Алые Евангелия - Клайв Баркер

на Гарри и заговорил неразборчиво с крюком. Он вырвался из рук Феликссона, подлетел к Гарри и вонзился в пах, прорезав нежную плоть и выйдя с другой стороны: две раны по цене одной.

Гарри завыл от боли.

Феликссон рванул цепь на себя и разорвал плоть на бедре Гарри. Крюк вернулся к нему, и снова нацелился на Гарри. И снова крюк добрался до Гарри, и вцепился в него на противоположном фланге.

— Хорошо, — сказал Феликссон. — Еще раз тюк-тюк, и пока, кроха Да Мор.

Гарри едва обратил внимание на обещание Феликссона кастрировать его. Его привлекла дверь, выходящая в коридор. Ее сотрясалась, как будто обращенные в паническое бегство животные пытались прорваться через нее.

— Што такое? — Спросил Феликссон, он также обратил внимание на дверь.

— Не имею… понятия, — ответил Гарри, стараясь не потерять сознание.

Дверь не собиралась дольше выдерживать подобное избиение. Дерево вокруг петель и замка теперь трескалось, разбрасывая щепки и чешуйки краски.

— Кто там? — сказал Феликссон. — Убью Да Мура. Если войдешь.

Феликссон рыкнул и рванул цепь назад, разрывая крюком другое бедро Д'Амура одним плавным движением. Вены на шее Д'Амура вздулись, и он издал гортанный булькающий стон.

— Шмотри! — прокричал Феликссон в сторону двери, нежно проведя ладонью по смертоносному изгибу залитого кровью крюка.

Феликссон протараторил третье заклинание, и снова цепь с крюком начала подбираться к Гарри, как ленивая кобра, высоко подняв голову и нацелившись на промежность Гарри. Панический коллаж сексуальных образов прорвался сквозь ужас Гарри: мастурбация за спортзалом в Сент-Доминике с Пайпер и Фредди; девушка (это была Джанет или Дженис?), c которой он перепехнулся в ночном автобусе до Нью-Йорка; и уже влажные неверные жены, жаждавшие еще немного согрешить и предлагающие удвоить ставку Гарри. Все эти и сотни других воспоминаний пронеслись в голове Гарри, пока орудие пытки лениво прокладывало себе путь к его мужскому достоинству.

А затем, без предупреждения, оно прекратил неторопливое приближение и нанесло удар. Гарри не намеревался позволить этой штуке оскопить себя без боя. Он дождался, пока крюк окажется в дюйме от штанов, а затем схватил крюк правой рукой, а цепь сразу за ним левой. Цепь мгновенно дико билась, пытаясь вырваться из хватки Гарри.

— Идиот! — завопил Феликссон. — Делать хуже!

— Заткнись, мать твою! — проорал Гарри в ответ Феликссону. — Жополиз тупой!

— Убить Да Мура! — вопил Феликссон змеевидной цепи.

Потные руки Гарри неуклонно теряли хватку на залитом кровью металле. Еще несколько секунд и он будет в нем. Крюк медленно приближался к его промежности, а его скользкие от пота ладони подводили его с каждым мгновением все больше. Кастрация была неминуема. Гарри увидел, своим мысленным взором, как крюк погружается в плоть его члена.

Он вцепился в цепь из последних сил и издал первобытный вой протеста и, как по сигналу, дверь, наконец, поддалась натиску. Замок вылетел, а дверь с такой силой ударилась в прилегающую стену, что большие комья штукатурки обрушились на пол комнаты пыльным градом. Гарри почувствовал порыв ледяного воздуха на своем лице. Стринг Ярт — друг Гарри выбил дверь и снова был с ним. Гарри почувствовал, что на этот раз Ярт прибыл не один.

К сожалению, вышибание двери не отвлекло мясницкий крюк от его амбиций. Он по-прежнему намеревался вырвать пах Гарри, и даже захват рук с побелевшими от напряжения костяшками не мог помешать цепи продвигаться к нему миллиметр за миллиметром. Гарри ощутил холодное присутствие духа, двигающегося вокруг его руки, овевая ее желанной прохладой. Охлаждающее присутствие взбодрило его изможденное тело, высушило его ладони и вновь наполнило силой его мускулы. Он оттянул змееподобную цепь от паха на добрых шесть дюймов, затем бросил тварь на землю и прижал крюк коленом.

— Получи, ублюдок! спросил Гарри.

Извивающаяся цепь отнюдь не обрадовалась своему положению. Даже будучи придавленной весом Гарри, она продолжала пытаться выскользнуть, и Гарри знал, что это было вопросом нескольких секунд, прежде чем ей это удастся, так как раны на его бедрах сильно кровоточили, и остатки сил очень скоро его покинут. Но присутствие призраков успокаивало и утешало его. Он больше не был одинок в этой битве. У него были союзники — просто не мог видеть их. Однако оказалось, что Феликссон может. Он выпучил глаза, а его рассеченная голова опустилась на левое плечо, потом на правое, вертясь на одном месте, он пытался оценить силу своих новых соперников, не прекращая разговаривать с ними.

— Феликссон поймает и сожрет вас! Он кружился, хватая воздух, бормоча проклятия или заклинания, или и то, и другое, и пытаясь схватить хотя бы одного из фантомов, круживших по комнате.

Благодаря отвлечению внимания своего заклинателя, цепь медленно теряла волю к действию, и ее упорство сходило на нет. Очень осторожно Гарри снял колено с крюка и поднял его. Пока он двигался, адреналиновый шок покинул его тело, и вернулось головокружение. Он испугался, что сейчас потеряет сознание. Однако ему оказали помощь, когда один из холодных духов, очевидно почувствовав его бедственное положение, окутал его тело, словно неосязаемый бальзам.

Хотя боль не ослабла, дух увлек его прочь от нее в какую-то каморку его души, где он никогда раньше не был. Это было мистическое место, заполненное тайнами, очаровавшими его изнуренное болью тело.

Затем сущность внутри него заговорила. Гарри услышал, как она сказала: — Приготовься, — и как только последний слог ее изречения отозвался в нем, бальзамический сон испарился, и Гарри вернулся в комнату с Феликссоном, которого, как бы трудно не было в это поверить, обуяло ещё большее неистовство. Он прижал к противоположной стене нечто невидимое и терзал это. Агонизируя, невидимая жертва издавала пронзительный визг.

— Шкажи мерчым тружьям! — вопил Феликссон, его речь ухудшалась по мере нарастания безумия. — Шкаши усе трупы как ты. Шкаши усем Феликссон шрал на их! Лесть в жела Ада? Никокта! Шлышишь? Ховори! Он сжал пальцами пустой воздух, и его голос поднялся на октаву. — Не шлышу отвьета!

Хотя Гарри не видел призраков, он мог чувствовать их и их возбуждение. Приказы Феликссона вероятно только разозлили их. Вся комната начала вибрировать, старые половицы скакали по комнате словно в исступленной ярости, образуя трещины в штукатурке каждый раз, когда ударялись о стены.

Гарри наблюдал, как его союзники в нескольких местах обрушили потолочную штукатурку, и в облаках пыли, поднявшейся с пола после ее падения, он, казалось, рассмотрел призраков или, по крайней мере, их нечеткие очертания. На потолке появились трещины, зигзагообразно разбежавшиеся по всей штукатурке. Голая лампочка раскачивалась из стороны в сторону, заставляя тень Феликсcона выделывать коленца, пока фантомы кружились