Миссионер среди каннибалов Южного моря - Джон Патон

Однажды на рассвете, когда я проснулся от грохота выстрелов вблизи порта, один из этих учителей пришел ко мне с ужасной вестью, что шесть или семь людей были убиты ради праздника, который должен состояться по случаю окончившейся войны и принятия изгнанного ранее племени. Когда я сбежал вниз, то услышал, что предводители решили в большом собрании, что нужно шесть-семь человек принести в жертву, но утаили их имена. Эта опасность нависла над всеми, и в страхе казалась каждому неизбежным роком, который нужно бодро перенести. Перед восходом солнца перед каждым домом жертвы был поставлен убийца. Услышав выстрелы, люди выбежали из своих хижин и были убиты, как предназначенные к жертве. Мертвые тела на короткое время подвешивали за руки на "святом дереве" – как жертвы их богам! Позднее со многими церемониями их несли на берег и там охраняли.

Хорошо относившиеся к нам таннезийцы рассказывали, что мы также должны стать жертвами этого праздника. Я собрал всех учителей с их женами к себе и закрыл двери. До самого обеда вооруженные люди ходили вокруг станции. Они несколько раз испытывали на прочность окна и двери и шептались между собой. Может, их удерживало от взлома двери то, что в моем доме был револьвер и двуствольная винтовка, которыми я и не думал воспользоваться – ведь я приехал сюда спасать, а не разрушать, и мне было бы намного легче самому умереть, чем убить кого-то. Наше спасение находилось в более надежных руках.

Большую часть этого дня мы провели на коленях в искренней молитве и знали – что бы ни случилось, Господь все обратит к Своей славе и для нашего истинного спасения. К вечеру враги ушли, чтобы съесть свою страшную человеческую жертву и кровью скрепить мирный союз, который, естественно, через короткое время был снова погребен в крови. Нам же пришлось еще долгое время быть очень осторожными. Где бы мы ни были, нас преследовали вооруженные люди, желая убить. Но Господь не допустил этого. Его сильная защита была всегда с нами!

Через некоторое время, когда из-за старой ссоры вновь разразилась война, я каждый день ходил в лагерь и убеждал их примириться, а также просил Бога оказать им милость и просветить их. Три языческих священника открыто объясняли мне, что они не могут и не хотят ничего слышать о моем Боге. Они сами сильны и могут убить меня волшебством, если они получат кусочек пищи, которую я ел. Последнее является существенным условием их "черного искусства". Местные жители никогда не оставляют никаких остатков пищи. Никто не выбрасывал даже кусочка кожуры от бананов из страха, что он может попасть в руки священника и убить его. Так как это суеверие часто является причиной ссор и всех войн на Танне, то я решил нанести ему удар и, прося Бога о помощи, принял вызов.

Одна женщина держала в руках веточку куонкуоре (фрукты, напоминающие наши сливы). Я попросил ее дать мне несколько штук. Она протянула мне веточку со словами: "Пожалуйста, возьмите сколько хотите". Я сорвал три плода, откусил от каждого по кусочку и съел, а остатки отдал трем "мудрым мужам" со словами: "Вы все видели, что я ел от этих плодов. Я утверждаю, что ваши священники, хотя и получат эти кусочки, не смогут убить меня без стрелы, копья, дубины или ружья, так как у них нет власти ни над моей жизнью, ни над вашей".

Все присутствующие, казалось, застыли от ужаса. Они уже видели меня мертвым! Обычно эта церемония проводится без свидетелей, так как местные жители убегают из страха, как европейцы бегут от чумы. И сейчас они убежали с возгласами; "Прочь, мисси! Мисси, прочь!" Но я остался, чтобы наблюдать.

С многочисленными церемониями они завернули эти остатки в листья "святого дерева", стоящего вблизи, и придали им форму наших свечей. Затем разожгли под деревом "священный костер", с бормотанием зажгли эти свечи и дули на них, чтобы они лучше горели. Потом бросили их через голову, кидая взгляды на меня, чтобы удостовериться, что их волшебство начало действовать. Мне казалось, что они сами верят своей лжи, так как их лица были очень серьезны. В этот момент я особенно желал разогнать эту ночь суеверия и воскликнул: "Поторопитесь же! Пусть ваши боги помогут вам! Я не мертв, я чувствую себя хорошо!"

После долгих стараний они объяснили, что нуждаются в совете и помощи большего числа священников. "Мы хотим убить мисси до его воскресенья!" – "Очень хорошо! – воскликнул я.– Я приглашаю всех ваших священников убить меня через волшебство! Если на следующее воскресенье я приду здоровым в ваше село и помолюсь там моему Богу, то вам придется всем согласиться, что ваши боги ничего не могут мне сделать и что я – под защитой истинного живого Бога".

