Милая лгунья - Томас Кэрри

Стейси содрогнулась, но постаралась овладеть собой.

— Ты можешь оказать мне одну услугу?

— Конечно.

— Проведи меня в дом так, чтобы бабушка не увидела меня заплаканной.

Андрэ кивнул.

— Хорошо. Предупреждаю только: она уже пригласила меня к обеду.

Стейси решила, что пора перейти в наступление.

— В таком случае, полагаю, тебе стоит узнать, что сегодня утром бабушка поведала мне свое заветное желание: увидеть, как мы поженимся.

Андрэ криво усмехнулся.

— Знаю. Думаю, бабушка втайне всегда об этом мечтала. Потому и рассердилась на тебя за выходку с Полем.

— Ну да, ведь я больше не была достойна великого Андрэ Страусса!

— Что-то в этом роде. Впрочем, ты была прирожденной искусительницей. Оглядываясь назад, я могу только удивляться, как в то лето устоял перед твоими чарами! Уж лучше бы не устоял, — добавил он, помрачнев. — Избавил бы всех нас от множества неприятностей.

Как он прав, с горечью думала Стейси, вслед за Андрэ направляясь к вилле.

Он искусно отвлек внимание Борины, чтобы Стейси успела прошмыгнуть в свою спальню. Там она поспешно умылась и причесалась, жалея, что не может с той же легкостью навести порядок в мыслях. Теперь понятно, почему Анна не хотела возвращаться во Францию беременной и незамужней. Неудивительно и то, что она умолчала о многих деталях своего прошлого — ведь иначе бы ей ни за что на свете не удалось уговорить Стейси приехать сюда. Но она приехала... и встретила Андрэ Страусса. Остается лишь пережить сегодняшний день — а завтра этот рискованный маскарад закончится.

Спустившись вниз, Стейси обнаружила, что мадам Страусс и Андрэ заняты разговором. Они так увлеклись, что даже не заметили ее, пока она не кашлянула.

Слегка смутившись, старая дама поманила «внучку».

— Подойди сюда, дорогая, посиди со мной. Оказывается, Андрэ все-таки не сможет остаться на обед.

— Какая жалость. — Стейси украдкой взглянула на непроницаемое лицо Андрэ, гадая, что же с таким жаром обсуждали эти двое. — Как ты себя чувствуешь, бабушка?

— Получше. — Женевьева бодро улыбнулась. — Прости, дорогая, что я испугала тебя. Всему виной мое своевольное сердце. Я вижу, ты плакала. Извини, что расстроила тебя.

— Просто все случилось так неожиданно... — призналась Стейси, силясь улыбнуться.

— Анна, — сказал Андрэ, — поскольку сейчас мне придется уехать, я уговорил бабушку сегодня вечером отпустить тебя на пару часов.

Стейси ошеломленно воззрилась на него.

— Но ведь утром я уезжаю...

— Знаю, знаю, — поспешно вмешалась старая дама, — но как бы высоко я ни ценила каждую минутку, проведенную с тобой, сегодня вечером мне придется отойти ко сну пораньше. Борина присмотрит за мной, а Андрэ позаботится, чтобы в свой последний вечер у нас ты не скучала. А, да что я говорю — «последний», ведь ты же еще приедешь, правда?

Андрэ встал.

— Анна, я заеду за тобой в восемь.

И даже согласия не спросил, обреченно подумала Стейси.

— Хорошо, — сказала она со вздохом, — я буду готова.

— Проводи Андрэ, девочка, — попросила Женевьева, — и скажи Борине, что можно накрывать обед.

Стейси передала распоряжение служанке и вместе с Андрэ спустилась к его машине.

— Ты вовсе не обязан меня развлекать, — отрывисто проговорила она. — Когда бабушка ляжет спать, я посижу у себя в комнате с книжкой — и этого мне вполне хватит.

Андрэ иронически выгнул бровь.

— Не слишком-то лестно слышать такое, Анна! Впрочем, если пожелаешь, я могу пригласить на ужин Дидье, Стеллу и Жакоба — на тот случай, если ты боишься ужинать со мной тет-а-тет.

Стейси из-под полуопущенных ресниц окинула его долгим, нарочито медленным взглядом, но отвечать на насмешку не стала.

— Анна, ты хоть знаешь, как действует на мужчину этот твой взгляд?

— Не бойся, Андрэ, тебе мои чары не опасны.

Он рывком притянул Стейси к себе и выдохнул, едва касаясь губами ее губ:

— Ошибаешься... ох как ошибаешься!..

И, крепко поцеловав ее, бегом бросился к машине.

10

Стейси долго смотрела вслед «рено» — смотрела до тех пор, пока ей не удалось совладать с неистовым стуком сердца. Тогда она вернулась в столовую, где ее ждала Женевьева.

— Провести вечер с Андрэ тебе, поверь, будет гораздо интереснее, — заметила старая дама, сразу заметив, как разрумянилась «внучка». — Как я рада, что вы снова подружились!

Весьма сильное преуменьшение тех чувств, которые бушевали в Стейси. По уши влюбиться в мужчину после двух дней знакомства — вряд ли это можно назвать дружбой!

Андрэ, как и обещал, приехал в восемь, и Стейси пожелала Женевьеве доброй ночи. Ее раздирали смешанные чувства — в основном волнение и откровенный страх. До сих пор она лишь ненадолго оставалась с глазу на глаз с Андрэ. Сегодня им предстоит провести наедине весь вечер, и ей понадобятся все силы, чтобы до конца сыграть свою роль.

— Что-то ты притихла, — заметил Андрэ, ведя машину по извилистой дороге, которая где-то впереди вливалась в шоссе. — Волнуешься за бабушку?

— Да. — Стейси не покривила душой. — Насколько серьезно ее недомогание?

Андрэ искоса глянул на нее.

— Ее лечащий врач довольно уклончив в своих речах. Говорит, что при надлежащем уходе она сможет прожить еще не один год. Только отныне все приемы и вечеринки под запретом, и еще она должна по возможности избегать любых волнений.

Как, например, дурацкие выходки некоторых строптивых внучек, поняла Стейси его невысказанный намек.

— Жаль, — сказала она, — бабушка так наслаждалась вчерашним вечером.

— И во многом благодаря твоему присутствию.

— Спасибо. Я рада, что смогла в этот день быть с ней. Впрочем, — помолчав, добавила Стейси, — ты легко можешь угадать другую причину моего дурного настроения.

— Ты имеешь в виду нотацию, которую я прочел тебе в саду. — Не отрывая глаз от дороги, Андрэ протянул руку и накрыл ладонь Стейси своей. — Если я расстроил тебя, извини. Просто, когда я увидел тебя именно там, на том самом месте, для меня невольно ожили призраки прошлого...

— Не извиняйся. Ты был совершенно прав. Куда это мы едем? — сменила тему Стейси.

— Я подумал, что ты будешь не против посмотреть на мое жилище, — как ни в чем не бывало сообщил Андрэ сногсшибательную новость. — Ты отчего-то редко бывала в доме моих родителей.

Потому что Анна откровенно боялась матери Андрэ, мадам Олги Страусс, и еще потому, что вилла та казалась юной гостье чересчур величественной. Анна всегда предпочитала менее пышную виллу «Трамбле ле Руа».

— Я боялась твоей матери, — объяснила Стейси, цитируя Анну. — По-моему, она всегда меня недолюбливала, а вот твой отец относился ко мне с симпатией.