Человек и Церковь. Путь свободы и любви - Этери Чаландзия

Желание разобраться в происхождении семьи приведет нас к самому началу Библии, буквально к первым ее страницам. Та часть, которая описывает творение мира, совершенно особенная, космическая и необъяснимая. Это акт явления Божественной силы, Божественной воли и Божественного творчества, когда из ничего, из пустоты и тьмы вдруг появляется живой мир. «И сказал Бог: “Да будет свет!”, – и стал свет». И пусть для нас это практически непостижимый процесс, но через символы и образы мы все-таки пытаемся понять смысл происходившего.

Интересно, что уже на следующем этапе, когда Бог творит человека, он не говорит: «Да будет человек!» Сообразно Его воле и замыслу происходит совершенно иной творческий акт. «И взял Бог персть (пыль), от земли, глину земную, и вдохнул туда дух жизни, и стал человек душой живой». То есть Бог берет нечто уже сотворенное и материальное, некую праматерию, и вдыхает в нее Самого Себя. Бог есть жизнь, и Бог есть дух, и человек, появившись на свет, с самого начала принадлежит двум мирам. С одной стороны – миру земному, который Господь творит из ничего, который объясним и ощутим, который живет по законам притяжения, природы и биологии и соответствует всему живому, сотворенному Богом из небытия. Но с другой стороны – миру совершенно необъяснимому, непознаваемому, нематериальному и духовному, в котором он сам подобен Богу.

В Библии написано, что сотворил Бог человека «по образу Своему и подобию». Это значит, Он сделал человека очень похожим на Себя. С потенциальной возможностью богоподражания, исполнения тех качеств и свойств, которыми может обладать только Бог. Например, способностью к свободе, любви и творчеству.

Сотворенного человека встретил мир гармонии, мир, недоступный нашему пониманию, поскольку мы видим вокруг себя уже совсем другой мир, разрушенный человеческими грехами и злобой. Адам же оказался в атмосфере прекрасной и безгрешной. В Библии говорится, что каждый раз после очередного периода творения, который мы называем днем, Бог оставался доволен: «…и увидел Бог, что это хорошо». По-церковнославянски это звучит: «Добро зело». Но потом происходят удивительные вещи. Поместив Адама в этот прекрасный мир, Бог вдруг говорит: «Нехорошо быть человеку одному». Все замечательно, а вот это нет. И Бог принимает решение «сотворить ему помощника». Совершается еще один акт творения, тоже мистический, когда Адам лишается себя в какой-то части, и от этой его части становится другой человек, другого пола, другого измерения – Ева, жена, женщина, жизнь. Очнувшись, Адам смотрит на Еву и произносит удивительные слова, по сути ставшие первым в мире признанием в любви: «Вот плоть от плоти моей и кость от костей моих».

Много позже Булат Окуджава напишет свой знаменитый «Арбатский романс», в котором есть такие строки:

Поверьте, эта дама из моего ребра,

И без меня она уже не может.

Что же произошло тогда в Эдеме? Казалось бы, Адам частично утратил себя. Он уже не существует как тот первоначальный человек, сотворенный Богом во всей полноте своих сил и качеств. Но рядом с ним появляется другое существо, женщина. И полнота обретается, когда они соединяются вместе. Когда говорят: «Да будут двое – плоть едина», речь идет ведь не только о физическом единении супругов, а о таком союзе, когда душевное взаимопроникновение людей делает их единым существом. Собственно говоря, вот это и есть семья.

…Признаюсь я, что двое мы с тобой,Хотя в любви мы существо одно.Я не хочу, чтоб мой порок любойНа честь твою ложился, как пятно.Пусть нас в любви одна связует нить,Но в жизни горечь разная у нас.Она любовь не может изменить,Но у любви крадет за часом час.Как осужденный, права я лишенТебя при всех открыто узнавать,И ты принять не можешь мой поклон,Чтоб не легла на честь твою печать.Ну что ж, пускай!..Я так тебя люблю.Что весь я твой и честь твою делю!

Конечно, любая современная семья будет социализироваться, ей наверняка не избежать денежных и бытовых проблем, она будет исполнять свою физиологическую функцию продолжения рода и так далее. Но не это на самом деле является ее основой. Если человек не понимает, не чувствует того, что делает семью семьей, он упускает что-то очень важное в своей жизни. Этого не узнать из книг, антропологических или социальных исследований. Это знание подобно пониманию законов Божественной природы. Оно обязательно есть в каждом из нас, просто у одних оно развито, а у других запрятано так глубоко внутри, что они сами не знают и почти не помнят о нем. Это мощное интуитивное чувство, которое так же, как и чувство любви, трудно описать словами. Это зона молчания или поэзии.

