Факап - Михаил Харитонов

Понятное дело, что всё это было проявлениями знаменитой эсторской спеси. Но гонор эсторских аристократов мерк по сравнению с тем, как себя держали эсторские аристократки. Эти с детских лет воспитывались в сознании своей исключительности — и своего долга эту исключительность поддерживать любой ценой. Внешне это проявлялось в своего рода смирении, основой которого была лютая гордыня. Особенно это проявлялось в матримониальных обычаях. За кого бы благородную дону не выдали, она должна была быть безусловно предана мужу, жить его интересами, исполнять все его желания и прихоти, и непременно родить ему хотя бы одного наследника мужского пола. Неспособность выполнить хоть один пункт из этой программы — особенно насчёт потомства — считалась более чем достаточной причиной для самоубийства. Разумеется, изящного, в эсторском духе. Яды и удавка не пользовались популярностью — от этих могло пойти синими пятнами лицо, а в гробу нужно было выглядеть подобающим образом. Принято было вскрывать вены. Не на руках, разумеется  — это портило руки — а в паху. Расположение сосудов и детали процедуры эсторская девочка обычно узнавала от мамы. Вместе со способами предохранения от нежелательной беременности. В браке эсторские аристократки были безупречно верны (если, конечно, муж не требовал иного — случалось и такое), но добрачная невинность считалась добродетелью низших классов. Эсторские девушки обычно успевали до бракосочетания изучить премудрости физической любви. Супруг, таким образом, мог не тратить время даром, а сразу получать удовольствие.

Чтобы суммировать. В эсторской истории был такой эпизод. В эпоху расцвета некая семья вызвала неудовольствие императора. В качестве наказания он приказал главе семейства выдать любимую дочь за пса из королевской псарни. Семье пришлось согласиться. Девушка вышла замуж, честно исполняла все обязанности жены, и через два года убила себя, поскольку так и не смогла родить мужу щенков. Император оценил это по достоинству, почтив своим присутствием похороны и написав по этому поводу трогательное стихотворение.

С точки зрения эсторских аристократок, арканарцы не сильно отличались от собак. Но это было совершенно неважно. Важно было исполнять свой долг. Поэтому эсторские жёны очень ценились.

Благородная Анэ цви-Нагона-но-Тара-но-Эстора — в замужестве дона Ана Белоликая — была безупречной во всех отношениях. И, разумеется, всегда и во всём ставила интересы своего венценосного супруга на первое место. В том числе — когда узнала о его проблеме.

Пиц Шестой был вполне успешным мужчиной. Любвеобильным и не бесплодным. Это было проверено неоднократно. Однако была небольшая деталь, которая портила всё дело.

От короля рождались только девочки. Только и исключительно.

Осознали это не сразу. Сначала грешили на случайность — ну вот так получилось, что осчастливленные королевским вниманием дамы производили на свет исключительно младенцев женского пола. Потом встревожились, когда Её Высочество произвело на свет третью девочку подряд. Привлекли знахарей. Все знахари говорили, что подобные случаи описаны в книгах, но предлагаемые средства лечения сомнительны. Тем не менее, они были опробованы. Под перину королевского ложа клали кузнечный молот, королю перевязывали левое яичко (которое, по мнению некоторых медиков, производило женское семя), а королева одно время носила мантию, сшитую из волчьих шкур. Результатом стала ещё одна принцесса и несколько внебрачных детей, всё тех же девочек — король не переставал тренироваться на низших существах.

Земные медики могли бы рассказать о королевской беде подробнее. Например, о том, что такое дефектная Y-хромосома. Они, кстати, были в курсе — пробы биологического материала Пица Шестого были давно взяты и исследованы. Арканарцы о хромосомах не знали ничего. Но факты от этого не менялись.

Когда супруга Пица Шестого окончательно пришла к выводу, что наследника родить не сможет, она отнеслась к этому как эсторская дворянка. То есть собралась умирать. Однако она понимала, что королевскую проблему она тем самым не решит. И поэтому сначала попробовала исправить ситуацию иным способом. Забеременеть от другого мужчины, у которого есть репутация делателя мальчиков. Родить. В  случае успеха — рассказать всё королю и ждать его решения.

В положенный срок королева родила хилого, но живого младенца мужского пола. Немного отойдя от родов, она поговорила с Его Величеством. И всё ему рассказала. Который отнёсся к самопожертвованию супруги так, как любой арканарский мужчина. То есть пришёл в ярость. И пообещал, что прикончит ублюдка, отца его найдёт и казнит за измену короне, а королева проведёт остаток жизни в дворцовом подвале. Ну то есть выдал фирменную королевскую истерику в своём обычном стиле.

Неизвестно, поверила ли королева Ана своему королю. Она достаточно хорошо его знала. В частности — то, что королевские истерики, даже настоящие, не мешали королю думать и принимать правильные решения. Но она предпочла понять своего венценосного супруга буквально. Поэтому сразу после разговора она взяла хорошо наточенный кинжал и сделала так, как учила мама.

В гробу она смотрелась просто прекрасно. И цвет лица был замечательный.

Пицу Шестому королева оставила два документа. Первый — составленный по всей форме и заверенный подписью и личной печатью, в котором она извещала о рождении наследника от короля. И личная записка, в которой она сообщала имя настоящего отца, а с убийством ребёнка просила подождать: мало ли, вдруг законный наследник всё-таки понадобится. Но рекомендовала ребёнка хорошо спрятать, о происхождении его умолчать, а на место рождённого наследника взять другого ребёнка. Желательно — такого, который не сможет стать знаменем какой-нибудь "партии наследника". Например, имеющего какой-нибудь тяжёлый физический дефект, а лучше — слабоумного. Подобный приём, добавила она, применил легендарный эсторский император Убю, спасая жизнь наследника от козней первого министра Саламура. Записка завершалась благодарностью Его Величеству за всё доброе, что он для неё сделал.

Король подумал. И принял решение.

По официальной версии, королева умерла родами. Был предъявлен ребёнок — синий, с раздутой головой. Тогдашний королевский лейб-знахарь, Ваха, в присутствии короля довольно громко сказал о младенце — "не жилец". В тот же день Ваха был отставлен от должности. Все поняли, и с тех пор вопрос о здоровье наследника перестал обсуждаться. И правильно, потому что ребёнок и в самом деле был не жилец. Так что через некоторое время у наследника изменился цвет глаз, а потом случилось так, что он резко вырос. На это никто не обращал внимания. Как и на то, что ребёнка не охраняют, ничему не учат — даже не пытаются — и вообще не придают ему никакого значения.