И аз воздам - Ирина Чернова

— Простите, уважаемая госпожа, — подобное обращение я уже слышала на улицах, — я ищу дом господина Крайдена, мага, не будете ли вы так любезны помочь мне немного?

— Чего, потерялась, что ли? — милая улыбка женщины сделала меня посмелее, — вот ведь люди, привезут в столицу деревенскую родню, а посмотреть за ней не могут! Пошли, покажу, мне не трудно!

Я обрадованно заспешила за женщиной, решив не обижаться на унизительное замечание — лишь бы довела, там и отблагодарить можно как-нибудь! Обещание о награде вызвало легкий смех и кивок головой. Женщина шла быстро, подол взметался то направо то налево, я то и дело глядела под ноги, чтобы не оступиться на каменной мостовой и не сразу поняла, что мы свернули куда-то в сторону, где дома уже не были такими богатыми. Это что, Орвилл здесь живет, что ли? Тем временем тетка залихватски свистнула и из ближайшей подворотни показались два мужика.

— О-о, это кого ты нам привела, новенькая, что ли? — осклабился один, показав желтые зубы спереди и черный провал в них сбоку, — откуда взяла?

— Знать надо места, — подбоченилась тетка, — я уж давно за ней наблюдала, как она по улицам бродит. Гулять, видать, отпустили, а я и приметила ее! Брать будете? Куда пошла, — хихикнула она, разом растеряв свою миловидность, — отгулялась, хватит! Теперь поработать придется, если не хочешь, чтоб личико попортили!

Впереди, из-за поворота, показались двое — мужчина и женщина и, увидев нас, остановились в нерешительности, поглядывая друг на друга. Появление нежданных свидетелей придало мне смелости, а один из мужиков отошел назад в подворотню, оглядываясь по сторонам.

— Не трогайте меня! — я с надеждой посмотрела на пару за спиной тетки и она обернулась, проследив за мной взглядом.

— Ты еще поори, да погромче! Все равно никто не вылезет, если не веришь… хочешь, я поору? Аа-а-а-а! — Завизжала она, — спасите-е-е!

Действительно, никто даже не высунулся из-за ворот и калиток, пара, на которую я так надеялась, растворилась за углом, а над головой быстро захлопнулось окошко.

— А не старовата? — усомнился второй мужик, шумно почесываясь, — Герцу бы молоденьких лучше…

— Молоденьких обучать надо, — наставительно сказала тетка, — а есть такие, что им постарше нужны… куда пошла? — рявкнула она, видя, что я потихоньку отодвигаюсь от них к стене, — ну-ка забирайте ее, да отходите хорошенько, чтоб и думать забыла обо всем!

Мужики двинулись ко мне, нагло улыбаясь и наслаждаясь собственным превосходством, а я нащупала шарик Дайлерии и сжала его в кулаке. Угрожать и просить их бесполезно, пусть эта разработка покойной магессы принесет пользу… как там Орвилл говорил, сдавить изо всех сил и щелчком бросить в сторону? Молоденьких им понадобилось… получайте!

Судя по всему, тетка первая поняла, что здесь что-то не так, потому что глаза у нее стали, как блюдца и она повалилась на землю, завывая, как побитая собака, но остановить ничего было уже нельзя и по всей троице запрыгали веселые голубые искорки, от которых они извивались, как от укусов ядовитых змей до тех пор, пока не рухнули на разогретую солнцем мостовую. Проверять, живы они или нет, я уже не стала и пошла быстрым шагом подальше от этого места.

Уже вечерело, я едва тащила ноги по улице, которая привела меня к окраине города и здесь была даже не замощена камнем. Заборы были по-прежнему высокими, но дома уменьшились по высоте и не превышали двух этажей против четырех-пяти в центре. У калиток кое-где были даже крошечные палисадники и стояли неизменные лавочки… все, сил больше нет, пусть хоть убьют, но я посижу немного! Колодец бы еще найти, а то пить охота…

— Ты кто ж такая будешь, что на моей лавочке сидишь? — пожилая женщина потрясла меня за плечо. — Другого места не нашла, что ли?

— Простите, — я протерла глаза, выйдя из сна, — если нельзя тут сидеть, то я уйду.

С трудом встав на ноги, я двинулась дальше по улице, конец которой терялся в темноте. Куда теперь идти, даже не представляю…

— Эй, тебя как зовут? — женщина стояла у лавочки, опираясь на нее руками. — Откуда ты пришла? Платье у тебя дорогое, сама тоже на прислугу не похожа… случилось чего?

— Н-нет, ничего, все нормально, — меня передернуло от ночного холода и это не ускользнуло от женщины.

— А куда ты пошла сейчас? Там улица упирается в стену… ну-ка, пошли со мной, — она порылась в корзинке и достала большой ключ, — пошли, пошли, я воду поставлю, попьешь горячего отвара… как тебя все же зовут?

— Рия, — говорить имя целиком не хотелось, а так тоже понятно, что обращаются ко мне.

— Ну проходи, Рия, — мы прошли через маленький чистый дворик, спустились на пару ступеней и попали в большую кухню, где посередине стоял стол с двумя лавками, а всю стену напротив занимала плита. Над ней были подвешены кастрюли, сковородки, ковшики и прочая кухонная утварь, а на самой плите красовался небольшой пузатый котел, откуда женщина зачерпнула большой кружкой.

— На, пей, Рия, — она приглашающе поставила посудину на стол и сама села рядом. — Меня Утой зовут, Ута Брит. Тебя выгнал муж из дома?

— Нет, — отвар приятно прогревал все внутри, расслаблял и глаза стали закрываться сами собой, — у меня нет мужа.

— Родители? — стала сама с собой рассуждать Ута. — Нет, родители никогда не выгонят на улицу собственную дочь, что бы ни произошло. Вот моя подруга всегда говорила, что дочка будет ей опорой в старости, будет кому воды подать в постель. Это сын уйдет и будет жить своим домом, а дочь всегда сможет помочь матери, потому и родила одна, без мужа. Как уж ее поносили все, даже словами не сказать, а теперь те, кто осуждали ее, прячут глаза, потому что Айни выросла такая умница да красавица, что одно загляденье! И муж у нее хороший, никогда не попрекал ее, что приданого мало, а уж саму Стефу уважает не хуже, чем собственную мать…

Под говорок Уты я задремала прямо на лавке и очнулась, когда она потянула меня за собой в маленькую комнату рядом с кухней.

— Ложись-ка тут, Рия, — рядом легло толстое одеяло, я едва сумела раздеться и провалилась в сон.

— Ну, и кто она такая? — приглушенный старушечий тенорок прозвучал совсем рядом.

— Рией зовут, — ответил второй голос и я вспомнила, что его хозяйку зовут Утой. — Не знаю, кто она, не сказала.

— Не зна-а-аю, — протянул тенорок, — а когда будешь знать? Когда украдет чего да сбежит?

— А чего у меня красть-то? — явная насмешка в голосе прозвучала контрастом с чистой, но бедной обстановкой. — Да ты на платье ее посмотри, оно ведь не из дерюги сшито, да туфли дорогие тоже… нет, не похожа она на воровку!