Фобос (СИ) - Николай Шмелёв

С фрегата сообщили, что у них схожая ситуация и на совместном оперативном совещании, было принято решение пускать в карантинную зону усыпляющий газ.

Блюмбера вынесли на руках и понесли в сторону реанимации. Гордые кудряшки обмякли и поникли, свисая безжизненными плетями. Даже Горидзе загрустил, вдруг, ни с того, ни с сего, пожалев своего извечного оппонента. Быстро созданная комиссия, из числа старших офицеров космической связки и наиболее уважаемых членов инспекции, вела экстренное совещание, решая, что делать дальше.

— Клоны сошли с ума, — недоумевал один из прибывших с Земли, — держась или маскируясь до последнего?

— А вообще, кто сказал, что они клоны? — спросил другой инспектор.

— Что за вопрос? — пожал плечами первый выступающий. — Все на одно лицо, как братья близнецы! Мне казалось, что уже ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что они были клонированы в

марсианских условиях. Вот только зачем? Это и предстоит выяснить…

В спешном порядке, поместив одного из шахтёров под глубокий гипноз но, не выводя из усыпленного состояния, дознаватели получили любопытную информацию. Оказывается, клоны должны были восстановить разрушенное на Марсе оборудование, воспроизводясь самостоятельно, используя материал «Х», который не является: ни углём, ни экскрементами. Это биологически активное вещество, для создания себе подобных. Атланты послали партию «угля», замаскировав его под «эксклюзив», в чём они мастера. Эта иллюзия держится до нескольких месяцев. «Они выключили защиту, и мы попали в ловушку», — продолжал повествование шахтёр с каменным лицом, из-за действия гипноза, лишённый эмоционального аспекта манеры ведения разговора. «Эти знали, что назад мы не пройдём, когда они снова включат защиту. Атланты запечатали все телепорты. А с поверхности Марса вход можно искать лет сто, но так и не найти. Да и зачем он нам? Когда атланты грузили материал на грузовик, он был красив. Теперь и у нас вещество приняло первоначальный вид. Чтобы мы отсюда никуда не делись, изверги отправили «Фобос» на Землю. Может быть, они специально так делали, чтобы заманить ещё одну группу, но никаких спасателей, кроме вас, мы не видели. Сначала прислали не тех и они не прошли, а мы надеялись только на чудо».

— Куда отправили настоящих шахтёров? — спросил инспектор.

— Это нам неизвестно.

— Но зачем им было нужно восстанавливать оборудование, если атланты покинули планету? — задал вопрос человек в белом халате.

— Марс им нужен в качестве перевалочной базы, но, сами они уже не в состоянии долгое время находиться на его поверхности и внутри — тоже. Там смертельно опасно, а мы дармовая рабочая сила, которую не жалко пустить в оборот, к тому же, методом клонирования, можно постоянно поддерживать популяцию на должном уровне, чтобы наладить работу комплекса.

Неожиданно, допрашиваемый изогнулся в страшной конвульсии, заставившей его тело, буквально трещать костьми. По лицу пробежала предсмертная судорога и через несколько секунд, всё было кончено. Присутствующие оторопели, от неожиданности, как тут в помещение вбежала диспетчер — Диора Плант и с ходу огорошила комиссию, ещё больше:

— С фрегата передали, что все шахтёры умерли, в карантинной зоне!

Подозревая худшее, экипаж бросился в блок приёма, в котором обнаружили ту же картину, описанную Диорой. Вскрытие решили провести на «Уране», на котором оборудование было совершеннее, и его результаты, ещё больше ошеломили комиссию.

— Фундаментальные изменения внутренних органов не совместимы с жизнью вне Марса, — вынес свой вердикт капитан медслужбы Айболит, что подтвердил и Вебер.

— Вот тебе раз! — изумлённо воскликнул главный, из числа прибывших инспекторов. — План иезуитский, в своём исполнении. Они заранее были обречены никогда не вернуться, ни под каким соусом и даже в гробу…

— Да, но тут есть ещё один аспект, — ненавязчиво намекнул его помощник. — Бунт, вследствие своей демонической природы, поставил их на ступень, ведущую к ещё скорейшему вымиранию. Это не люди: в каждом, как минимум, на свободном от души месте — демон сидел, а бесы, так это — без счёта.

— Да, и вместо души пустота, и вместо тела, не пойми чего, — согласился третий член инспекторов.

