Девушка без Бонда - Анна и Сергей Литвиновы

Лимузин поехал не по направлению к аэровокзалу, а куда-то совсем в другую сторону. Но Татьяна ни на секунду не взволновалась. Она была уверена: после столь роскошной встречи и дальше все пойдет как по маслу.

За окном, в осеннем каирском зное, все обесцвечивалось и плавилось от жары. «А в Москве плюс двенадцать и дождик моросит…»

Араб-сопровождающий, сидевший напротив, молчал – не нарушал покой сиятельной особы. Молчать ему удавалось одновременно и угодливо, и с достоинством. Если б не бурнус и смуглость, он мог бы сойти за дворецкого Викторианской эпохи. «Да, явно в Англии учился!»

Настроение было прекрасным, и Татьяна решила повалять дурака – спросила:

– Вы давно из Лондона?

Араб-«дворецкий» не выказал ни малейшего удивления:

– Был там две недели назад.

– Как, распродажи в «Харродсе» еще не начались?

– Прошу прощения, мэм, но летняя распродажа в «Харродсе» заканчивается в августе.

Меж тем лимузин плавно подрулил к стоящему на краю летного поля небольшому вертолетику. Тане показалось, что она узнала его: то был тот самый воздухоплавательный аппарат (или его брат-близнец), на котором Ансар некогда возил ее на встречу к страшному седобородому арабу в пакистанскую пустыню.

Машина остановилась. Шофер вскочил со своего места и бросился распахивать перед пассажирами двери. Первым вышел араб, учтиво, нежнейшими прикосновениями, помог выбраться Татьяне.

Жар и свет после кондиционированной прохлады снова ослепили ее. Девушка опять нацепила солнцезащитные очки. Прекрасное расположение духа Таню не покидало, и она спросила Халида:

– Куда мы летим?

Тот отвечал уклончиво и витиевато:

– Я постараюсь сделать все, чтобы ваше путешествие стало неутомительным и приятным.

Между делом он сунул водителю банкноту – кажется, стодолларовую. Шофер готов был расцеловать благодетелю ноги, но ограничился лишь глубочайшим поклоном. Затем он бросился на свое место – и лимузин отплыл по направлению к терминалу.

Девушка повторила вопрос – переформулировав его:

– Мы летим к Ансару?

Араб на секунду еле уловимо замялся, а потом прошелестел:

– Если так будет угодно моей госпоже.

– Хорошо. А куда конкретно мы летим?

– Сожалею, очень сожалею, но сейчас я не в силах вам ответить.

– Ну, ладно, – согласилась Татьяна, – я понимаю, конспирация и все такое… – И тут (и какая ей шлея под хвост попала!) бухнула: – Только я хочу сначала увидеть пирамиды. Вблизи.

Сопровождающий опять на мгновение растерялся, а затем ответил, столь же витиевато, как и раньше: дескать, сие невозможно, потому что есть утвержденный полетный план, а также временной лимит.

– Полетный план можно изменить, – со знанием дела заявила Татьяна. – А что до ограниченного времени – ничего, Ансар подождет. В конце концов, я вас не об экскурсии на целый день прошу. Просто облетим пирамиды и направимся к вашему шейху. Пятнадцать минут дела не решают.

«Знаю я этих арабов – будешь с ними любезна, живо сядут на шею. А если с ними строго – становятся как шелковые».

– Но, госпожа!.. – молитвенно сложил руки араб. В его голосе послышались неподдельно умоляющие нотки. – Любые полеты вблизи пирамид запрещены!

– А я знаю, – подсластила пилюлю девушка, – что для вашего хозяина нет ничего невозможного. – И сменила пряник на кнут: – И если я не увижу пирамиды – вообще никуда не полечу.

В конце концов, где еще она может покапризничать, как не в гостях у мультимиллионера!

Сопровождающий сдался, схватился за трубку спутникового телефона – в лице при этом переменился, даже посерел. Заговорил по-арабски, и по его заискивающему, лебезящему тону – куда только делся невозмутимый английский дворецкий! – стало ясно: он звонит, похоже, самому Ансару. Наконец слуга тысячу раз выдохнул в мембрану, как он благодарен (эти слова Татьяна поняла, не зря же она когда-то пыталась выучить арабский), и девушка с удовлетворением поняла, что она – в очередной раз! – победила.

Правда, великой ли оказалась та победа? Стоило на нее силы тратить?

Но, так или иначе, пирамиды она увидела. И они особо ее не поразили. Впрочем, циклопические сооружения стоят уже тысячи лет и могут, наверное, сами выбирать (перефразируя известное выражение), на кого им впечатление производить.

Единственное, что поразило Танино воображение, – какими же они оказались огромными! «Вот это власть была у фараона! – подумалось Татьяне. – Вот это сила! Куда там до нее даже Ансару с его яхтой и миллиардами!»

