто,