Спасенные дневники и личные записи. Самое полное издание - Лаврентий Берия

Я сказал, что чувствую. Политически можно быть грамотным, а если у тебя в службе наружного наблюдения шляпы, то грош цена такой политической грамотности. Товарищ Сталин был очень доволен, сказал, что я его абсолютно правильно понял. Нам в ЧК нужны профессионалы. Преданность социализму и Советской Власти, это само собой, это как для солдата уметь стрелять. Но чекист обязан знать свое дело досконально.

Я так людей всегда и подбирал. Например, Богдан Меркулов и Кобулов – люди опытные, но для меня важно было то, что они и сами дело знали, и умели подчиненных организовать. И умели расти.

Много лет уже прошло, давно они от меня отошли, но сейчас смотрю, вижу, что и я потерял, и для них тоже нехорошо вышло. Плохо, когда люди меняются вниз, а не вверх. Расти надо всю жизнь.

О руководстве РККА и вообще о руководстве

Как-то перед войной товарищ Сталин мне сказал: «Наломали мы дров, Лаврентий, много невинных голов полетело, обыграл нас враг. Твоей вины тут нет, это мы здесь в Москве Ягоду и Ежова просмотрели и вообще вопрос ЧК запустили. А там главное. Если в ЧК враги, это по всей стране врагам потачка будет».

А потом началась война, и мы быстро увидели, что и в том правда, что правильно головы рубили, и в том правда, что невинные тоже попали в оборот. Когда война началась, тут быстро проявилось, кто был честный человек, а кто враг. Потом война кончилась, и оказалось, что все равно не все враги выявлены. Я сказал товарищу Сталину, он согласился и сказал так: «Дурак бывает хуже врага, но все-таки это только дурак. Он не скрывается, а если считает себя умным, то это все равно его умным не делает. Его дурость видна любому толковому работнику. А враг всегда стремится скрыться за обликом честного человека и если он маскируется умело, мы его воспринимаем как своего. Вот что страшно. От дурака средство найти можно, а от предательства не найдешь. Поэтому так важна бдительность. Надо стараться разоблачить врага, пока он еще не предал. Пока он не предал, он вынужден работать на нас, на наше дело, а если он хочет занимать видное положение, ему приходится работать на нас хорошо. Важно разоблачить врага тогда, когда он еще на нас работает больше, чем против нас».

Я много над этими словами думал. Когда я стал Наркомом (внутренних дел СССР. – С.К.), самые крупные заговоры были уже вскрыты и ликвидированы, кроме заговора Ежова и Фриновского и еще по мелочам, это уже я размотал. А по старым заговорам я только материалы читал и удивлялся, какими мы слепыми были. Туполев почти десять лет морочил нам голову рекордами, и Серго его поддерживал, и Михаил Каганович, а потом спохватились, у всех авиация современная, а у нас загробное рыданье. Еле-еле выправили до войны, и то не все. Старые конструкторы не дали ни одного боевого самолета, все дали молодые ребята перед войной. Если бы мы Туполева на три года раньше посадили, он бы и Мясищева с Петляковым с собой не потянул, и сам бы начал правильно работать раньше.

Самая страшная ошибка для большого руководителя, это не видеть того, что есть, и видеть то, чего нет. Мы не видели молодых генералов, думали, что Тухачевский голова, и Якир голова, и Уборевичу верили. А потом я сразу после войны попросил ребят из Экономического Управления составить справку, когда начались разработки того оружия, которым мы выиграли войну. И оказалось, что почти все было сделано почти перед самой войной. До этого все перспективные идеи военная оппозиция задерживала. И самолеты с рациями, и новые танки, и новые самолеты.

Тухачевский мог всю ствольную артиллерию погубить. Минометы – какое великое дело, а внедрили уже когда война началась. Началась война, целый наркомат образовали по минометам, а можно было сделать до войны, как легче могли войну начать.

Армейские генералы очень виноваты перед страной и народом, армию готовили плохо, технику осваивали плохо, больше блестящими сапогами любовались, чем делом. Даже когда РККА почистили, гнили осталось много, как показала война.

И воевали в начале войны плохо. Не все, но чем выше был командир, тем хуже командовали. Тимошенко и Жуков и весь их аппарат фактически провалились. Плохо к войне подготовились. Кричали: «Ворошиловский стрелок, ворошиловский стрелок», а надо было учить стрелять боевыми патронами. Сколько на учебу патронов не потратишь в мирное время, все равно во время войны окупится.

Когда я пришел в наркомат, сразу спросил, как у нас стреляет средний боец. Толком не знают. Показывают сводки, на бумаге тревоги нет. Провели стрельбы по внутренним войскам, по пограничной охране. Низкие результаты. Я говорю, что же это за конвойная служба? Если у вас заключенный побежит, вам на подводе боезапас не подвезут, что на себе будет, с тем и в погоню уйдете. Расстреляете носимый боезапас без толку, а потом что? Нет, чекист должен стрелять пуля в пулю.

Начали стрелять. Подготовили снайперов в наркомате больше, чем было снайперских винтовок. Когда война началась, я говорю Новикову (заместитель наркома вооружения. – С.К.), ты мне дай хорошие винтовки и договорись с оптиками насчет прицелов. Один снайпер стоит десятка обычных бойцов, а отличный снайпер может и сотни стоить. И то же самое я говорил генералам всю войну, а толку было мало.

Кажется Еременко мне как-то сказал: «Товарищ Берия, когда боец в атаку идет, ему не до снайперского прицела, он очередь дал из автомата, немец испугался, и бойцу веселее».

Я академии имени Фрунзе не кончал, но всегда считал так. Если тебя научили стрелять по снайперски, то ты и в атаку будешь идти как снайпер. Поднялся, бежишь, пока артиллерия стреляет, враг не очень будет стрелять в ответ. Автоматчики пусть стреляют не прицельно, но если в отделении все снайперы и хотя бы у трети снайперские винтовки, как только немцы побежали, их можно быстро выбивать. Даже рукопашную можно по другому вести. Я это говорил Жукову, Василевскому, Коневу. А они махнут рукой – мол, нет, в бою так не получится. А у меня пограничники с самых первых дней так воевали, не числом, а умением. Воевали не на плакате, а в бою.

Комментарий Сергея Кремлёва

Упрёки Л.П. Берии в адрес руководства РККА относительно пренебрежения к снайперским методам ведения войны более чем обоснованны. В армии до войны больше заботились о посыпанных песком дорожках, чем о снайперах. Как сообщает нам Советская военная энциклопедия 1979 г., «снайперское движение родилось» лишь в боях за Ленинград и «развернулось в 1941–1942 гг. в стрелковых частях и соединениях Красной Армии, а также и в войсках НКВД».

Однако в войсках НКВД уже в довоенное время, особенно после прихода в наркомат Л.П. Берии, снайперское дело стояло на высоте. Берия (он, к слову, и сам отлично стрелял) считал снайперскую подготовку важнейшим элементом боевой подготовки. Поэтому с мая 1942 г., когда во всех войсках НКВД снайперская подготовка усилилась после инициативы войск НКВД охраны тыла Ленинградского фронта, за год в НКВД было подготовлено снайперов больше, чем во всей Красной Армии. В войсках НКВД были сформированы целые снайперские подразделения.