Круглый счастливчик - Леонид Треер

Когда они вылезли из люка, ночь уже баюкала землю.

Горели кошачьи зрачки звезд. Круглая печать луны делала небо официальным документом.

Семеро из люка прощались, как друзья, тепло и с чувством.

Каждый жал Алику руку. По щеке растроганного слесаря пробежала слеза.

Дама с мужем пошли налево. Студентки и прораб свернули направо. Старая меломанка засеменила прямо.

— Если что, — кричал им вдогонку Алик, — приходите еще! Я вас по знакомству… за полтинник…

Через три часа певец улетел в Токио.

ЗАГАДКА «ДИПЛОМАТА»

Когда Шарикову стукнуло пятьдесят, коллеги подарили ему импортный «дипломат». Чемоданчик из натуральной кожи был обит по углам желтоватым металлом, имел два кодируемых замка и стоил шестьдесят рублей. Больше всего поразила Шарикова цена. Прежде он ходил с дешевым разбухшим портфелем, в котором свободно помещались бутылки с молоком, хлеб, куры и прочие продукты, покупаемые по заданию жены.

Что делать с дорогим подарком, Шариков, признаться, не знал. В таком чемоданчике с секретными замками сам бог велел носить аккредитивы, договоры и прочие важные бумаги. Был бы он крупным начальником, ездил бы в служебной машине — другое дело. А Шариков, хотя и служил в тресте, должность занимал скромную, на работу ездил в переполненных автобусах и выходил не там, где хотел, а где мог. Впрочем, постепенно он привык к шикарному «дипломату», на который, кстати сказать, мало кто обращал внимание.

Единственное, к чему он так и не привык, — кодировать замки. Да и нужды в этом не было: в чемоданчике Шариков, кроме холщовой сумки для продуктов, ничего не носил.

Но вот однажды послали его делегатом на районную профконференцию. После третьего докладчика Шариков впал в анабиоз, из которого вышел к перерыву и зашел в буфет. Делегаты энергично поглощали бутерброды с колбасой и ветчиной, запивая их безалкогольными напитками. Шариков поел сам и захотел порадовать семью. Когда буфет опустел, он возник перед буфетчицей и, смущаясь, точно просил в аптеке противозачаточное средство, указал на бутерброды:

— Мне, пожалуйста, десять с ветчиной…

Буфетчица, угадав в нем заботливого семьянина, понимающе спросила:

— Может, кило свесить?

— Да-да! — торопливо отозвался Шариков и полез за деньгами.

Получив ветчину, он опустил пакет в холщовую сумку. Возвращаться в зал с сумкой было неудобно, он уложил ее в «дипломат» и, подгоняемый последним звонком, стал спешно набирать код на замках. По-видимому, содержимое чемоданчика казалось Шарикову достойным повышенной бдительности…

Вернувшись домой, он поставил «дипломат» перед супругой и спросил: «Угадай, что внутри?» Жена прокручивала на мясорубке мясо и угадывать не захотела.

— Ап! — воскликнул Шариков, нажимая на кнопки замков. Кнопки не двигались. Тут он вспомнил, что засекретил замки, и похолодел: код, набранный в буфете, напрочь вылетел из головы. Супруга, глянув на его лицо, встревожилась.

— Там ветчина, — растерянно сообщил Шариков. — А я забыл код…

Жена склонилась над чемоданчиком, принюхалась.

— Думай о чем-нибудь другом! — посоветовала она. — Тогда и вспомнишь.

Но ни о чем другом Шариков думать не мог. Наспех поужинав, он засел за поиски кода. Вращая колесики замков, набрал свой год рождения — мимо. Затем набрал год рождения супруги, детей, год своей свадьбы, год окончания института — результат был прежний.

От семейных вех Шариков перешел к датам помельче, пробуя их в качестве кода. В 1939 году, в пятилетием возрасте, упал с крыши сарая, но телесных повреждений не получил. В 1968 году поймал судака на восемь кило (есть, даже фотография). В 1974 году выиграл в лотерее зонтик. В 1978 году, находясь на отдыхе в Феодосии, увлекся медсестрой без ущерба для семьи… К сожалению Шарикова, интересных фактов в своей биографии он наскреб маловато. Пришлось вспоминать номера домов и квартир, где доводилось жить, номера любимых футболистов, лицевой счет в сберкассе и прочую ерунду, среди которой мог затеряться код…

Он колдовал над замками до глубокой ночи. В глазах рябило от цифр, но останавливаться было нельзя: сентябрь стоял теплый, а ветчина — продукт скоропортящийся. В третьем часу ночи Шариков попытался всунуть «дипломат» в холодильник, но из этого ничего не вышло. Тогда он выпил крепкий кофе и продолжил поиски заветных цифр…

Утром жена обнаружила его спящим в кресле, с «дипломатом» на коленях.

