Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но я видел, как он целовал тебя однажды вечером… на террасе.
— О, — небрежно отмахнулась Джудит, — очень возможно. Я была несчастна в тот вечер. Такое случается. Неужели тебе это не знакомо?
— Ты не можешь выйти за Франклина… так скоро, — заметил я.
— Нет, могу. Я хочу уехать вместе с ним, а ты только что сам сказал, что так проще. Нам нечего ждать — теперь.
Джудит и Франклин. Франклин и Джудит.
Вы понимаете, какие мысли пришли мне на ум? Мысли, которые до поры лежали под спудом?
Джудит с пузырьком в руке, Джудит, заявляющая своим звенящим, страстным голосом, что бесполезные жизни должны исчезнуть и уступить дорогу полезным, — Джудит, которую я люблю и которую любил Пуаро. Эти двое, которых видел Нортон, — Джудит и Франклин? Но если так… если так — нет, этого не может быть. Только не Джудит. Возможно, Франклин — страшный, безжалостный человек, который уж если решится убивать, может убивать снова и снова.
Пуаро хотел проконсультироваться с Франклином.
Почему? Что он сказал ему тогда утром?
Но не Джудит. Только не моя красивая, серьезная, юная Джудит.
И все же какой странный вид был у Пуаро, когда прозвучали те слова: «Вы бы предпочли сказать: «Опустите занавес»…
И вдруг меня осенила новая идея. Чудовищно! Невозможно! Не была ли сфабрикована вся история X? Не приехал ли Пуаро в Стайлз, потому что боялся трагедии в семье Франклин? Не приехал ли он, чтобы наблюдать за Джудит? И именно поэтому решительно отказывался что-либо рассказывать? Потому что вся история X была лишь выдумкой, дымовой завесой?
Не была ли центром трагедии Джудит, моя дочь?
«Отелло»! Именно «Отелло» я снял с полки в ту ночь, когда умерла миссис Франклин. Не было ли это ключом?
Джудит была похожа в ту ночь, как кто-то сказал, на свою тезку перед тем, как та отрубила голову Олоферну. Джудит — со смертью в сердце?
Глава 20
Я пишу это в Истборне.
Я приехал в Истборн повидать Джорджа, который прежде был слугой Пуаро.
Джордж служил у Пуаро много лет. Он прекрасно справлялся со своими обязанностями, но был при этом человеком прозаическим, начисто лишенным воображения. Он все понимал в буквальном смысле и принимал за чистую монету.
Итак, я поехал, чтобы увидеться с Джорджем. Я рассказал ему о смерти Пуаро, и реакция была именно такой, как и следовало ожидать. Он расстроился и опечалился, и ему почти удалось это скрыть.
Потом я спросил:
— Он оставил для меня какую-то весточку, не так ли?
Джордж без малейших колебаний возразил:
— Для вас, сэр? Нет, насколько мне известно.
Я был удивлен. Начал настаивать, но получил тот же ответ.
Наконец я сдался:
— Полагаю, я ошибся. Ну что ж, ладно. Мне бы хотелось, чтобы вы были с ним в конце его жизни.
— Я бы тоже этого хотел, сэр.
— И все же, поскольку ваш отец заболел, вам, несомненно, нужно было ехать к нему.
Джордж как-то странно взглянул на меня и проговорил:
— Прошу прощения, сэр, я не совсем вас понимаю.
— Вам пришлось уехать, чтобы ухаживать за вашим отцом, разве не так?
— Я не хотел уезжать, сэр. Мсье Пуаро отослал меня.
— Отослал вас? — Я смотрел на него, ничего не понимая.
— Я не хочу сказать, что он уволил меня, сэр. Была договоренность, что несколько позднее я вернусь к нему на службу. Но я уехал по его желанию, и он позаботился о достойном вознаграждении, пока я был со своим престарелым отцом.
— Но почему, Джордж, почему?
— Я ничего не могу сказать, сэр.
— Разве вы не спросили?
— Нет, сэр. Я не считал себя вправе спрашивать. У мсье Пуаро всегда были свои соображения, сэр. Очень умный джентльмен, я это всегда понимал, сэр, и пользовавшийся большим уважением.
— Да, да, — рассеянно пробормотал я.
— Очень разборчив в одежде. Хотя и предпочитал нечто оригинальное, на иностранный манер, если вы понимаете, что я имею в виду. Но это вполне понятно, поскольку он был иностранным джентльменом. И его волосы, и усы.
— Ах, эти знаменитые усы. — У меня защемило сердце, когда я вспомнил, как Пуаро ими гордился.
— Очень заботился о своих усах, очень, — продолжал Джордж. — Теперь такие не носят, но ему они шли, сэр, если вы понимаете, что я имею в виду.
Я сказал, что понимаю. Потом спросил шепотом:
— Полагаю, он их красил, и волосы тоже?
— Он… э-э… чуть подкрашивал усы… но волосы нет, во всяком случае, в последние годы.
— Вздор, — возразил я. — Они были черные как вороново крыло — выглядели так неестественно, что походили на парик.
Джордж кашлянул с извиняющимся видом.
— Простите меня, сэр, это и был парик. В последнее время у мсье Пуаро сильно поредели волосы, поэтому он носил парик.
Мне подумалось: как странно, что слуга знает о человеке больше, чем его самый близкий друг.
Я вернулся к вопросу, который меня озадачил.
— Но у вас нет никакого представления, почему мсье Пуаро вас отослал? Думайте, думайте.
Джордж попытался это сделать, но ему это с трудом давалось.
— Я могу лишь предполагать, сэр, — сказал он, — что он уволил меня, поскольку хотел нанять Куртиса.
— Куртиса? А почему он захотел нанять Куртиса?
Джордж снова кашлянул.
— Ну, сэр, я действительно не знаю. Когда я его увидел, он мне не показался… э-э… извините, сэр… очень уж смышленым. Конечно, он силен физически, но я полагаю, что он вряд ли был таким слугой, который требовался мсье Пуаро. Одно время он работал в психиатрической лечебнице, как мне кажется.
Пораженный, я уставился на Джорджа.
Куртис!
Не по этой ли причине Пуаро упорствовал и так мало мне рассказывал? Куртис, единственный, кого я никогда не брал в расчет! Да, и Пуаро это вполне устраивало. Он заставил меня прочесывать всех постояльцев Стайлз в поисках загадочного X. Но X не был постояльцем.
Куртис!
В прошлом он служил в психиатрической лечебнице. А разве не читал я где-то, что пациенты психиатрической лечебницы или сумасшедшего дома иногда остаются там или возвращаются туда работать?
Странный, молчаливый человек с тупым выражением лица — человек, который мог убить по какой-то ведомой ему одному дикой причине…
И если так — если так…
О, в таком случае
