Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский

повторится и в третий раз. Умрёт Сорвенгер – на его место придёт другой. Разрушим план со сбором Проксим – они придумают новый. Хозяин Смерти вырвется на волю – рано или поздно. Если мы не сделаем то, что должны. Если мы не закроем ворота.

Она была права. От первого слова и до самого последнего. Свою судьбу они вершат сами – никто не пишет сценарии для того, чтобы испытать кого-то на прочность, а затем подарить победу.

– Я буду ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь, – прошептал Юлиан.

– Самое главное – она у тебя будет, – попыталась улыбнуться Ривальда.

Глаза Лиама смотрели в стол. Ему нечего было сказать, но этого и не требовалось. Все итак всё понимали. Жизнь никогда не будет прежней.

Гарет только вернулся с обеда и отправился в комнату досуга, когда к нему подошла сестра и произнесла долгожданное:

– Герр Свайнхерт, к вам гости.

Гарет выдохнул. Пребывание в этом месте – безопасном и уютном, для кого-то было мечтой, но для него оставалось сущей пыткой. Он готовился к худшему, поэтому известие о том, что его наконец забирают, было неожиданным.

Но оттого не менее радостным – ещё несколько дней, и Гарет наложил бы на себя руки. Несмотря на гостеприимство, он с радостью был готов попрощаться с этим местом раз и навсегда.

Его дорога от комнаты до отдыха до комнаты посетителей напоминало путь заключённого, которого вели к свободе. Она казалось бесконечной – Гарету не терпелось вдохнуть свежего воздуха, но он наслаждался каждой секундой, потому что знал, что видит эти стены в последний раз.

Кто пришёл забрать его? Ривальда Скуэйн? Или, может быть, пожаловал сам отец? Гарет не тешил себя надеждами, что его обрадуют новостями о том, что Рейнхардт повержен, и все наконец-то в безопасности, но ему было достаточно и свободы.

В комнате посетителей было пусто. Свободные кресла, находившиеся подле стен, невольно нагнетали негативных мыслей – ни у кого из жителей приюта Сестёр не было близких. И Гарет соболезновал им. Но не мог помочь.

На одном из этих кресел сидела Магдалена Хендрикс. В списке тех, кого Гарет ожидал увидеть здесь, эта девушка занимала последнее место. Даже появление Канцлера было бы куда более ожидаемым.

Почему она? Что случилось с Ривальдой, отцом и Юлианом? С какой целью она здесь.

Гарет покашлял для того, чтобы девушка обратила на него внимание. Он ещё не привык к тому, что выглядит несколько иначе и не все его узнают, поэтому и произошла некая заминка.

– Надо же, – тихим голосом произнесла Магдалена. – Карл Свайнхерт. Симпатяжка, ничего не скажешь.

Гарет мог бы съязвить и в ответ, но сейчас было совсем не до шуток.

Магдалена выглядела ещё более вызывающе, чем обычно – юбка стала короче, вырез на груди глубже, а туши больше. Гарет помнил, что несколько дней назад она рассталась с Юлианом, и предположил, что именно это отразилось на его внешности.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– У нас проблемы… Карл.

Голос звучал так, словно она совсем недавно плакала.

Гарет присел рядом.

– Что случилось?

– Юлиан, твой отец и женщина, которая называет себя погибшей Ривальдой Скуэйн, бросили вызов Рейнхардту. И проиграли.

Она говорила настолько медленно, что Гарету хотелось придушить её. Ему не терпелось узнать, живы ли они, но Магдалена словно нарочно откладывала момент.

– Они живы? – прямо спросил он.

– По словам Рейнхардта, да. Но не знаю, надолго ли.

Она вытащила из сумочки салфетку и протёрла ей уголок глаз.

– Не тяни. Что случилось?

– Откуда я знаю? – нервно развела руками Магдалена. – Если ты не забыл, Юлиан бросил меня и в свои планы больше не посвящает. Наверняка, придумали какой-то хитроумный план, но всё прошло, как обычно.

– Как ты узнала об этом? Может быть, ты ошибаешься?

Конечно, она ошибается. Девушкам свойственно накручивать – в этом плане Магдалена явно не отличалась от остальных.

– Лютнер. Она всё рассказала мне. Скуэйн, Тейлор и Мерлин отправились в Ратушу и не вернулись. Достаточно доказательств?

Всё ещё нет. Но выглядело очень убедительно.

При упоминании этой фамилии у Магдалены невольно дрогнула скула. Обычно так люди выражают презрение. Гарет прекрасно понимал её, но сейчас было не время для поддержки. Помощь требовалось другим.

– Почему ты здесь? А не она?

– Наверное, она испугалась и сбежала обратно к родителям. Я говорила Мерлину о том, что она поступит так при первом же запахе опасности. А я здесь. Мне больше неоткуда ждать помощи. Мерлин бросил меня, но оттого я не стала меньше о нём беспокоиться. Мы должны спасти его. И твоего отца, разумеется.

Это не обсуждается. Сказанное Магдаленой всё ещё могло оставаться плодом её воспалённой фантазии, но если имелась малейшая вероятность того, что опасность реальна, следовало всё проверить.

– Так идём, – решительно произнёс Гарет. – Не вижу смысла ждать. Я предупреждал их, что идея с моим отъездом – полный бред. Вот они и получили то, что хотели.

Он старался отгонять от себя мысли о том, что Рейнхардт лгал и никого в живых не осталось. Если надежда оставалась – пусть и едва заметная, Гарет должен верить.

– И что ты собираешься делать? – спросила Магдалена. – Ввалиться в гости к Рейнхардту и свернуть ему шею? Да?

– Юлиан не рассказывал тебе, что я могу чуть больше, чем раньше?

– Рассказывал… И об этом, и о многом другом. И о том, где ты прячешься. Пожалуйста, Тейлор. Мне больше не на кого рассчитывать.

– Рейнхардту я нужен, а не они. Он пытается выманить меня, и у него получается. Я не буду сидеть в стороне, пока жизни отца и моего друга находятся в опасности.

Разумеется, и за Скуэйн Гарет переживал, но не так искренне, как за Юлиана и старшего Тейлора.

– Зачем ты ему? Что в тебе особенного? Я ничего не понимаю.

– И не должна. Как приедем в город, спрячься немедленно…

– Как ты собираешься бежать отсюда? Сёстры никого не отпускают.

Действительно, это место являлось тюрьмой. Гарету было очень интересно узнать, что же чувствовала Магдалена, вернувшись сюда спустя несколько лет. Наверняка, чувство ностальгии было смешано с отвращением.

– Мне никакие ключи не требуются.

Он щёлкнул пальцами, и мир вокруг изменился. Секундная стрелка настенных часов остановилась, прежде чем издать очередной стук, а сестра, наблюдающая за парой собеседников, застыла с поднятой рукой, которую она тянула к голове для того, чтобы поправить волосы.

Гарет почувствовал, как его руку едва заметно бьёт током. Что-то пульсировало внутри него, словно просило выпустить на волю. Гарет знал, что это его