Командование обоих кораблей, с крайне озадаченными лицами пыталось переварить свалившуюся на них информацию, отличающуюся неординарностью происшедшего, но, как ни морщили они лбы, связующая нить полученных данных ускользала, от понимания корабельного начальства. Только поверхностные выводы, не ставящие под сомнение факт случившегося, смогли вынести они из этой истории. Мухина, по заданию Шелтона и в тайне от инспекторов, пыталась провести самостоятельное минирасследование, но, как она не пыталась добиться лояльности от упрямой железяки, та работать отказывалась, никак не мотивируя причину отказа, по причине полного безразличия бездуховной субстанции к нуждам одушевлённых субъектов. Ни тонкое, ни толстое сканирование — не выявило ничего полезного, могущего помочь спецназу в его дальнейшее борьбе с явными и мнимыми противниками, список которых неумолимо расширялся.

Прибывший с Земли тральщик «Мираж», который мотался по маршруту, как разъездной катер, наполнил трюмы невесёлым грузом, который и классифицировать было нельзя, чтобы не вступить в противоречие со здравым смыслом. Члены комиссии улетели на своём корабле, не желая путешествовать вместе с погибшими, а остальные вздохнули свободно. Получив электронные пакеты с инструкциями, оба командира разошлись по своим кораблям. Данные, запечатанные до момента прибытия корвета с фрегатом в пояс астероидов, оставались загадкой, которая мучила обе команды, плюс взвод космических пехотинцев. Все попытки вскрыть злополучные файлы раньше времени, не имели успеха и оставалось только гадать, отчего такая секретность.

В фешенебельном небоскрёбе шло совещание компании «Марс Корпорэйшн», как всегда, за последнее время — экстренное. Открывавшему все предыдущие собрания, докладчику Манфреду Гауссу, в этот раз, даже слово сказать не дали. Протокол заседания был беспардонно нарушен не кем иным, как самим президентом Алисом Грэйвом, сразу же взявшего инициативу в свои руки и не выпускавшего её, уже до конца мероприятия. В этот раз его голос звучал решительно, переполняясь временами металлическими нотками. Где-то в кулуарах верховной власти, он, видимо, получил на орехи за всё, что было. Может быть, и за всё, что будет. На все орехи мира, которые можно скупить, в течении месяца. То, что он главный только в кабинете и на бумаге, знали все, а кто истинный хозяин — предпочитали не знать. Грэйв медленно, тяжёлым взглядом, обвёл каждого, из присутствующих, заглядывая в глаза. Если бы у него была возможность залезть в душу, то он непременно бы это сделал. И не просто залез, но и вынул бы духовную субстанцию, на всеобщее обозрение, а заодно — на личное растерзание, как будто сидящие, в этом зале, причастны, каким-то образом к неудачам, последнее время преследовавшими компанию. Ещё раз оглядев коллег взглядом хищника, он начал:

— Поиск тридцати настоящих шахтёров, задача второстепенная! Пёс с ними, с копателями, но они наведут нас на след атлантов, с их знаниями, что может быть, куда лучше несуществующего вещества «Х». А Шелтон пусть думает, что он занимается спасательной операцией. Неудачи постоянно сопутствуют нашим начинаниям, но с этим необходимо решительно бороться. Более того, теперь нам не простят ни одной промашки. «Виновных назначим, кого попало — накажем! — подумал Огурцов, естественно, не оглашая свои мысли вслух. — У нас всегда так. Вопрос не в закономерности выполняемых действий, а в том, с какой лёгкостью подбирается с дороги камень, чтобы швырнуть его, в своего ближнего». Между тем, президент продолжал монотонную и нудную речь, с какой-то обречённостью, которая постепенно передавалась окружающим:

— Корпорация уже поняла, что не получит вещество, которого просто нет, и теперь заинтересована в доставке живых потомков атлантов, которые обладали недоступными современным людям знаниями в области телепатии, телепортации и вообще, в психологическом

плане… В технологическом, кстати — тоже…

В тёмном вечернем небе появились первые звёзды, а заседание и не думало заканчиваться, как-будто, своими принятыми решениями, соучредители могли отменить все несчастья этого мира или повлиять на ход событий, принявшими необратимый характер.

Дело, изначально казавшееся таким ясным, неожиданно принимало аморфные черты неопределённости. Ясность подёрнуло мутной пеленой таинственной неизвестности, а, некогда, чёткую цель — размыло множеством возможных решений. И не факт, что хоть одно из них будет верным…

Глава седьмая

Исчезновение во времени