Миссионер среди каннибалов Южного моря - Джон Патон

На родине строгие судьи, которые судят обо всем, сидя за письменным столом, обвинили мистера Гордона в беззаботности. Но что бы сделали они в такой тяжелой ситуации?

"И даже если мистер Гордон не был осторожен,– пишет доктор Инглис из Анетиума, лучший знаток всех обстоятельств на островах,– то о его жене этого никак нельзя было сказать. Она была нежная, мягкая, любящая душа; спокойная, без жалоб, осторожная, серьезная и полностью отданная Господу. Она была уважаема и любима всеми, кто знал ее».

Я от всего сердца подтверждаю истинность этих слов и добавлю, что любой опытный миссионер в этом положении действовал бы так же, как мистер Гордон. За несколько недель до смерти я получил от него письмо, в котором он высказывал надежду, что волнение людей, вызванное эпидемией, суеверием и негативным влиянием торговцев, скоро уляжется.

Через несколько дней после этого убийства один торговец привез на своем пароходе группу жителей с острова Эрроманго на Танну. Они созвали вождей и потребовали от них последовать их примеру, а если они сами не хотят это сделать, то пусть разрешат им убить всех миссионеров и учителей. Затем они все вместе поедут на Анетиум и сделают там то же самое, и так они освободят Новые Гебриды от ненавистных христиан. Наши вожди, удерживаемые Всевышним, отклонили это предложение, и эти люди, обозленные, вернулись на Эрроманго.

Но этот разговор не остался без последствий. Уже на следующий день и ко мне, и к супругам Матисон пришло много островитян, чтобы рассказать о случившемся и похвалиться этим. С присущей им живостью они в моем присутствии кричали: "Слава жителям Эрроманго! Они убили мисси и его жену и изгнали Бога!" На мое предупреждение, что Бог накажет за злодеяние и за их злые речи, они взревели: "Слава жителям Эрроманго!" На всех этих островах люди считают смерть не естественным явлением, но следствием действия Нахака или волшебства. Если кто-то умрет, то об этом говорят так долго, пока не найдут "виновного". Затем избирают одного, который должен совершить кровную месть за смерть близкого человека, или же всем племенем убивают убийцу. Из мести разгораются новые войны.

Новар снова решил снять одежду, обрисовать себя и вооружиться томагавком и ружьем. Когда я спросил его, зачем он так делает, он сказал: "Мисси, жители Эрроманго поступили правильно. Они убили мисси Вильямс и позднее учителей из Самоа и Анетиума и других белых, и никакой военный корабль не наказал их за это. Так и сейчас их никто не накажет. Мы снова будем иметь своих старых богов, и никто не сможет защитить вас и ваших учителей".

Я сказал: "Новар, нам нужно крепко держаться Господа, тогда Он защитит нас, или, что для нас лучше, Он возьмет нас в Свое Царство! Их безбожные речи не убьют нас, а если мы умрем и будем с Иисусом, то какая польза для нас, что военный корабль накажет наших убийц?" Он покачал головой и сказал: "Мисси, вы постепенно поймете это! Если эрромангцы останутся без наказания, вас обязательно убьют, а также и тех, кто с вами".

Жители ежедневно приходили к Аврааму и уговаривали его возвратиться в Анетиум. Он отклонял их предложения, говоря: "Я не оставлю мисси!" Он молился трогательно и поистине с детской верой, чтобы Бог укрепил меня и его остаться верными, и если смерть неизбежна, то чтобы мы умерли вместе, как супруги Гордон.

Миаки, военный вождь, все снова приходил и обвинял меня и все наше служение во всех несчастьях, случившихся на острове. Все мои возражения были бесплодны. Пример эрромангцев действовал очень сильно. Миаки объяснял, что он и его народ и так хороши, и им не нужен Спаситель. Убийство и человеческие жертвы разрешены на Танне и не являются грехом. Вождь не трогал меня, но послал четырех жирных свиней вождям из Квамеры, чтобы они убили мистера Матисона. Если это получится, то он быстрее справится со мной.

Было очень тяжело в таком положении выбрать правильное решение. Я был окружен многочисленными врагами, и в такой ситуации могло показаться, что самое правильное – оставить остров, к тому же такой совет не раз давался в письмах с родины. Но я знал язык и имел определенное влияние, и многие искренне привязались ко мне и к христианскому учению. Уйти – означало все оставить на произвол судьбы, поэтому я решил остаться и с Божьей помощью работать дальше. Только один Господь знает, как мне жаль этих бедных заблудших, и как бы я хотел привести их к доброму Пастырю.

