Черная роза - Наталья Солнцева

– И откуда это ты все знаешь? – недовольно ворчала баба Надя. – Кто что думает? Кто что сказать собирается?

Элина смутилась и пожала плечами. Она не считала это чем-то удивительным.

– Почему ты его не окликнула? – спросила Лида. – В дом не позвала?

– Так он не пошел бы… Он на озеро направился.

– Откуда ты все знаешь, девка? – проскрипел дед Илья, едва поспевая за женщинами по глубокому снегу.

– Не могу ответить, дедушка, – задумчиво произнесла Элина. – Знаю, и все! Это очень даже просто.

– Куды еще проще! – взорвалась баба Надя. – Дурак помешался совсем с кладом этим, который на озере! И чего выдумал, бузотер бестолковый, – зимой, по льду бродить… Чудо царьградское!

– Не боись, – успокаивал ее старый Илья. – Лед на озере крепкий. Гляди, как мороз крепчает! Никуда Ванька не денется. Может, он вовсе и не клад ищет, а рыбу ловит.

Озеро открылось, как всегда, неожиданно, – белое, как плоская чаша со сверкающим дном. Ледяная поверхность его вся была засыпана снегом. Вековые деревья в снеговых шапках, стояли вокруг, как молчаливые стражи. Даже ветер утих. Нигде не было видно ни души.

– Ну, где этот ирод по-вашему? Где это горе ходячее? – закричала баба Надя, вне себя от тревоги и страха. – Никаких следов даже нету!

– Какие следы? Метель всю ночь бушевала! – возразил Илья, прикладывая руку ко лбу козырьком и рассматривая утопающие в сугробах берега. – Ванька-а-а! Ванька-а-а! – громко звал он, но никто так и не откликнулся.

Зато неизвестно, откуда, налетели вороны, расселись по веткам, осыпая снег, раскаркались.

– Фу-ты, окаянные! – замахнулся на них Илья. – Брысь!

– Нехорошо это, – сказала Элина. – К покойнику!

– Да ты чего говоришь-то? Чего мелешь своим поганым языком? – набросилась на нее баба Надя, покраснев от быстрой ходьбы и злости. – Сама как ворона стала, каркаешь и каркаешь! Замолчи лучше!

– Ива-а-ан! Ива-а-а-н! – продолжали звать Илья и Лида.

Громкое карканье ворон было им ответом.

– Ладно, хватит орать, – баба Надя потуже завязала платок и огляделась вокруг. – Пошли! Искать надо…

Вокруг простирались снега и лес. Дед Илья с бабой Надей обошли озеро, – никаких следов Ивана. Решили посмотреть на льду, – может, лунка старая найдется или еще что. Уходить вот так, ничего не выяснив, было невмоготу.

Илья смел валенком снег, из-под которого показалась темная, зеленая толща льда.

– Как чугун! – вздохнул старик. – Такой не провалится… Видать, Ванька в лес подался.

– Чего ему в лесу делать? – взвилась баба Надя. – К озеру он прикипел, из-за клада своего дурацкого! Разум совсем потерял! А в лесу что? Из-за этого он бы скотину нипочем не бросил голодную, на произвол судьбы. Ох, неладное моя душа чует…

– Гляди, что там?

Дед Илья, – откуда только прыть взялась, – подскочил к едва заметному бугорку на снежной поверхности, наклонился. – Рукавица Ванькина…

Баба Надя выхватила у него из рук рукавицу, заголосила на все озеро:

– Утонул! Утонул мой Ванечка!

Слезы замерзали на ее красном от ветра лице.

– Где утонул? Полыньи не видно… – недоумевал Илья. – Просто был он тут, рукавицу потерял. Перестань вопить, девчонок испугаешь!

Лида и Элина стояли под огромной старой елью, прислушивались. Дед Илья махнул им рукой, – идите, мол, сюда. Решили искать вокруг того места, где обнаружили рукавицу… Может, еще что найдется? В двух шагах лежал заметенный снегом рюкзак Ивана. Больше ничего. Баба Надя, причитая, стала разгребать снег. Лед был корявый, весь в непонятных буграх, но прочный. В одном месте в него намертво вмерз конец веревки.

Дальнейшие поиски ничего нового не принесли. Ивана звали, бродили по лесу, где по пояс намело снега, устали, замерзли, и решили возвращаться в дом. Было непонятно, утонул Иван или нет. Куда он вообще делся?

Никто не знал, что делать. Они немного потоптались, забрали рюкзак, рукавицу и поплелись домой. Илья шагал впереди, углубившись в свои думы, за ним – баба Надя, ворча что-то себе под нос и всхлипывая. Лида и Элина вздыхали и оглядывались, словно надеясь, что вот-вот из-за елей вынырнет фигурка Ивана в старом овечьем полушубке…

На пороге дома их ждал Петька, переминаясь с ноги на ногу. Времени прошло порядочно. Мальчику пришлось несколько раз подбрасывать поленья в печку, чтобы она не потухла. Солнце клонилось к лесу.

