Совьетика - Ирина Маленко

Ирландцы – любители пари, и меня вдруг тоже охватил азарт.

– На что?

Я разыскала Лидера взглядом и подождала, когда народу вокруг стало чуточку поменьше. К нему стояла своего рода живая очередь. Как к Мавзолею.

– Извините, Вы сегодня в Белфаст возвращаетесь? – спросила я, поздоровавшись.

– А в чем дело?

– Вы не могли бы меня подвезти? А то мне надо на работу…

Мне показалось, что он не поверил своим ушам. Дуглас, впрочем, тоже – он так и застыл с открытым ртом.

– Вы знаете,- сказал наконец Лидер, – Мы не можем этого сделать, мы никого не подвозим, по соображениям безопасности, но Вы, пожалуйста, не уходите, мы сейчас что-нибудь придумаем. Подождите меня, я сейчас… – и рванул к выходу. Неужели я его до такой степени перепугала?

Он вернулся через 5 минут. С тем самым журналистом-бывшим политзаключенным.

– Вот Джим, он через полчаса поедет обратно в Белфаст и Вас с собой захватит. Хорошо?

– Ой, спасибо большое!- обрадовалась я. – Можно на прощание Вам еще пару вопросов задать?

– Давайте, задавайте! – он почти озорно тряхнул головой.

– Что ирландские республиканцы думают о нашем опыте построения социализма в СССР? Я сама обычно говорю критикам словами ирландской песни: “По крайней мере, мы приняли вызов, мы не сидели и не притворялись!" – но я знаю, что, конечно, у нас были ошибки на этом пути, и какие-то из них, к сожалению, оказались фатальными…. Как Вы думаете, где мы ошибались, и какой позитивный опыт нашего строительства можно будет использовать в Ирландии и других странах?

– Я практически всю свою взрослую сознательную жизнь провел в борьбе с британским вмешательством в дела моей страны, – и поэтому я думаю, что с моей стороны было бы высокомерно пытаться дать оценку вашей истории и вашему опыту. Я – наблюдатель со стороны, причем наблюдатель не очень хорошо осведомленный, и я не имею,по-моему, морального права читать вам лекцию на тему, где вы, возможно, ошибались. Это право каждой нации, каждого народа – искать свой собственный путь, свою собственную истину и свой собственный образ жизни.

– Мы в России в настоящее время очень циничны по отношению к политике в целом и к политикам в частности (неудивительно, если вспомнить годы правления Горбачева и Ельцина!). Всего каких-то 10 лет назад люди были полны такого энтузиазма, так хотели перемен – даже в песнях того времени об этом поется! Но на этой стадии нашей истории люди предпочитают поддерживать существующий режим – капитализм, который ежедневно грабит их и лишет их достойной жизни – просто потому, что они боятся поменять “меньшее зло на ещё большее”, или же вообще не участвуют в политической жизни. Разрушение образа жизни и идеалов, которые у нас были, имеет такое негативное воздействие на людей, что у них, кажется, просто больше не осталось никаких идеалов совсем. Когда я говорю дома об ирландском республиканизме, некоторые люди отвечают мне: “Как они собираются построить социалистическую республику в Ирландии на американские деньги? " Хотя лично я придерживаюсь точки зрения, что настоящие революционеры должны быть гибкими в изменяющихся условиях (будем реалистами: ситуация вокруг нас сегодня далеко не революционная!) и использовать все имеющиеся у них возможности для достижения своих целей и воплощения своих идеалов в жизнь, но что бы Вы ответили таким циничным критикам?

– Когда Вы говорите о вопросе финансирования из американских источников, важно помнить это в контексте ирландской диаспоры в США. Мы – всего лишь маленький остров с населением в 5 млн. человек, но в мире 70 миллионов людей гордятся тем, что они – ирландского происхождения. Когда мы вырабатывали стратегию мирного процесса партии Шинн Фейн в конце 80- начале 90х годов, мы признали важность интернационального аспекта и его возможность влиять на события здесь. Для нас США – в которых 40 миллионов называют себя ирландскими американцами – были важным и естественным местом, из которого можно получить политическую и финансовую поддержку. США также очень важны потому, что они имеют возможность сильно влиять на британскую политику по отношению к Ирландии. Большая часть фондов, полученных нами в США, там и остается – у нас там имеются два офиса, через которые мы лоббируем американских политиков в Вашингтоне. Люди, которые жертвуют деньги нашей партии, представляют собой весь политический , экономический и социальный спектр США. Они оказывают нам поддержку потому, что они поддерживают нашую первую политическую цель – создание свободной, независимой и объединенной Ирландии.

– Главная опасность для любой партии, которая приходит к власти и становится частью системы, – перерождение. Многие преданные партийные активисты, прийдя к власти, к сожалению, забывают свои корни и то, за что они боролись… А трудности, связанные с тем, что вчерашние товарищи становятся смертельными врагами просто потому, что они видят разные пути дальнейшего развития страны, разные пути для достижения их идеалов, и каждый из них при этом уверен, что только его видение – единственно правильное? Главный вопрос: “Кто будет охранять самих стражей?" Шинн Фейн сейчас растет небывалыми темпами. Велика возможность того, что ваша партия войдёт в состав следующего ирландского правительства. На Севере она – на пороге того, чтобы стать крупнейшей политической партией – для начала среди католического населения. Как Вы думаете, сможет ли Шинн Фейн справиться с этой опасностью и хранить знамя своих идеалов так же высоко и таким же чистым, каким оно было все эти годы?