В это время у меня была возможность спасти жизнь двум белым. Пароход торговца бросил якорь, капитан с штурманом сошли на берег. У них были письма для меня, но им не дали пройти ко мне. Их окружили. Мне сообщили об этом, и я тут же пошел на берег и нашел их в середине большой толпы, которая с поднятыми копьями готова была при малейшем удобном случае убить их. Так как этот пароход был одним из тех, который привез больных корью, то жители решили отомстить им.

"Вы, мисси, и эти,– кричали мне вооруженные люди,– привезли нам эту заразу. Если вы сейчас же не уедете с этими мужчинами, мы убьем вас всех". Твердо, но с любовью я ответил им: "Я не могу и не хочу вас так оставить. Убьете вы нас, Бог снова накажет вас. Вы знаете, что я делал вам только доброе. Вы знаете, что все, кто брал у меня лекарство и следовал моим советам, с Божьей помощью стали здоровы. Я и дальше останусь у вас, чтобы сделать вам еще больше добра, а теперь дайте этим людям возвратиться на пароход".

По моему знаку эти двое во время дебатов незаметно удалились. Письма им не разрешили передать, так как там могла быть другая зараза. Но им разрешили взойти на корабль, Миаки даже крикнул: "Оставьте их! Не убивайте их сегодня!" Капитану он крикнул: "Приходите завтра для торговли!"

На другой день они вновь необдуманно сошли на берег, и их снова окружили. Но у вождя Миаки, видно, не хватило смелости, поэтому он сказал: "Оставьте их в покое! Мисси сказал, что военный корабль накажет нас смертью!" За это Авраам и я должны быть до вечера убиты. На этот раз за нас вступился Новар, который прежде был нерешительным, и спас нас. Он поступил по воле Божьей.

Месть за четырех убитых, принесенных в жертву за ребенка Миаки, была причиной новых сражений. Военные действия были прерваны собранием, где с обеих сторон говорилось много речей. Они объясняли, что готовы отложить сражение, так как потеряли много людей, и еще из-за нехватки пищи, потому что во время шторма было сломано много деревьев.

Новар еще раз приходил просить нас оставить остров, так как сдерживаемая на данный момент военная ярость может обратиться на нас и на него. В самом деле, мы каждую ночь были окружены людьми, жаждущими крови. Один раз их разогнала моя собака, единственная, оставшаяся у меня, так как другую они еще раньше убили и съели. В другой раз мне удавалось уговорами заставить их разойтись. Ложась спать, мы больше не раздевались, чтобы по лаю собаки, возвещавшей нам о любом приближении людей, быть готовыми.

Из-за разрушений, причиненных ураганами, нехватка пищи возросла так сильно, что наступил настоящий голод. Тогда я заказал для себя большую сеть в деревне, расположенной далеко от побережья. Такие сети они очень искусно делают из волокнистых тканей определенного дерева, скручивая ее в крепкие нити, которые связывают узелками, а потом меняют их в прибрежных деревнях на ножи, крючки, материал и т.п. Очень скоро сеть была готова. Я отдавал эту сеть взаймы жителям деревень. Каждое село могло использовать ее три дня, а потом передавать другому селу. Так они получали богатый улов рыбы, даже больше, чем могли использовать, а излишки могли менять на мясо.

Это на некоторое время улучшило отношение к нам. Но все сразу изменилось, когда в порт пришла наша миссионерская шхуна "Джон Кнокс" и не привезла с собой запасы таро.

Таро – это растение семейства арум, распространенное по всей Полинезии. Жители разрезают клубни этого растения на кусочки, кладут во влажную болотистую землю и получают на следующий год богатый урожай калорийной здоровой пищи. Есть белые, синие и желтые таро, некоторые сорта растут и на сухой земле, но их меньше ценят. Клубни похожи на репу, их варят или пекут, и даже европейцы едят их с удовольствием. Если кокосы и бананы, диоскорея и другие растения уничтожаются ураганами, то поля таро защищены, и чем больше дождей, тем больший они дают урожай.

Также они надеялись, что "Джон Кнокс" доставит им каву и табак, а так как миссионеры не привозили такие товары, то вновь участились нападения на меня с Авраамом.

Кава – растение, служащее им для приготовления опьяняющего напитка. Мальчики и девочки разжевывают растение, выплевывают его вместе с соком в сосуд, где оно размешивается с водой. Волокнистый чехол, защищающий молодой кокосовый орех и падающий, когда плод созревает, служит ситом или фильтром после брожения. Часть напитка, который не должны пить ни женщины, ни дети, жертвуется Кумесану и другим богам. Часто питье кавы сопровождается разными церемониями, а обычно он служит мужчинам ночным напитком. Он расслабляет, навевает сонливость и может довести человека до потери сознания. Нападения на целое племя совершаются обычно в то время, когда пьют каву и мужчины вообще не способны защищаться.