Изумруд раджи (сборник) - Агата Кристи

Дальше встал вопрос: что делать с этими 500 фунтами? Он очень хорошо знал, что сказала бы Мод. Вложить их. Сделать хороший запас на черный день. И разумеется, она была бы совершенно права, он это понимал. Но выигрыш денег в конкурсе вызывал у него ощущения, совершенно не похожие ни на что другое.

Если бы эти деньги достались ему в наследство, Эдвард наверняка добросовестно вложил бы их в конверсионный заем или в сберегательные сертификаты. Но деньги, которые достаются человеку благодаря простому росчерку пера, благодаря невероятно счастливому случаю, попадают в ту же категорию, что и подаренный ребенку шестипенсовик: «Это твои собственные деньги, ты можешь тратить их, как захочешь».

А в одном богатом магазине, мимо которого он ежедневно ходил в свой офис, стояла невероятная мечта: маленький двухместный автомобиль с длинным сверкающим капотом, и на нем была четко обозначена цена – 465 фунтов.

– Если б я был богат, – говорил ему Эдвард день за днем, – если б я был богат, я бы тебя купил.

И теперь – он был если и не богат, то, по крайней мере, обладателем крупной суммы денег, достаточной для осуществления своей мечты. Этот автомобиль, этот сверкающий, манящий образец красоты мог принадлежать ему, стоило ему только заплатить эти деньги.

Эд собирался рассказать Мод о деньгах. Когда он ей расскажет, он обезопасит себя от искушения. Перед лицом ужаса и неодобрения Мод у него никогда не хватило бы смелости упорствовать в своем безумии. Но случилось так, что сама Мод решила исход дела. Он повел ее в кино, на лучшие места в зале. Она указала ему, мягко, но твердо, на преступную глупость его поведения: потратить зря такие деньги, три фунта и шесть пенсов, вместо двух фунтов четырех пенсов, а ведь с более дешевых мест видно ничуть не хуже.

Эдвард выслушал ее упреки в угрюмом молчании. Мод была довольна произведенным впечатлением. Ему нельзя позволять потакать своим экстравагантным замашкам. Она любила Эдварда, но понимала, что он слаб и что ее задача – всегда быть рядом и следить за тем, чтобы он шел правильным путем. Девушка с удовлетворением видела, как он съежился от ее слов.

Эдвард действительно съежился. Однако всякому терпению приходит конец. Он был раздавлен ее словами, но именно в тот момент он принял решение купить автомобиль.

– К черту все, – сказал себе Эдвард. – Раз в жизни я сделаю то, что мне нравится. А Мод пусть идет ко всем чертям!

И на следующее же утро он вошел во дворец из стекла с его благородными обитателями во всей красе сверкающей эмали и блестящего металла и с удивившей его самого беззаботностью купил автомобиль. Это оказалось самым легким делом на свете – купить автомобиль!

Теперь он принадлежал ему уже четыре дня. Эдвард ходил внешне спокойный, но внутри у него бушевал восторг. А Мод он пока не сказал ни слова. Четыре дня в обеденный перерыв он учился обращаться с этим прекрасным созданием. И оказался способным учеником.

Завтра, в канун Рождества, он должен был вывести автомобиль за город. Эдвард лгал Мод, и солжет снова, если понадобится. Он душей и телом стал рабом своего нового приобретения. Оно явилось для него синонимом Романтики, Приключения и всего того, к чему он стремился и чего у него никогда не было. Завтра он вместе со своей возлюбленной отправится в дорогу. Они будут рассекать свежий, холодный воздух, оставят далеко позади шум и суету Лондона, понесутся по широким, чистым просторам…

В этот момент Эдвард, не подозревая об этом, был очень близок к тому, чтобы стать поэтом.

Завтра…

Он посмотрел на книгу в своих руках – «Когда царствует любовь», рассмеялся и сунул ее в карман. Машина, и красные губы маркизы Бьянки, и поразительная отвага Билла – все смешалось вместе. Завтра…

Погода, обычно подло предающая тех, кто на нее полагается, была расположена к Эдварду. Она подарила ему день, о котором только можно мечтать, – день со сверкающим морозцем, ярким голубым небом и бледно-желтым солнцем.

Итак, ощущая себя бесшабашным грешником, пустившимся в рискованную авантюру, Эдвард выехал из Лондона. У станции метро «Гайд-Парк-корнер» возникли неприятности, и серьезные осложнения появились у моста Патни – часто протестовал переключатель скоростей, и визжали тормоза, и на Эдварда обрушивались потоки брани других водителей. Но для новичка он справлялся не так уж плохо и вскоре выехал на одну из довольно широких улиц, ехать по которым – одно удовольствие для автомобилистов. Сегодня на этой дороге было мало машин. Эдвард двигался все дальше, опьяненный своей властью над этим существом с блестящими боками; он мчался сквозь холодный, белый мир, подобный ликующему богу.