– В любой организации, группе, политической партии или правительстве всегда есть такие тенденции, всегда сохраняется эта опасность. Но у нас есть ясная перспектива наших политических целей, и мы так же ясно понимаем наши стратегические задачи. Именно это ведет нас по пути нашей борьбы. Мы постоянно коллективно обсуждаем и нюансируем наше продвижение вперед. Руководство в нашей партии -коллективное. Лидеры Шинн Фейн ведут за собой не стадо овец! Мы постоянно заняты процессом диалога со всеми нашими активистами и более широкими кругами наших избирателей. Все это необходимо для того, чтобы не потерять наш путь, не стать “элитой” и продолжать оставаться сосредоточенными на нуждах и целях нашей борьбы. Приведу Вам один маленький пример того, как мы функционируем как партия: все наши избранные члены, которые получают зарплату за политическую работу, в Североирландской ли Ассамблее или в Дублинском Парламенте, отдают в партийные фонды большую часть своей зарплаты. Неважно, является ли депутат министром или политическим советником, или секретарем – все они получают от партии одинаковую зарплату. Все остальное идет на партийное строительство.

– Что бы Вы посоветовали тем из нас в России и других странах Восточной Европы, кто устал, опустил руки и больше не верит, что социальная справедливость достижима? Как нам вернуть былую веру в самих себя?

– Мы все устаем. Такова человеческая природа. Борьба в Ирландии продолжается вот уже 800 лет. Для большинства из нас – это дело всей нашей жизни. Надо вернуться к основам. Это означает осознать, что большинство людей по своей природе – хорошие. В мире очень мало по-настоящему плохих людей. Это означает осознать, что конфликты произрастают из несправедливостей, и что для того, чтобы покончить с конфликтами и сделать жизнь лучше, необходимо бороться с причинами этих конфликтов – и ликвидировать их. Это означает – никогда не сдаваться.

Джим посмотрел на часы. Мне было пора уходить, а так не хотелось!

– Есть ли в сегодняшнем мире и в наше время место социалистической республике? – спросила я Лидера с такой надеждой в голосе, словно я загадала для себя, что это зависит от того, что он мне ответит.

– Есть!

…А у Дугласа рот так еще и по-прежнему не закрывался.

– Ворона влетит, – заметила я, отправляясь к выходу. Но очевидно, юмор этого нашего выражения потерялся при переводе.

Когда я только приехала в Ирландию, одной из вещей, поразивших меня в ней, были местные телефонные справочники. Точнее, то, что в них зачастую были буквально десятки страниц с одной и той же фамилией. Да и самих фамилий было с гулькин нос. Никакого настоящего разнообразия. Но фамилию Джима вы бы в них не встретили, потому что его фамилия была ирландским переводом с английского. Очень редко, но такие фамилии здесь бывают. Это свидетельство патриотизма их носителей, сделавших такой перевод сознательно. Зато поглядели бы вы, какими экзотическими фамилиями пестрят ирландские телефонные книги сегодня, спустя всего несколько лет! Даже мне, и то не по себе делается от таких головокружительно быстрых перемен.

Джек приехал в Раткарн на большом джипе.

– У меня пятеро детей- пояснил он. – Вот и машина нужна большая.

Две его дочки, лет 10 и 12 уселись в машине сзади, а я – рядом с ним. Дорога была неблизкая, молчать все почти три часа было как-то неловко, и я начала рассказывать этому незнакомому мне человеку – нет, не анекдоты, а разные забавные истории из своей собственной жизни. Он сначала просто слушал, потом начал улыбаться, потом посмеиваться, потом начал хохотать. В промежутках между забавными историями я рассказывала серьезные – чтобы не совсем его уморить. Одна из таких серьезных историй была о статье, которую я вычитала в интернете, когда делала обзор написанного в российской печати об ирландских республиканцах. В ней одна наша известная журналистка-правозащитница сравнивала одного не менее известного ирландского республиканца-«армейца» с диким зверем и чуть ли не призывала британцев пристрелить его на месте. Никогда не бывавшая здесь, она уверенно, безапелляционно, жирными мазками нарисовала картину, согласно которой руководители Шинн Фейн были лишь пешками и марионетками в руках этого коварного человека. Я пересказывала в красках эту ее статью, выражая возмущение тем, что человек пишет о вещах, о которых ни малейшего понятия не имеет. Я думала, что он это мое возмущение разделит. Но Джим вдруг захохотал неудержимо – так, словно я рассказала ему самую забавную изо всех историй, которую он когда-либо в жизни слышал. Он даже начал вести машину одной рукой, а другой вытирал выступившие у него на глазах от смех слезы. Я никак не могла сообразить, в чем дело. Прошло еще минут пять прежде чем Джим наконец оказался в состоянии говорить: