Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

и с этим же еще параллельно с трудом осознавая: «за что такое соблаговоление к ее же персоне после того, как и она же сама почти и с потрохами-словами, собственными же руками-губами выдала все-таки его и раньше его же самого брату же?». Не за красивые же глаза. Тем более — и не за показной, показанный только что характер! Скорее же ведь — за негласное-согласное ее понимание и принятие их общего косяка. И что они же уже все как стоили и стояли, так сто́ят же и стоя́т друг друга и друг за друга же до сих пор. Как и за то, что выговориться ей тоже было надо. И уже все они и каждый это понимали и принимали за и для нее. Да и ведь так же еще до сих пор никто не говорил и не сказал, что хоть что-то и где-то, с кем-то будет легко. Тем более — что вдруг и ей же первой и с братом-не-братом. И с остальными же и не такими же, по сути. И, наоборот, как ему и им же с ней — сестрой-не-сестрой. Да еще и с нехилой разницей в возрасте — по всем же фронтам. Так еще же — и кто она, а кто они. Но и что вот поделать теперь? Так. Либо мириться, либо расходиться. И если с первым же еще куда ни шло, ведь уже и почти обычно-обыденное дело для них. То вот со вторым — кого же из них подобным и еще же раз обманывать? Тем более — где и разгрызание глоток друг другу, своим же стоит чуть ли и не на одном уровне да и вовсе же наравне с разгрызанием глоток другим и чужим. Друг за и на друга же! Как один за всех и все же за и на одного. Никуда не денешься.

— …Все сделано, как это уже сделано, Егор! — Вырвал Софию из потока ее же пока еще гудящих и жужжащих, словно и осиное гнездо, но уже и не так сильно и громко мыслей брюнет своим таким же уже не гневным и даже не яростным, но и все так же не терпящим чьих и каких-либо возражения голосом. Как и в совокупности же уже и со своими дотлевающими углями кальяна — еще и дыхнул, будто и огнедышащий дракон на него. Правда и только лишь уже их дымом. И скорее даже согрев, нежели и ошпарив. Чего он, собственно, как раз таки и добивался, судя же и по всему, опустив и отпустив если и не всю, то и большей же частью их уже и с его же сестрой ситуацию — за прошедшим временем и истечением же срока исковой давности. А там уже и тем более — за наименьшим количеством, как и качеством же принесенного ей им вреда. Ведь и пусть же она у него умела и могла читать между строк, то он в свою же очередь и так же правильно и верно расставлял приоритеты и дергал такие же нужные и важные, главные слова со смыслом из фраз: не только ее, но и всех. Не теряя при этом, как и не руша же общего контекста. — Ничего уже с этим, как и это же все само не попишешь и не изменишь. Ни у каких и ни у кого отношений гарантий — нет! Ты это тоже прекрасно и прекраснее же, лучше меня знаешь. Как и то, что и обратно же все это ты так же не вернешь. Имеем, что имеем! А именно… — резкий поворот его головы и уже он расставляет руки в стороны, будто и по обе же стороны от Софии, чтобы и обнять наконец, но и лишь обрисовывая таким образом весь ее темный, обреченный и слегка же пока только сутуленный силуэт, под таким же еще и хоть и в противовес же ей самой, но и довольно-таки внимательным взглядом его болотистых глаз, — …мучения! Вот кто-что ты для него… и это же самое слово такое… на самом деле. Как и твое же все чертово предназначение! По итогу лишь только которого, и так же ведь возможно, тебя забьют камнями… Или вообще: распнут! Если и верить, конечно и до сих пор, цикличности всего… А и в нашем же уже конкретном случае — истории… Но и только же за другие и чужие же мучения, перенесенные тобой… И сублимированные же так же… Отзеркаленные… Нашедшие же вдруг и отражение в тебе… Только такие и… они! А и не вот это… вот… все… — и всплеснул потерянно же следом ими, не найдя не то что слов, чтобы и все же это и как-то же иначе охарактеризовать, а и сил, возможностей даже и в действиях так же все описать. — Далеко же не это… Это же… просто… обыкновенное насилие! Ни с чем не связанное и ничем же не подкрепленное… Ничем и никем же не обоснованное, в конце-то концов! Ни Советом. Ни законом… Разве же только, как я уже и сказал, ее же все отбитостью! И заметь, да, это говорю и повторяю все сейчас все еще я! Я. Ее сын! И пусть же и имея на это право… куда же и больше всех остальных. Но ведь и как ты… Как и ты, если прям и вглубь же вопроса взглянуть… Да и любого же, собственно: с ней же связанного или нет. И не только же еще и потому, что так или иначе — она везде и со всеми, во всех… Но и почему-то же вместо того чтобы противостоять, побороться… ты ее и это терпишь! Да и ладно же уже терпишь… Ты об этом не говоришь! Не делишься же этим… ни-с-кем. Не просишь и помощи… А просить надо! И говорить надо. Это же только нужно, важно и… должно. Разговаривать, София! Об-щать-ся… — и сделал же вновь пару шагов к ней на пробу, проследив же за этим, как и за ней же самой — за ее реакцией внешне и внутренне на этот его жест пусть даже и без встречного и взаимного того же пока и от нее: «Не отступит ли она? Не шарахнется ли от него и не убежит ли куда подальше?» и, не увидев же ничего из этого, как и не ощутив же тремора в ее уже и не сиреневой, а травянистой и озоновой энергии, явно демонстрирующей собой сейчас ее полное