День был полон восторга. Молодой человек остановился на ленч в старомодной гостинице и потом еще раз, попить чаю. Затем он неохотно повернул домой, назад, в Лондон, к Мод, к неизбежному объяснению, обвинениям…

Эдвард со вздохом отогнал эти мысли. Завтра – будь что будет. А сегодня еще принадлежит ему. А что может быть прекраснее этого? Мчаться сквозь тьму, освещая фарами путь впереди… Нет, ничего лучше этого не бывает!

Он рассудил, что у него нет времени где-нибудь остановиться и поужинать. Эта езда в темноте – дело рискованное. Возвращение в Лондон отнимет у него больше времени, чем он рассчитывал. Было ровно восемь часов, когда он проехал Хайндхед и выехал на край котловины Девилз-Панч-Боул. Светила луна, и снег, выпавший два дня назад, все еще не растаял.

Эдвард остановил автомобиль и стоял, любуясь видом. Какое имеет значение, если он вернется в Лондон только к полуночи? Какое имеет значение, если он вообще не вернется? Он не собирался стразу же оторваться от этого зрелища.

Молодой человек вышел из машины и подошел к краю. Вниз вела извилистая тропа, совсем рядом с ним. Эдвард поддался искушению. Следующие полчаса он бродил по этому заснеженному миру как очарованный. Он никогда не представлял себе ничего подобного этому. И все это принадлежало ему, было его собственностью, подаренной ему сверкающей любовницей, которая преданно ждала его наверху на дороге…

Он снова взобрался наверх, сел в автомобиль и поехал прочь; у него еще немного кружилась голова после такого открытия чистой красоты, которое случается иногда даже с самыми прозаичными людьми.

Затем со вздохом он пришел в себя и сунул руку в отделение для перчаток в двери машины, куда утром затолкал запасной теплый шарф.

Но шарфа там не оказалось. Отделение было пусто. Нет, не совсем пусто: там лежало нечто твердое и шершавое, похожее на гальку…

Эдвард сунул руку поглубже. В следующее мгновение он уставился на предмет, который достал оттуда, как человек, лишившийся рассудка. Этот предмет, свисающий с его пальцев и отражавший лунный свет тысячами огоньков, был бриллиантовым колье.

Эдвард не мог оторвать от него глаз. Но усомниться было невозможно. Бриллиантовое колье стоимостью, наверное, в несколько тысяч фунтов (так как камни были крупные) небрежно валялось в дверце его автомобиля.

Но кто его туда положил? Его наверняка там не было, когда он выехал из города. Должно быть, кто-то подошел, пока он бродил по снегу, и намеренно сунул его туда. Но зачем? Почему выбрали его автомобиль? Может быть, владелец колье ошибся? Или… возможно, это колье украдено?

И тут, пока все эти мысли вихрем проносились в его голове, Эдвард внезапно замер, и его обдало холодом. Это был не его автомобиль.

Все указывало на это. Автомобиль был того же ярко-красного цвета – красного, как губы маркизы, – и имел такой же длинный и блестящий капот, но по тысяче мелких признаков Эдвард понял, что это не его машина. На ее сверкающей новой полировке там и сям виднелись царапины, имелись признаки – слабые, но безошибочные – износа. В таком случае…

Эдвард, не откладывая в долгий ящик, поспешно развернул автомобиль. Умение разворачиваться не входило в число его сильных сторон. Подавая машину задним ходом, он неизменно терял голову и поворачивал руль не в ту сторону. И еще он часто путал педаль газа с педалью тормоза, что приводило к катастрофическим результатам. Тем не менее в конце концов ему это удалось, и автомобиль сразу же загудел, снова взбираясь на гору.

Эдвард помнил, что какая-то другая машина стояла недалеко от этого места. Он не обратил на нее особого внимания. Молодой человек вернулся со своей прогулки другой тропинкой, не той, по которой спустился вниз. Эта вторая тропинка вывела его на дорогу немного дальше, позади, как он думал, его собственного автомобиля. А в действительности это, наверное, был другой автомобиль.

Примерно через десять минут он опять оказался на том месте, где остановился в первый раз. Но сейчас у обочины не было никакого автомобиля. Кто бы ни был владельцем этой машины, он, должно быть, уехал на машине Эдварда. Его тоже, возможно, ввело в заблуждение их сходство.