— Вова, — сказала она. — Ломай к черту замки!

— Мы не миллионеры, — возразил Шариков. — Время еще есть.

Через час он уже сидел на рабочем месте, положив чемоданчик на стол, и терпеливо вращал колесики замков. Служил он в отделе, который следил, чтобы консервные заводы в срок подавали сведения в трест. Работа хороша была тем, что ее отсутствие никак не отражалось на зарплате. К тому же большинство консервных заводов находилось в благодатных краях, куда приятно было ездить в командировки.

За двое суток открыть «дипломат» не удалось. На третий день, после обеденного перерыва, Шариков уловил странный запах, идущий из чемоданчика. Вскоре и другие сотрудники почуяли неладное. Запрягаев шумно задышал, оглядываясь на коллег. Климкина поморщилась, достала из ящика духи и, смочив палец, быстро провела за ушами. Воспитанный Гостев делал вид, что ничего не произошло, хотя ноздри его раздувались. Тузеева негромко сказала: «Ужасный микроклимат!» и, приложив платочек к носу, выбежала из комнаты. Лишь тучный Воловик со слаборазвитым обонянием невозмутимо ел грушу. Но и он через некоторое время встрепенулся, прекратил жевать и почему-то заглянул под стол.

— По-моему, где-то сдохла мышь! — сказал Запрягаев и, пригнувшись к полу, пошел на запах, как служебная собака. Коллеги настороженно следили за его перемещениями. Приблизившись к столу Шарикова, он замер, ткнул пальцем в чемоданчик и твердо произнес: «Здесь!»

Шариков ожидал, что его выпрут из комнаты вместе с «дипломатом», но товарищи по работе, узнав про его беду, проявили чуткость. Прежде всего распахнули окно, включили вентилятор. Тузееву успокоили и командировали в мастерскую по ремонту чемоданов: узнать, как быть в подобных случаях. Запрягаев отправился на Вычислительный центр, чтобы подсчитать, сколько нужно времени на перебор всех цифровых комбинаций. Климкина вспомнила, что в ее доме живет бывший специалист по вскрытию сейфов, и поехала к нему консультироваться. Воловик крутил колесики замков, выстраивая даты рождения крупных общественных деятелей. Гостев допрашивал Шарикова.

— Искать забытый код нужно в подсознании, — убеждал он. — Вспомни, что тебя испугало в раннем детстве?

Шариков старательно морщил лоб.

— Может, отец ударил при тебе мать?

— Что ты! Он ее пальцем не трогал…

— Может, тебя кормили грудью и в это время сверкнула молния?

— Вроде сверкало… — неуверенно произнес Шариков.

— Вот видишь! — обрадовался Гостев. — Вспышка молнии могла осветить календарь на стене, будильник или другие предметы с цифрами. Вспомни! У тебя в подсознании должны были остаться какие-то цифры. Молния, страх — и цифры!

— Молния осталась, а цифр не помню… — виновато отвечал Шариков.

Беседу прервал междугородный звонок. Гостев поднял трубку. Из далекого города Бобрянска кричал голос с кавказским акцентом.

— Замечательный виноград! — кричал кавказец. — Шесть вагонов! А завод не принимает! Зачем договор заключал?! Понимаешь?

— Понимаю, — сказал Гостев. — Сегодня у нас срочное задание. Звоните завтра!

На следующий день все пришли на работу без опозданий. Шариков, просидев всю ночь за чемоданчиком, тут же уснул. Тузеева доложила, как ее облаяли в мастерской. Климкина рассказала о встрече с бывшим «медвежатником». Оказалось, он резал сейфы автогеном, что в данном случае не годилось. Запрягаев ознакомил товарищей с результатами расчетов на ЭВМ: требовалось восемнадцать рабочих дней, чтобы перебрать все цифровые комбинации.

— А не задохнемся? — забеспокоилась Тузеева.

В ответ на реплику Запрягаев достал из сейфа связку противогазов и выдал каждому по экземпляру. Вдруг длинно затрещал телефон. Трубку снял Воловик. На другом конце провода надрывался кавказец из далекого Бобрянска.

— Звоните завтра! — оборвал его вопли Воловик. — Сегодня все на совещании!

Проснувшись к обеду, Шариков увидел жуткую картину, четверо в противогазах склонились над «дипломатом», точно хирурги в операционной. Климкина, высунувшись в окно, жадно пила молоко.

С криком: «Хватит!» Шариков выхватил у коллег чемоданчик и швырнул его в окно. Запрягаев мгновенно выскочил в дверь. Климкина следила, чтобы прохожие не трогали «дипломат», лежавший на газоне.

— Нехорошо, Володя, — обиделся Воловик. — Мы тебе подарок за шестьдесят рублей, а ты его в окно…