Созвучие с поэзией здесь не случайно. Великий святой, мудрый человек и выдающийся поэт святитель Григорий Богослов все свои труды писал в стихах. Для него было очевидно, что о Боге можно говорить только в поэтическом жанре. Мы называем Бога Творцом, по-гречески это слово звучит как поэтос. Когда мы читаем Символ веры, мы говорим: «Верую во Единого Бога Отца Вседержителя, Творца неба и земли», то есть, другими словами, в Поэта, сочинившего небо и землю. И самое высокое богословие, такое, как у святителя Григория, всегда выражено именно в стихах.

Григорий Богослов (IV в.) – великий капподокиец, один из отцов Церкви. Родился около 329 г. в Ариазне, изучал в Афинах различные дисциплины, в том числе риторику и поэзию. Познакомился и сблизился с Василием Великим, будущим архиепископом Кессарии Каппадокийской. Интересно, что вместе с ними обучение проходил и будущий император и гонитель христиан Юлиан Отступник. Принял крещение от своего отца-епископа. За свою жизнь Григорий написал около 250 посланий, 500 стихотворений и 45 «Слов» (бесед). Литературное наследие составили автобиографические стихи и воспоминания, сочинения на смерть друзей, обширная переписка с Василием Великим, обличения императора Юлиана и еретиков. Работы, посвященные догмату о Троичности, занимали особое место в творчестве поэта и принесли ему славу богослова. Григорий оказал огромное влияние на Фому Аквинского и Филарета Московского. Похоронен в Назианзе. Сегодня его мощи покоятся в соборе Святого Георгия в Стамбуле.

Григорию Богослову принадлежит интересное суждение о тройственной сущности Бога. Это понятие всегда озадачивало человека, но оно крайне важно, в том числе и для понимания сакрального смысла такого явления, как семья. Проблема в том, что, как бы ни было искусно и изощренно богословие, все равно довольно сложно объяснить, как именно единый Бог может быть одновременно Троицей. Есть вещи, которые рассудок не в состоянии понять, их можно только принять на веру. Но кое-что объяснить все же можно.

Будущий просветитель славян и составитель нашей азбуки, которую мы до сих пор называем кириллицей, святой Кирилл, объясняя язычникам, что такое Святая Троица, говорил о солнце. В природе вообще множество явлений троичного единства, и пример с солнцем – самый показательный из них. Святой Кирилл утверждал, что в едином солнечном существе содержится три солнечных лица. «Видите на небе круг блестящий (солнце) и от него рождается свет и исходит тепло? Бог Отец, как солнечный круг, без начала и конца. От Него вечно рождается Сын Божий, как от солнца – свет; и как от солнца вместе со светлыми лучами идет и тепло, исходит Дух Святый. Каждый различает отдельно и круг солнечный, и свет, и тепло (но это не три солнца), а одно солнце на небе. Так и Святая Троица: три в Ней Лица, а Бог единый и нераздельный».

Кирилл, в миру Константин, по прозвищу Философ, родился в византийском городе Фессалоники в 827 г., скончался в Риме в 869 г. В семье было семь сыновей, Мефодий был старшим, Константин – младшим. Он получил блестящее образование в Константинополе. После окончания обучения принимает сан иерея и служит хранителем библиотеки в соборе Св. Софии. В середине IX в. по приказу императора и патриарха Константин отправляется в Болгарию, где обращает в христианство болгар. Несколькими годами позже в сопровождении своих учеников Константин оказывается в монастыре, где настоятелем служит его брат Мефодий. Именно там у братьев и их единомышленников возникает идея составления славянской азбуки. В 862 г. по просьбе князя Ростислава братья отправились в Моравию (современную Словению) переводить церковные книги с греческого на славянский и обучать чтению, письму и ведению богослужений на славянском языке. Поскольку в Западной церкви тех лет было принято восхвалять Бога на тех трех языках, на которых была сделана надпись на кресте Господнем: еврейском, греческом и латинском, братьев Константина и Мефодия как еретиков призвали в Рим. В Риме Константин передал папе Адриану II мощи святого Климента, обретенные им ранее. Вскоре папой римским было утверждено проведение богослужения на славянском языке, а книги, переведенные братьями, сохранены в римских церквях. Мефодия рукоположили в епископы.