Сиреневый Чёрный - Жанна Лебедева

Волк, остановившийся подле нюхающего следы мертвеца, зафыркал и принялся терять лапой нос.

— Собачья мята, — понимающе кивнул зверю Фиро, — так и чутье недолго потерять. Похоже, и этот обоз — снова морок, с настоящей охраной. Проверим?

Волк навострил уши, всматриваясь в четкую колею. Так же, как и мертвец, он прекрасно понимал, что это преследование скорее всего вновь обернется неудачей…

Франц негодовал, будучи не в силах скрыть раздражение и разочарование. Раз за разом они бросались в погоню за призраком, умело скрытым мощной магией и наделенным реальной охраной. Определить, какой из мнимых обозов настоящий не представлялось возможным, поэтому приходилось биться за каждый, а потом вновь отправляться на поиски. Все это походило на издевательскую игру в кошки-мышки.

Устав от ложных погонь, Франц взял себя в руки и принялся раздумывать о происходящем. Что-то смущало его в происходящем, и он достаточно быстро понял, что это было: из Врат Волдэя караван вышел в сопровождении небольшого отряда и шел в таком составе через земли Высоких Эльфов. Франц и Ану намеревались встретить противника за границей Владычества, там, где власть Владыки не могла помешать им вступить в бой с эльфийским караваном. По воле злого рока едва переступив границу, обоз исчез, словно растворился в воздухе, а потом появились мороки, сбивающие со следа и разбегающиеся в разных направлениях, как тараканы из спичечного коробка. И каждый из этих призрачных обозов имел при себе вполне реальную охрану, в том же количестве, что и первооснова. Для каждой пустышки Хапа-Тавак где-то отыскивал вооруженных воинов. Франц сосредоточенно вздохнул. Старые сказки не врали: нужно обладать поистине королевской властью, чтобы каждый раз без особых проблем вербовать профессиональных бойцов для охраны.

Франц задумчиво закусил губу. Где в Королевстве можно навербовать столько эльфийских солдат? А вообще, кто проверял, эльфы ли они вообще? Охотники взяли в плен нескольких таких сопровождающих, но все они были «промыты» практически до детских страниц памяти — спрашивать с них было нечего. Из двадцати пленных в живых осталось пятеро — остальные умерли, став жертвами охранных уничтожающих заклинаний Хапа-Тавака. Эти пятеро молчали, как партизаны, тем самым продлевая свои часы — убийственная магия шла в ход, когда попавший в плен охранник пытался заговорить с охотниками.

Решив поскорее проверить догадку, Франц спрыгнул с лошади и подошел к запертым в клетке эльфам.

— Мага сюда, быстро! — крикнул он через плечо, внимательно вглядываясь в пустые глаза «ласточек» Волдэя.

К нему подошел Ану с мозголазом — отставным королевским магом, большим специалистом по пыткам и добыванию информации из чужих голов.

— Что надумали, господин сыщик? Хотите вновь перелопатить мозги этим несчастным? — в голосе некроманта прозвучало почти искреннее сочувствие.

— Нет, господин некромант, кое-что другое, — осторожно произнес Франц, словно боясь, что коварное провидение догадается о его намерениях и в очередной раз спутает их, — Блэйк, — обратился он уже к магу, — проверьте, достоверна ли внешность этих Высоких, не под мороком ли они?

— Понял, господин, — коротко кивнул мозголаз, — будет сделано.

Высокий, худой, как щепа, маг подошел к решетке и принялся внимательно вглядываться в лица и одежду пленных. Тонкие, подчеркнутые ниточками бронзовых усов губы зашептали заклинание, пальцы рук изогнулись и задвигались, словно перебирая невидимые струны. Воздух задрожал, завибрировал, лишая возможности видеть пленных эльфов отчетливо. На миг Блэйк замер, видимо нащупал что-то, а потом сделал рукой пасс, будто сдернул с эльфов невидимое одеяло и замер, выжидающе глядя на Франца.

— Вот тебе и эльфы, — удивленно произнес Ану, осознавая увиденное.

— Так я и думал, — просиял сыщик, осознав, что догадка его оказалась верной, — это не эльфы, а люди.

— Не просто люди, — напрягся Ану, спешившись подле клетки и пораженно рассматривая пленников. — Взгляните на их татуировки — это монахи Централа.

— Как это все понимать? — пробормотал изумленный Аро, судорожно стыкуя в голове имеющиеся ранее и вновь появившиеся обстоятельства.

— Лично мне в голову приходит только одно — он идет Дорогой Центры…

Аро с досадой сжал кулаки. Некромант был прав, а он ошибся. Катастрофически ошибся, и ошибка эта дорогого стоила. Белый Кролик не страшился Централа, наоборот, с присущей ему наглой уверенностью пошел напролом прямо по святым местам официальной церкви Королевства. Дорогой Центры называли ряд церквей и монастырей, протянувшихся с востока на запад Королевства и связанных большим трактом, которым, надо сказать, мало кто пользовался, кроме священников, монахов и миссионеров великой религии. Монашеская братия великого пророка, несмотря на характерный аскетизм, не славилась немощью и безобидностью. Святые братья, с рождения изучающие искусство боя, представляли собой могучую силу, профессиональную грозную армию, которая в последнее время не уступала армии самого Короля.

— Нужно быть сумасшедшим, чтобы вот так вот бесстрашно хозяйничать в вотчине самого Центры, — ошарашено мотал головой Франц, не в силах осознать услышанное, — этот Хапа-Тавак либо безумец, либо бог….

В тот же вечер сыщик получил долгожданное письмо из Ликии. Старик Моруэл написал в нем лишь одно слово — «Серый Святой». Прочитав надпись слева-направо и обратно, а потом тщательно проверив лист на наличие тайнописи, Франц укоризненно взглянул на гонца. Тот выпучил на Аро круглые, как циферблаты часов, глаза и недовольно заурчал. Письмо принесла ученая сова, которая вряд ли могла пояснить придворному сыщику смысл переданного послания. «Значит, Серый Святой — очередная смутная и мало о чем говорящая кличка, — задумался Франц, подходя к лошади и забираясь в седло, — но, погоди, я тебя достану, и ты ответишь мне на все вопросы»…

Кобыла Аро остановилась и грозно стукнула копытом о землю перед носом Ану, растянувшегося на земле, прямо под ногами собственной лошади.

— Попрошу без рук, — сонно отмахнулся некромант, приподнимая шляпу, укрывающую лицо от алых лучей заходящего солнца. — Что, господин сыщик, сегодня без привала?

Он нехотя поднялся и обернулся на охотников, сидящих каждый подле своего коня. Они выглядели устало, похоже, ночной переход их совершенно не вдохновлял, но Франц был непреклонен. Пригрозив недовольным, что за непослушание уменьшит оплату, он повел отряд к Дороге Центры, вдоль которой собирался следовать на восток — таинственный обоз противника должно быть неплохо оторвался от преследования, значит, необходимо было напрячь все силы, чтобы наверстать упущенное.