Меньшее зло - Юлий Дубов

Старики переглянулись, помолчали. Тот, со звездой, встал:

— Сказано в Коране — поистине, те, которые разделили свою религию и стали партиями, ты не из них. Их дело — к Аллаху, потом Он сообщит им, что они делали. И ещё. Действуйте, и увидит ваше дело Аллах и посланник Его и верующие. И будете вы возвращены к ведающему тайное и явное. И Он сообщит вам то, что вы делали. Мы принимаем твоё приглашение с уважением и благодарностью. Завтра мы поговорим о делах.

По дороге к местному водочному королю Якубу Ларри заехал на Солнечную улицу, вылез из машины и поманил рукой охранника из машины сопровождения.

— Я дальше сам доберусь, — сообщил он. — А ты оставайся здесь и собери всех. У нас завтра вечером гости. Меньше суток у тебя времени. Я тебя прошу — постарайся, дорогой. Чтобы было, как в Москве, только лучше. Вот тебе деньги — потрать, сколько надо.

Охранник окинул взглядом каменный особняк с полуразобранной крышей и вытянулся в струнку.

— Будет исполнено, Ларри Георгиевич.

— Хорошо. Я на тебя рассчитываю. А сейчас соедини меня с Платоном Михайловичем.

— Алло! — сказал Ларри, когда охранник протянул ему трубку. — Ты где? А… Понял. Это хорошо. Смотри. У нас завтра гости. Тут такая история получилась, понимаешь… Я их пригласил, а потом только сообразил, что к Якубу они в жизни не пойдут. Это ты хорошо придумал, насчёт купить дом. Он, правда, немножко без крыши… Так что я сейчас на Солнечной, дал ребятам задание. Да. Да. Думаю, справятся. А так все хорошо прошло. Посидели. Потом стали друг другу подарки дарить. Я все свои зажигалки раздал, авторучки. Галстук с себя снял. Они мне тоже кое-что подарили. Так что всё нормально. Ты во сколько будешь?

Глава 15

Что было, что будет

«Сколько держав даже не подозревают о моём существовании!»

Между первым и вторым взрывами прошло меньше двенадцати часов: примерно в шесть тридцать вечера громыхнуло на Краснопресненской набережной, а в четыре утра уже на Новом Арбате.

Главное здание Хаммеровского центра — с кукарекающим золотым петушком и стеклянным, спускающимся прямо в фонтан, лифтом, с офисами, ресторанами и пальмами в кадках — подпрыгнуло от ударной волны и сползло вниз бесформенными мусорными кучами. Гостиница «Международная» зазвенела вылетевшими стёклами, потом на четвёртом этаже начался пожар, который удалось погасить только к середине ночи.

Среди постояльцев гостиницы обошлось без жертв, поскольку время было раннее и гости столицы, удалившиеся по своим делам, ещё не успели вернуться. Так и не удалось обнаружить сумасшедшую парочку, которая шумно возилась в номере на пятом этаже под завывания сирены и не реагировала на стук в дверь. Может, успели выскочить в последнюю минуту и раствориться в толпе, а может, так и сгорели — счастливыми.

Что же касается обитателей рухнувшего здания, то покойников считали сотнями. Прошедшая по цокольному этажу ударная волна поглотила не меньше ста человек, находившихся в вестибюле в момент взрыва. Они исчезли почти бесследно, остались только куски мяса и окровавленные обрывки одежды. В японском ресторане в это время готовили небольшой банкет по поводу чьей-то свадьбы. Гости, на своё счастье, собраться не успели, и по телевизионным каналам крутили изображение рыдающей невесты в белом платье рядом с оградой, в которой застрял вышвырнутый вихрем букет с ленточками.

Спасатели с собаками ползали в цементном облаке по развалинам, пытаясь обнаружить живых. Иногда раздавался крик, и сразу же сбегались люди.

Как это обычно бывает, прибыло невероятное количество начальства. Руководители всех рангов с мрачными и озабоченными лицами орали, махали руками, командовали, мешали спасателям и гоняли журналистов, не забывая при этом предстать перед телекамерами в нужном ракурсе.

Террористический акт, совершенный загадочной организованной группой под водительством Аббаса Гусейнова, поражал дерзостью и непостижимой бессмысленностью. Будто бы некто огромный, проходя мимо муравейника, небрежно швырнул окурок, и суетящиеся среди вспыхнувших сосновых иголок муравьи тщетно пытаются постичь смысл произошедшего.

Ещё более неожиданным был второй взрыв — на Новом Арбате. Включившие поутру телевизор, увидев бушующее пламя и снующих пожарных, сперва подумали, что запустили вчерашнюю картинку. И лишь потом до них начало доходить — картинка-то новая.

