Деньги, банковский кредит и экономичские циклы - Хесус Уэрта де Сото

Наконец, мы должны сделать несколько важных замечаний относительно самой концепции «инноваций» на финансовом рынке. Имеется фундаментальное отличие упомянутых «инноваций» от технологических и предпринимательских инноваций, предлагаемых в промышленности и торговле. Инновации, успешно реализованные промышленностью и торговлей, должны приветствоваться априори, так как они увеличивают производительность и позволяют лучше удовлетворять желания потребителей. Однако в финансовом секторе, в котором деятельность всегда должна осуществляться в неизменных рамках стабильных и предсказуемых принципов права, «инновации» вначале должны встречаться с известным подозрением. Действительно, в банковско-финансовой сфере инновации могут расцениваться как нечто положительное, если, к примеру, они сводятся к применению новых компьютеров и программного обеспечения, каналов распределения и т. п. Однако, если «инновации» напрямую затрагивают ту роль, которую важнейшие принципы права должны играть, обеспечивая неизменность условий функционирования рынка в целом, всякие изменения наносят серьезный ущерб обществу, которое должно противостоять им и нейтрализовать их. Поэтому употребление термина «финансовые инновации» к тому, что задумано как средство скрыть мошенничество и обойти общие принципы права, жизненно важные для здорового функционирования и поддержания рыночной экономики, звучит как плохая шутка[842].

Финансовые продукты, соответствующие различным типам контрактов, традиционно развиваемых в рамках закона, и основные свойства этих типов не могут быть модифицированы без искажения и нарушения большинства базовых правовых принципов. Вследствие этого единственный способ для внедрения «новых» финансовых продуктов, который можно себе представить, — это создание разнообразных комбинаций легитимных, существующих контрактов, хотя, конечно, инновационный потенциал в этой сфере крайне ограничен. Следует также напомнить, что часто подобные «инновации» во многом порождены налоговой прожорливостью государства и неразберихой налогового законодательства, которое оно напринимало на протяжении всей истории. Во многих случаях эти «инновации» направлены на возможно большее уменьшение налоговых платежей и порождают весьма причудливые, вынужденные, сложные и юридически неестественные формы бизнеса. Здесь — один шаг до прямого нарушения традиционных принципов права[843], и опыт показывает, что искушение прикарманить значительные прибыли, обеспечиваемые частичным резервированием, заставляет многих без колебаний делать этот шаг. Таким образом, в этой сфере важно поддерживать привычку к постоянной и неукоснительной бдительности, привычку к недопущению нарушения традиционных принципов права.

Экономические агенты, привыкнув к сегодняшнему инфляционному фону, считают экономический рост без некоторой кредитной экспансии и инфляции невозможным. Кроме того, различные школы экономической мысли приветствовали увеличение эффективного спроса и поддерживали вечно популярные призывы к инфляции. Тем не менее аналогично тому, как экономические агенты адаптировались к инфляции, они адаптируются к такому положению дел, при котором покупательная способность денежной единицы постоянно и непрерывно увеличивается.

Здесь снова важно различать два различных смысла термина «дефляция» (и «инфляция»), которые часто смешиваются в теоретических дискуссиях. Дефляцией называют либо абсолютное уменьшение, или сжатие, предложение денег, либо результат, к которому часто (но не всегда) ведет это уменьшение, в виде увеличения покупательной способности денежной единицы, или, иными словами, понижения общего «уровня» цен. Предлагаемая система чистого золотого стандарта в сочетании с требованием 100 %-ного резервирования, очевидно, является совершенно неэластичной к сжатию [денежной массы]. Поэтому такая система будет предотвращать любую дефляцию, понимаемую как уменьшение денежного предложения. Это — как напоминает нам каждый экономический кризис — и есть именно то свойство, которое не может гарантировать нам современная «гибкая денежная система»[844].

Если под дефляцией понимается падение общего уровня цен (или увеличение покупательной способности денежной единицы), то очевидно, что, когда совокупная производительность экономики растет быстрее, чем предложение денег, такая «дефляция» будет иметь место в рекомендуемой нами системе. Выше мы давали описание модели экономического роста — она имеет преимущества не только в виде предотвращения экономических кризисов и спадов, но и в виде распространения плодов экономического роста на всех граждан посредством стимулирования постепенного, непрерывного увеличения покупательной способности денежных единиц, принадлежащих каждому лицу, при одновременном снижении спроса на деньги со стороны каждого.

Необходимо признать, что предлагаемая система не гарантирует денежной единицы с неизменной покупательной способностью. Это недостижимая цель, но даже если бы она была достигнута, она не дала бы никаких преимуществ, кроме ликвидации премии, включаемой в [рыночную] процентную ставку в ожидании будущей динамики покупательной способности денег. Однако в этом отношении важным является только то, что на практике экономические агенты легко могут предсказать эту динамику и учесть ее в своих решениях. Этого будет достаточно, чтобы не допустить того внезапного и несправедливого перераспределения доходов между кредиторами и должниками, которое в прошлом неизменно сопровождало экспансионистский кредит или денежные шоки, которые экономические агенты не смогли вовремя предвидеть.

Утверждается, что если предложение металлических денег растет медленнее, чем продуктивность экономики, то происходящее вследствие этого повышение покупательной способности денежной единицы (или понижение общего уровня цен) при определенных обстоятельствах может даже превысить общественную норму временного предпочтения, являющуюся важнейшим компонентом рыночной процентной ставки[845]. Хотя общественная норма временного предпочтения зависит от субъективных оценок людей и, следовательно, ее изменение теоретически не может быть установлено заранее, нужно признать, что если она упадет до очень низких значений (из-за существенного усиления общественной тенденции к сбережению), то отмеченный эффект может иметь место. Однако рыночная ставка процента ни при каких обстоятельствах не может достичь нулевого значения и уж тем более стать отрицательной. Для начала отметим, что здесь проявляется хорошо известный эффект Пигу: увеличение покупательной способности денежной единицы повышает ценность реальных остатков наличности, которые держат экономические агенты. Их богатство в реальных единицах растет, и они увеличат свое потребление, возвращая общественную норму временного предпочтения к первоначальному значению[846]. К тому же предприниматели благодаря положительной процентной ставке всегда смогут найти финансирование для всех тех инвестиционных проектов, которые генерируют ожидаемую бухгалтерскую прибыль, превышающую процентную ставку, преобладающую на рынке в каждый момент времени, вне зависимости от того, насколько эта прибыль низка. Необходимо принять во внимание, что постепенное понижение рыночной ставки процента повышает дисконтированную (текущую) стоимость капитальных благ и инвестиционных проектов: снижение ставки с 1 до 0,5 % удваивает дисконтированную стоимость капитальных благ с большими сроками службы. Она вырастет еще в 2 раза при падении ставки с 0,5 до 0,25 % годовых. Таким образом, невозможно представить, что номинальная процентная ставка упадет до нуля: если она достигнет этого предела, увеличение дисконтированной стоимости капитальных благ приведет к возникновению фантастических возможностей для роста предпринимательской прибыли, что всегда будет гарантировать неиссякаемый поток предпринимательских прибылей и инвестиционных возможностей.