Соловей для черного принца - Екатерина Левина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О, сегодня на мою голову сыплются все тридцать три несчастья! — раздраженно ответила Эллен. — Закончилась микстура для очищения крови, и Тереза поехала за ней аж в Солсбери. У доктора Тодда иссяк запас еще на прошлой неделе… Жаннин вы что-нибудь узнали?
— Я опросила буквально каждого! Никто не видел мистера Уолтера со вчерашнего ужина.
С губ Эллен сорвался тревожный возглас. Щеки ее горели лихорадочным румянцем, а пальцы, теребившие белое кружево на воротнике, сильно дрожали. Мне совершенно не нравилось ее состояние. Женщина была необычно возбуждена, будто стояла на грани истерики.
— Где же мой муж? Неужели… неужели с ним что-то случилось? — нервно воскликнула она — После всего, что произошло… Я так боюсь! Страшно боюсь.
— Только не вздумайте мандражировать! — Жаннин сдавила хрупкое запястье больной. — Ох, у вас ритмы частые! Сейчас я спущусь и сделаю вам отвар, он ослабит горячку и успокоит. Эллен, вы не должны впадать в панику!
— Жаннин вы так добры! Вы и Найтингейл, единственные, кто печется обо мне… Но как же мне не беспокоиться? Он не мог уйти, не сказав никому ни слова. Нет, с ним что-то произошло. Что-то нехорошее… Да, да… нехорошее…
Негромкий стук в дверь прервал ее. Робко вошла Джудит и сообщила, что леди Редлифф требует к себе миссис Клифер. Жаннин на мгновение скуксилась, но уже в следующую секунду поспешно засуетилась вокруг изможденной женщины, растирая ей руки и обещая тотчас же вернуться с отваром, как только леди Редлифф отпустит ее.
— Идите, идите, Жаннин! Не гневите матушку задержкой из-за меня, — нетерпеливо велела миссис Уолтер. — Вы же знаете, как она будет возмущена. Мы обе… я буду виновата.
Когда мы остались одни, Эллен вновь закрыла глаза. Но через пару минут, вдруг поднялась с тахты и неровным шагом направилась к узкой двери в дальней стене, ведущей в спальню ее мужа.
— Я должна еще раз все осмотреть, — услышала я торопливые слова. — Может быть, он оставил мне записку. Он не мог… исчезнуть… Он где-то спрятался. Это так на него похоже… спрятаться.
— Ну, конечно же, он спрятался! — воскликнула я, озаренная догадкой. — Эллен, помните, он все время твердил, что спустится в подземелья и напишет свой шедевр! Он там! В подземельях!
— В подземельях, — бессмысленно повторила она, точно не осознавая, о чем речь.
— Наверняка, он там! Я возьму лампу и спущусь туда. Я приведу его, даже если он будет сопротивляться! Если его там нет, то о крайней мере, мы будем точно это знать.
— Нет! Нет, нет, нет, — надрывно выдохнула Эллен, и бросилась ко мне. — Нет, Натингейл, ты не можешь туда спускаться. Там… там… живут мертвецы. Я слышала, как они стонут… Это ужасно, ужасно… И там сквозняки, они убьют тебя, убью, как моего мальчика.
— Эллен, успокойтесь, прошу вас, — я осторожно высвободилась из ее судорожной хватки, — Я уже однажды спускалась туда. Уверяю вас, там нет ничего смертельного, хотя и жутковато немного. А сквозняков и привидений я не боюсь.
По ее телу прошла сильная судорога. Я испугалась, что еще чуть-чуть и бедная женщина лишится чувств.
— Тогда я пойду с тобой! — неожиданно твердо произнесла она.
— Что вы говорите, Эллен! Вы же еле на ногах держитесь!
— Там мой муж!
Против столь категоричного заявления я не могла ничего возразить.
— Хорошо. Но дайте мне слово, как только почувствуете себя хуже, сразу же вернетесь.
Но женщина не ответила мне, я сомневалась, что она вообще услышала меня. Ее воспаленные глаза, очерченные темными кругами, были абсолютно пусты, словно сознание самовольно покинуло ставшее неугодным тело.
— Эллен, Эллен! Это безумие! — я сжала ее плечо. — Никуда вы не пойдете. Оставайтесь тут. Скоро к вам поднимется Жаннин. А я схожу и посмотрю, это займет всего четверть часа.
— Я должна быть сильной, — прошептала в ответ Эллен. Ее стеклянный взгляд стал более осмысленным. Веки несколько раз медленно, словно нехотя, опустились и поднялись, и взгляд остановился на моем лице. — Я должна, должна… надо пойти туда… Там мой муж, я найду его.
Немного пошатываясь, она прошла в свою комнату, взяла с тахты толстую шерстяную шаль и старательно обмотала ею плечи. Затем зажгла керосиновую лампу и, держа ее в одной руке, кивнула мне, дав понять, что готова.
Моросил мелкий дождь, окропляя лицо и холодными струйками скатываясь по шее за воротник блузы. Весь путь до высокой башни с огромной дверью, ведущей в подземелье, мы проделали молча. Эллен будто не замечала неприятной сырости, так же как не замечала и меня, шедшую чуть позади. Только беспрерывно теребила бахрому на шали.
Дубовая дверь оказалась открыта настежь.
— Он там, — выдохнула Эллен и, не раздумывая, скрылась в чернеющем проеме.
Только однажды я была здесь. Это не то место, куда тянет вернуться еще раз. Более того, в этих подземельях до сих пор витал дух чего-то невыносимо гнусного и страшного, так что даже в прошлый раз, когда мы с Джессикой были здесь, единственным желанием моим было — как можно скорее выбраться на свет.
Я шагнула следом за Эллен. Все время, пока мы спускались по истертым ступеням, мне казалось, что я слышу позади себя чьи-то шаги, и чьи-то ледяные руки тянутся ко мне, чтобы утащить в непроглядную бездну. Все это было, конечно, игрой воображения, но сердце тяжелым камнем бухало в груди, потворствуя страху.
Мы вышли на площадку перед арочным входом, оскалившимся острыми зубьями решетки. Желтое пятно света пробежало по стене и низкому потолку, на краткий миг выхватив львиную морду, высеченную под полуистлевшим щитом. Я точно почувствовала на себе застывший взгляд каменных глазниц льва, немилосердно проникший в самые потаенные глубины моей души. Пока я оробело всматривалась в очертания грозного стража, Эллен скрылась во тьме. Ни секунды не задумываясь, она устремилась в один из туннелей, в тот, который вел к тюремным камерам. И я торопливо последовала за ней.
Вдруг что-то коснулось моего лица, словно холодная, влажная ладонь. Я отшатнулась и вскрикнула, и мой собственный голос эхом вернулся ко мне. Я протянула руку к лицу и поняла, что угодила прямо в паутину. Стряхнув ее, я поспешила уверить Эллен, что со мной все в порядке, но женщина, даже не заметила мой вскрик. Она застыла в проеме, ведущем в длинный зал, и что-то невнятно бормотала.
Нервы мои были натянуты до предела, я еле удерживалась от того, чтобы поминутно не оглядываться через плечо. Мне хотелось повернуть назад, но я не могла оставить больную женщину одну в этом ужасном месте. Тем более я сама подала идею спуститься сюда, о чем теперь сильно жалела. Однако мне самой было досадно за свою трусость, поскольку Эллен, по сравнению со мной, оказалась храбрее.