Удивительно, но здание, начинённое разнообразными конторами, приютившее театр Калягина и радиостанцию «Эхо Москвы», построенное ещё при раннем Брежневе, не рухнуло, перегородив улицу. Оно всего лишь выгорело дотла и торчало в начале проспекта подобно чёрному обелиску. Восемь охранников, находившихся ночью при исполнении в фойе первого этажа, испарились, превратившись в облачка пара.

Охвативший страну ужас смешивался с ненавистью к убийцам. Газеты, радио, телевидение, ораторы на стихийно возникающих митингах — все требовали немедленных и беспощадных действий. В Москве и в регионах начались погромы.

Хотя все пребывали в убеждении, что за взрывами стоит мятежная, но обречённая отныне Чечня, били грузин и армян, азербайджанцев и турок, почему-то вьетнамцев и негров.

За спиной у бронзового Пушкина, на фасаде одноимённого кинотеатра, неведомо каким образом появилось полотнище «Смерть жидам» и провисело полдня, пока не разобрались, что это не афиша нового фильма.

Для Восточной Группы, с угрюмым нетерпением ожидавшей хоть какого-то кризиса, чтобы заявить о себе, наступил момент принятия решения. Принимать его приходилось самостоятельно, потому что сбивший губернаторов в прочную связку Воробушек поматросил и бросил. То по пять раз на день звонил, обхаживал всячески, а потом вдруг — раз! И с концами. А так с серьёзными людьми, между прочим, не поступают. Особенно когда уже подтянуты ресурсы и взяты определённые обязательства. Ну ничего, потом сочтёмся. Тем более, что страна уже посыпалась, до Кремля рукой подать, и в самую пору начинать делить посты.

Как часто бывает в подобных ситуациях, возникли неразбериха и замешательство. Очень уж привлекательным казалось оседлать волну народного гнева и на плечах взбунтовавшихся масс ворваться в бездействующий Кремль, допустивший озверевших бандитов до седой столицы России, куда и Гитлеру-то дойти не удалось.

Но настораживал неизбежный резонанс. Для прямой связки новой народной власти с толпой, измолотившей и затоптавшей до полусмерти двух чернокожих морских пехотинцев из охраны американского посольства, время ещё не наступило. Однако и откреститься от бережно взращённой силы, вырвавшейся на оперативный простор, тоже было никак нельзя — такого русский народ не прощает.

Чтобы миновать Харибду, не угодив по дороге в пасть к Сцилле, Папа Гриша избрал единственно верную линию поведения. Собравшиеся губернаторы слушали его с уважением — за последние месяцы Папа Гриша завоевал нешуточный авторитет.

— Русский народ, — поучительно произнёс Папа Гриша, — он, понимаешь, устал за последние годы от всякой безответственной болтовни. Нам, народу то есть, это всё не надобно. Есть, в конце-то концов, в стране верховная власть, которую мы избрали практически единодушно (спасибо, значит, Борису Николаевичу), и доверяем ей безоговорочно, и понимаем, что эта самая верховная власть обязана нас, понимаешь, защитить. Жалованье наша власть получает исправно, вот пусть и объяснит народу, как это могло случиться, что у нас дома взрывают, люди гибнут, все такое… В мирное, между прочим, время. Вот какой принципиальный вопрос у нас должен быть обращён к нашей родной российской власти. И мы с вами, друзья, имеем полное право этот самый вопрос поставить со всей серьёзностью.

Вот каким образом Восточная Группа вышла на свет. Пятеро губернаторов с Папой Гришей в центре возникли на телеэкранах, напомнив чем-то недолго просуществовавший комитет по чрезвычайному положению. Но руки ни у кого из них не дрожали.

Да и с чего было им дрожать, если сзади слева в инвалидной коляске сидел сам таинственный сибирский олигарх-одиночка Кондратов, просвечивающий лысым черепом сквозь паутинку свалявшихся седых волос. Кондратов, о котором никто ничего толком не знал и лишь легенды расходились по стране. Будто бы он, ещё будучи просто Кондратом, заключённым и королём Кандымской зоны, затеял невиданную афёру, в ходе которой забрал под себя алмазные прииски Якутии и золото Индигирки, неким странным образом потерял надёжно укрытые в Америке деньги, после чего жестоко отомстил, чуть было не обрушив американскую финансовую систему посредством фантастического по силе и количеству грязи скандала с «Бэнк оф Нью-Йорк». Тот самый Кондрат, который с презрением и скукой сказал про политическую суету московских олигархов: «В стае только бобики бегают».

— Мы со всей решительностью требуем от президента и правительства, — весомо произнёс Папа Гриша, — положить конец террору! Народ должен знать, почему взлетают на воздух дома, почему в мирное время гибнут сотни ни в чём не повинных людей. На эти вопросы должно ответить действующее руководство страны, — в этом месте Папа Гриша сделал хорошо отрепетированную паузу и добавил: — Если оно действующее. И если оно руководство.