– Я у вас ночевать останусь, баба Надя, – сказал Петька за чаем.

За столом было невесело, все молчали. Слышно было, как воет за стенами дома метель.

– Конечно. Куды ж идти по темени? Да и холодно, – согласилась хозяйка.

– Можно мне с дедом Ильей, на печке? – попросил Петька, допивая третью чашку чая с медом. – Боязно что-то…

На лесной дом, лес и озеро опустилась ледяная непроглядная ночь.

Сергей почувствовал, что лежит на каменном полу. Где-то недалеко, в густой сырой темноте капала вода. Где это он? Казалось, что над ним, сверху, – нависают тяжелые громады старых монастырских сводов, из-под которых не выберешься. Каменный мешок! Так, кажется, назывались подземелья, в которых узники исчезали навсегда, погребенные в темных глубоких колодцах? Сон, полный бредовых видений, сменялся мутным, глухим беспамятством…

Вдруг, откуда ни возьмись, наклонилось над ним лицо человека с водянистыми глазами.

– Да ты никак пьян, братец? – весело спросил человек. – Нехорошо! Что ж ты хозяина не дождался?

Горский с трудом разлепил опухшие веки и увидел, что сидит за ломящимся от еды и выпивки столом. Рядом, за окном, медленно текла Сена, на набережной таял снег. Девушки в зимних пальто нараспашку покупали пирожные, громко смеялись… Господи! Это ж надо так напиться, чтоб привиделся какой-то замок, какое-то подземелье?!

– Мы давно тут пьем? – спросил он сидящего напротив человека, очень похожего на экстрасенса Ерофеева.

Тот закатил вверх водянистые глаза, подумал и кивнул.

– Давненько. Ты раньше назначенного времени явился, ну и… выпил лишнего. Я пришел, гляжу – ты не в себе, пьян, как матрос в чужом порту.

– Извини, – промямлил Горский, чувствуя неприятную горечь во рту. – Мы знакомы?

Человек радостно засмеялся, если так можно было назвать сладенькое хихиканье, при котором его глазки стали масляными, а тонкие губы почти не двигались.

– Ну, ты даешь, братец! Видать, алкоголь на тебя сильно действует… Да-а… – вздохнул человек. – Коли забыл, – напомнить надо. Азарий меня зовут, Азарий Ерофеев. Мы с тобой в Харькове встречались, помнишь? Я тебе этот адресок дал. Думал, не придешь, а ты молодец, – не опоздал, явился точнехонько в срок! Хвалю!

Горский силился вспомнить, как он оказался в этом ресторане, но безуспешно. Ерофеева он узнал, про адрес тоже на ум пришло, – он действительно собирался встретиться с кем-то, вышел из дому… На этом все обрывалось.

– Ничего удивительного, – подумал Сергей. – Я когда на Алене женился и запил, тоже не помнил, как домой добирался. Пьянка, она память напрочь отшибает! Особенно у меня. Черт! Неудобно перед человеком. Что я ему скажу? Что забыл, зачем пришел? Фу, как глупо! И не по-деловому. За границей такого разгильдяйства не любят, – это не матушка Россия. Впрочем, этот Азарий, кажется говорит по-русски. Ну, да… Как я сразу не заметил?

– Что, стараешься вспомнить, зачем пришел? – спросил экстрасенс. – Сказать?

Горский кивнул, сгорая от стыда. Это было странно, так как стыд и угрызения совести были для него эмоциями чуждыми и практически отсутствовали.

– Ладно уж. Надо помочь соотечественнику выпутаться из неприятного положения! Верно?

Горский снова кивнул. Он словно воды в рот набрал, так ему неудобно стало перед Азарием. К тому же он вдруг сильно захотел есть. На столе стояли салаты, жареная форель с румяной корочкой, спаржа, горячий бифштекс с картофелем, торт, фрукты, сыр и несколько видов мороженого. Шампанское, коньяк и разные вина Сергея не интересовали, он и так перебрал, – но от еды он просто не мог отвести глаз!

– Секрет ты мне собирался рассказать! – громко прошептал Азарий, перегнувшись через стол и приблизившись вплотную к Сергею. – Важный секрет!

– Секрет?.. – удивился Горский. Что за чепуха?! Никаких секретов он не знает. Его что, за шпиона принимают? – Какой секрет? – переспросил он, жадно глядя на тарелку с форелью.

– Секрет превращения простого металла в золото, – произнес одними губами Ерофеев, так что собеседник едва его расслышал. – Раскрой тайну золота, и можешь идти на все четыре стороны…

Горский не выдержал и громко захохотал.

– Тайну золота? Ты шутишь, братец?! Если бы я ее знал, давно бы сам пользовался!

Он накладывает себе в тарелку салат, рыбу, мясо с картофелем и уписывает за обе щеки, уже не стесняясь, под недоброе хихиканье Азария.