Запрещенная реальность. Том 1 - Василий Головачёв

Разговаривали мало. Первухин задал несколько ничего не значащих вопросов, перекинулся парой фраз с водителем и замолчал. Матвей же сделал вид, что дремлет, и послал ментальный призыв Кристине, но, поскольку ответа не получил, вскоре и в самом деле задремал. Проснулся же, когда машина подъехала к Лубянке.

Шел пятый час утра, когда они вошли в вестибюль левого крыла здания ФСБ. Матвей здесь никогда не был, но по описанию тех, кто знал, хорошо представлял, куда идти. Может быть, все-таки не стоило лезть в пасть льва, подумал, поднимаясь на второй этаж вслед за Первухиным по мраморным ступеням, покрытым красным ковром. Выбраться отсюда будет гораздо сложнее, чем войти.

Генерал Коваль Сергей Вениаминович работал в своем кабинете, несмотря на столь поздний — или, скорее, ранний — час. При случае он, конечно, мог бы прилечь и здесь, имея неплохо оборудованную спальню, но в этот раз даже не прикорнул, что было заметно по красным глазам и припухлостям под ними. Адъютанта, естественно, в приемной не оказалось, хотя был охранник, прозрачноглазый молодой человек с цепким взглядом и уверенными движениями профессионала. Первухин кивнул ему и прошел в кабинет. Матвей последовал за ним.

Директор Федеральной службы безопасности отложил в сторону электронный щуп-стило для работы с настольным дисплеем компьютера, потер лицо, включил верхний свет и некоторое время рассматривал Матвея глубоко посаженными темными глазами.

— Так вот он какой, волкодав-«абсолют» Соболев, — произнес наконец. — С виду и не скажешь, а, Федор Ильич? Может быть, ты не того сокола прихватил?

— Того, — улыбнулся Первухин. — Он вычислил нас еще до начала операции. А в машине, кстати, спал как младенец.

— Да ну? — удивился Сергей Вениаминович не слишком натурально. — Отличные нервы. Молодой человек, вы догадываетесь, по какому поводу вас доставили сюда?

Матвею вдруг показалось, что струя холодного тумана попыталась проникнуть ему в затылок. Он напрягся: ощущение прошло, но заноза чужого взгляда в спине осталась. Вспотели пальцы ног. Неужели Конкере?! Здесь?! Первухин? Или сам директор?..

— Догадываюсь, — проговорил Матвей равнодушно. — Поскольку без наручников, следовательно, вербовка всветлую.

— Ишь ты! — снова удивился Коваль. — Умен. Что ж, все правильно, поговорим о вашей работе в нашей конторе.

— Поговорим о вашем предложении работать на контору, — поправил Матвей.

— Хамишь, ганфайтер, — укоризненно покачал головой Первухин. — Перед тобой все-таки директор Федеральной безопасности, а не директор цирка.

Матвей глянул на него холодными голубыми глазами, и генерал ощутил внутреннюю силу этого совсем еще молодого, но безусловно знающего себе цену человека.

— Ну, насчет этого у него может сложиться собственное мнение, — усмехнулся Сергей Вениаминович.

— Да разве может быть собственное мнение у людей, не удостоенных доверия начальства? — удивился Первухин.

Матвей с любопытством посмотрел на простоватое с виду лицо начальника Управления специальных операций, который только что процитировал Козьму Пруткова.

— Не будем ходить вокруг да около. — Директор ФСБ откинулся в кресле, потянулся, так что хрустнули кости. — Извини, капитан, пора возвращаться на службу. Положение таково, что требуется твой навык ганфайтера-перехватчика. Дел невпроворот: утечка оружия, информации, ультраправые подняли голову, набрала мощь Сверхсистема, все активнее вмешивается в политическую жизнь страны «Чистилище»… В общем, ты нужен. Мне тебя рекомендовал один… уважаемый человек, так что не подведи.

— Генерал, у вас неверное представление о ганфайтерах и обо мне в частности, — бесстрастно сказал Матвей. — Ганфайтеры всегда стояли вне политики, подчиняясь конкретным задачам перехвата шпионов, диверсантов и террористов. Что касается меня, то я — контрактник, понимаете? Да, я работал на «Смерш», но срок моего контракта истек, и теперь я волен принимать любое решение. Кстати, я его и принял: в нынешней адской сшибке амбиций и стремления к власти мне вариться не хочется ни в чьем котле.

— Капитан, боюсь, ты не совсем верно оцениваешь ситуацию, — недовольно сказал Первухин, лицо которого мгновенно изменилось: оно стало жестким, властным, решительным. — Отсюда у тебя только два пути — в нашу команду или в Бутырку. Так что выбор невелик.

Матвей покачал головой, в глазах его мелькнули грусть и сочувствие, и Сергей Вениаминович, внимательно наблюдая за ним, невольно преисполнился восхищения: бывший контрразведчик держался так естественно, что его спокойствие вызывало уважение. К тому же от него исходило некое магнетическое поле внутренней силы и готовность в случае чего к мгновенному отпору, что говорило и в самом деле о необычных способностях этого парня.

— Я мог бы уйти от ваших мальчиков еще в Рязани, — сказал Матвей, внутренне напрягаясь, потому что снова почувствовал спиной темный взгляд. Но теперь уж точно знал, что ни начальник Управления спецопераций, ни директор ФСБ не были авешей Монарха.

— Чего же не ушел? — усмехнулся Первухин.

— Не хотел будить семью.

И генерал сразу поверил ему.

— Короче, волкодав. Предлагаем возглавить оперативную спецкоманду быстрого реагирования из двенадцати человек, в которую входят семь «суперов», охотники, стрелки, техники.

— Нет, — без колебаний ответил Матвей. — Я всегда работал в одиночку.

— Ты даже не хочешь спросить, чем будет заниматься команда?

— Не хочу.

— Ну, тогда…

— Погоди, Федор Ильич, — перебил Первухина Сергей Вениаминович. — Дай-ка мне поговорить с ним наедине.

— Но…

— Позови Хватова, сам посиди в приемной.

Первухин подтянулся, глянул на стоявшего в свободной, расслабленной позе Соболева и вышел. И сразу же в кабинете появился давешний молодой человек приятной наружности. Матвею не нужно было даже приглядываться к нему, вся его нервная система тут же отреагировала соответствующим образом: это был авеша — внедренный в сознание обычного человека пси-двойник Монарха Тьмы. Или кого-то из иерархов.

— Итак, он не принимает нашего предложения? — произнес капитан Хватов, подрагивая уголками губ, словно сдерживая смех.

— Увы, мой друг.

— Кто вы? — медленно проговорил Матвей, выдерживая стремительный удар чужого импульса внушения.

— А он мне нравится, — рассмеялся Хватов, показывая ровные, крепкие белые зубы. — Сразу быка за рога… Я пашу-бхава, если будет угодно. Знаком термин? В отличие от вира-бхава — иерархов. Но ведь и ты не дивья-бхава[124], ганфайтер, хотя и стремишься создать впечатление благородного рыцаря, постоянно подвергаешь опасности тех, кто рядом, не так ли?