Летели они только вдвоем – вертолетом правил араб-«дворецкий». После Таниного взбрыка отношение Халида к ней стало (как и следовало ожидать) еще на несколько градусов более почтительным. Он даже расщедрился на небольшой рассказ: поведал историю постройки фараоновых могильников. Путь их (Таня сумела сориентироваться по солнцу) пролегал на север. Вскоре они подлетели к берегу моря. А потом внизу стала расстилаться только синяя-синяя водная гладь, лишь изредка прорезаемая теплоходами, которые тащили за собой небольшие белые бурунчики. И от однообразия картины и недосыпа (ночь-то получилась практически бессонная) Татьяна задремала.

А проснулась, когда вертолет стал заходить на посадку над ансаровским белоснежным теплоходом…

…Именно с этого ракурса – сверху и сбоку – была потом запечатлена «Пилар» в той греческой газете, что вылетела из мусорного бака на острове Серифос… Именно с этой точки яхта виделась Татьяне в ее греческих снах… Именно такой она предстала в воображении девушки сейчас, в тот самый момент, когда Чехов-Костенко приставил к ее затылку пистолет, а в мозгу Садовниковой с неимоверной быстротой прокручивалась лента самых последних событий. И она жадно напоследок вспоминала и вспоминала все, стараясь не упустить ни малейшей детали…

Мужчины не стареют. Особенно богатые мужчины. И не в косметологах с персональными тренерами тут дело. Когда ты владеешь кучей миллионов, время просто бессильно отступает. Видимо, действует особый эликсир вечной молодости, замешанный на тщеславии и богатстве… Он не дает глазам потухнуть, а телу оплыть.

Для женщины же, какой бы обеспеченной та ни была, каждые пять лет губительны. Таня всегда безошибочно вычисляла истинный возраст даже самых ухоженных богачек. Пусть лицо без морщин – но усталости-то в глазах не скроешь. И животик, сколько ни качай его в спортзале и ни делай липосакций, с годами вырисовывается все отчетливей.

Она сама, хоть и не миллионерша, всегда старалась держать себя в форме. Витамины, тренировки, разумная диета, массаж… А самое главное: стараться как можно дольше сохранять молодость души. Не ныть, не осторожничать, не зацикливаться исключительно на материальных благах. Ей сейчас никто не давал ее лет, но все равно: она уже совсем не та аппетитная, юная девчонка, которой была когда-то… Корону «Мисс Вселенной» ей не выиграть – хотя бы потому, что участницы конкурса должны быть не старше двадцати пяти лет.

И, ступая на борт «Пилар», Татьяна больше всего боялась увидеть в глазах Ансара разочарование. Этакую мужскую снисходительность: да, девушка, вы, конечно, до сих пор милы, но с годами-то не поспоришь… Обидеть и обычные мужчины горазды, а уж миллиардеры особенно.

Однако шейх был безупречен. Шагнул к ней – угольно-черные глаза сияют, лицо лучится улыбкой, объятия уверенны и крепки. И голос тверд:

– Таня! До чего я рад тебя видеть! Ты… ты, как всегда, просто очаровательна.

И Садовникова – хотя прекрасно умела улавливать малейшие нюансы в мужских комплиментах – почему-то сразу поверила: Ансар говорит совершенно искренне. Восхищен ею. И действительно счастлив ее видеть.

А шейх – прежде всегда державший себя с ней сдержанно и несколько отстраненно – снова обнял ее, заглянул в глаза, нежно поправил выбившуюся из прически прядь волос. И пробормотал, словно бы про себя:

– Совершенно не изменилась… Молода, красива, стройна.

От таких слов (особенно когда слышишь их от мультимиллионера) любая поплывет. Но Таня осторожно высвободилась из объятий Ансара. Внимательно взглянула на шейха. Как могла небрежно произнесла:

– Ты позвал меня для того, чтобы посмотреть: изменилась ли я?..

– Не только, – мгновенно отреагировал Ансар. – Я хотел показать тебе пирамиды – с высоты птичьего полета…

Татьяна фыркнула:

– Не обманывай! Ничего ты не хотел! Твой посланник аж позеленел, когда я об этом заикнулась!

Первый, самый напряженный момент встречи оказался успешно пройден. Впрочем, дальше начиналось самое сложное.

«Лучше бы он был холоден со мной, – досадливо подумала Таня. – Лучше б, хоть мимолетом, сказал какую-нибудь гадость… Тогда было бы легче: ощетиниться в ответ, строго спросить: „Что тебе от меня нужно?“ И дальше бы они говорили только о каком-нибудь деле. Но сейчас, когда Ансар рядом и от одного его присутствия по телу пробегает легкая дрожь, так и тянет натворить глупостей. И, наплевав на Ансарова помощника, в услужливом нетерпении застывшего поодаль, просто обнять шейха и самой впиться в его губы горячим поцелуем…