Эта неделя во всей местности прошла в большом волнении. Отовсюду призвали волшебников, трубили в большие раковины, и это говорило о том, что они делают свое черное дело. То и дело приходили служители идолов, объятые страхом, чтобы посмотреть, жив ли я еще. Когда в воскресенье я приветствовал огромную толпу людей, стояла гробовая тишина. Я сказал: "Друзья, я приветствую всех вас! Я пришел рассказать вам о своем могучем Боге и помолиться за вас".

Три "посвященных мужа" открыто признали, что они испытали волшебство со всех сторон, а на мои вопросы, почему же они не достигли цели, сказали, что я тоже посвященный человек и так как мой Бог сильнее, то Он смог защитить меня от их богов.

"Это истинно так! – воскликнул я. – Мой Бог сильнее всех ваших богов! Он защитил меня и помог мне. Он – единственный истинный и живой Бог, Который может слышать молитвы Своих детей и исполнять их! Ваши боги не слышат. Мой Бог хочет исполнить и ваши просьбы, если вы отдадите Ему ваше сердце и жизнь и Ему одному будете служить! Это мой Бог, и Он хочет быть вашим Богом и Защитником, если вы хотите слушать Его слово и следовать Его голосу!"

Я сел на камень, попросил всех сесть и стал рассказывать им о Господе. Два волшебника остались вблизи меня, чтобы слушать. Третий, высшего ранга между ними, большой, видный мужчина, выхватил свое копье, покрутил им над головой и поднял его на меня. На это я сказал: "Конечно, он может оружием убить меня, но ведь он взялся убить меня волшебством и твердо пообещал не применять оружие. Если вы разрешите ему сейчас убить меня, то вы убьете того, кто является вашим другом и хочет вам только добра. Я знаю, что это разгневает моего Бога, и Он накажет вас".

Мужчина яростно бегал вокруг и ругал присутствующих за то, что они слушают меня. Я снова спокойно сел. Оба священника и все люди тесно обступили меня, так что он не мог бросить в меня копье. Чтобы избежать кровопролития, я мягко попросил не воевать из-за меня и предложил уйти с учителями домой.

Мы благополучно вернулись домой, но еще долго этот рассерженный мужчина ежедневно появлялся возле меня, где бы я ни был. Несчетное число раз поднимал он на меня свое голиафское оружие, но Бог держал его руку, и он не бросил его в меня! Без сомнения, этот случай поколебал у многих веру в волшебство. Но искоренить его полностью на этом острове нельзя было даже у возрожденных.

Конечно, я не могу причислить к ним этих двух «посвященных мужчин», но они и впредь хорошо относились ко мне, даже попросили направить в свои деревни учителей и разрешили некоторым молодым людям посещать нашу школу. Оба священника и некоторые другие начали в это время носить одежду и ревностно заступались за меня. Хотя они еще не были христианами, но были уже недалеко от Царства Божьего. Некоторые начали молиться со своими семьями и направляли свои просьбы к Тому, Кто мог услышать их. Группа таких христиан сопровождала меня от села к селу, они имели видимую радость в учении Слова Божьего.

Снова началась война. Наши соседи сожгли лес, чтобы легче было защитить себя от внезапных нападений. И все же враг неожиданно напал на них во время совещания, и многие жители порта пали убитыми. Сражения велись с ужасной яростью, и снова мне пришлось долго посещать людей только в лагере или на поле боя. Они очень охотно принимали меня, когда я проводил у них богослужения. Они назначали на это время перемирие и приводили меня в свой лагерь. Хорошо вооруженные, они шли впереди и сзади меня и были приветливы со мной. Но они были недовольны тем, что я посещал и их врагов, желая, чтобы я молился только за них. И я снова должен был объяснять, что Бог – Отец всех и что Он хочет, чтобы я учил всех. Только с помощью обоих прежних священников мне удалось прийти к врагам. Хотя мне не удалось сразу примирить их, но все же они меньше стали воевать и вскоре заключили мир, который, к сожалению, был лишь короткой передышкой в войне.

На второй миссионерской станции на юго-западе острова работали супруги Матисон. Оба были хрупкого телосложения и имели склонность к туберкулезу, но все же усердно трудились. Они попросили меня передать им немного муки, так как уже давно у них не было европейских продуктов и никакого попечения извне. Из-за войны к ним нельзя было добраться по суше, а водный путь закрыли шторм и высокие волны. Я попросил Новара и Манумана нанять несколько сильных мужчин, чтобы они на своей крепкой лодке довезли меня до места.