Попытка ревности - Марина Цветаева

Никуда не уехали – ты да я —

Обернулись прорехами – все моря!

Совладельцам пятерки рваной —

Океаны не по карману!

Нищеты вековечная сухомять!

Снова лето, как корку, всухую мять!

Обернулось нам море – мелью:

Наше лето – другие съели!

С жиру лопающиеся: жир – их «лоск»,

Что не только что масло едят, а мозг

Наш – в поэмах, в сонатах, в сводах:

Людоеды в парижских модах!

Нами – лакомящиеся: франк – за вход.

О, урод, как водой туалетной – рот

Сполоснувший – бессмертной песней!

Будьте прокляты вы – за весь мой

Стыд: вам руку жать, когда зуд в горсти, —

Пятью пальцами – да от всех пяти

Чувств – на память о чувствах добрых —

Через все вам лицо – автограф!

1932 1935

Стол

1

Мой письменный верный стол!

Спасибо за то, что шел

Со мною по всем путям.

Меня охранял – как шрам.

Мой письменный вьючный мул!

Спасибо, что ног не гнул

Под ношей, поклажу грез —

Спасибо – что нес и нес.

Строжайшее из зерцал!

Спасибо за то, что стал

– Соблазнам мирским порог —

Всем радостям поперек,

Всем низостям – наотрез!

Дубовый противовес

Льву ненависти, слону

Обиды – всему, всему.

Мой за́живо смертный тес!

Спасибо, что рос и рос

Со мною, по мере дел

Настольных – большал, ширел,

Так ширился, до широт —

Таких, что, раскрывши рот,

Схватясь за столовый кант…

– Меня заливал, как штранд!

К себе пригвоздив чуть свет —

Спасибо за то, что – вслед

Срывался! На всех путях

Меня настигал, как шах —

Беглянку.

– Назад, на стул!

Спасибо за то, что блюл

И гнул. У невечных благ

Меня отбивал – как маг —

Сомнамбулу.

Битв рубцы,

Стол, выстроивший в столбцы

Горящие: жил багрец!

Деяний моих столбец!

Столп столпника, уст затвор —

Ты был мне престол, простор —

Тем был мне, что морю толп

Еврейских – горящий столп!

Так будь же благословен —

Лбом, локтем, узлом колен

Испытанный, – как пила

В грудь въевшийся – край стола!

Июль 1933

2

Тридцатая годовщина

Союза – верней, любви.

Я знаю твои морщины,

Как знаешь и ты – мои,

Которых – не ты ли – автор?

Съедавший за дестью десть,

Учивший, что нету – завтра,

Что только сегодня – есть.

И деньги, и письма с почты —

Стол – сбрасывавший – в поток!

Твердивший, что каждой строчки

Сегодня – последний срок.

Грозивший, что счетом ложек

Создателю не воздашь,

Что завтра меня положат —

Дурищу – да на тебя ж!

3

Тридцатая годовщина

Союза – держись, злецы!

Я знаю твои морщины,

Изъяны, рубцы, зубцы —

Малейшую из зазубрин!

(Зубами — коль стих не шел!)

Да, был человек возлюблен!

И сей человек был – стол

Сосновый. Не мне на всхолмье

Березу берёг карел!

Порой еще с слезкой смольной,

Но вдруг – через ночь – старел,

Разумнел – так школьник дерзость

Сдает под мужской нажим.

Сажусь – еле доску держит,

Побьюсь – точно век дружи́м!

Ты – стоя, в упор, я – спину

Согнувши – пиши! пиши! —

Которую десятину

Вспахали, версту – прошли,

Покрыли: письмом – красивей

Не сыщешь в державе всей!

Не меньше, чем пол-России

Покрыто рукою сей!

Сосновый, дубовый, в лаке

Грошовом, с кольцом в ноздрях,

Садовый, столовый – всякий,

Лишь бы́ не на трех ногах!

Как трех Самозванцев в браке

Признавшая тезка – тот!

Бильярдный, базарный – всякий —

Лишь бы́ не сдавал высот

Заветных. Когда ж подастся

Железный — под локтевым

Напором, столов – богатство!

Вот пень: не обнять двоим!

А паперть? А край колодца?

А старой могилы – пласт?

Лишь только б мои два локтя

Всегда утверждали: – даст

Бог! Есть Бог! Поэт – устройчив:

Всё – стол ему, всё – престол!

Но лучше всего, всех стойче —

Ты, – мой наколенный стол!

Около 15 июля 1933

29–30 октября 1935

4

Обидел и обошел?

Спасибо за то, что – стол

Дал, стойкий, врагам на страх

Стол – на четырех ногах

Упорства. Скорей – скалу

Своротишь! И лоб – к столу

Подстатный, и локоть под —

Чтоб лоб свой держать, как свод.

– А прочего дал в обрез?

А прочный, во весь мой вес,

Просторный, – во весь мой бег,

Стол – вечный – на весь мой век!

Спасибо тебе, Столяр,

За до́ску – во весь мой дар,

За ножки – прочней химер

Парижских, за вещь – в размер.

5

Мой письменный верный стол!

Спасибо за то, что ствол

Отдав мне, чтоб стать – столом,

Остался – живым стволом!

С листвы молодой игрой

Над бровью, с живой корой,

С слезами живой смолы,

С корнями до дна земли!

17 июля 1933

6

Квиты: вами я объедена,

Мною – живописаны.

Вас положат – на обеденный,

А меня – на письменный.

Оттого что, йотой счастлива,

Яств иных не ведала.

Оттого что слишком часто вы,

Долго вы обедали.

Всяк на выбранном заранее —

«Много до рождения! —»

Месте своего деяния,

Своего радения:

Вы – с отрыжками, я – с книжками,

С трюфелем, я – с грифелем,

Вы – с оливками, я – с рифмами,

С пикулем, я – с дактилем.

В головах – свечами смертными

Спаржа толстоногая.

Полосатая десертная

Скатерть вам – дорогою!

Табачку пыхнем гаванского

Слева вам – и справа вам.

Полотняная голландская

Скатерть вам – да саваном!

А чтоб скатертью не тратиться —

В яму, место низкое,

Вытряхнут <вас всех со скатерти>:

С крошками, с огрызками.

Каплуном-то вместо голубя

– Порх! – душа – при вскрытии.

А меня положат – голую:

Два крыла прикрытием.

Конец июля 1933

«Тоска по родине! Давно…»

Тоска по родине! Давно

Разоблаченная морока!

Мне совершенно все равно —

Где совершенно одинокой

Быть, по каким камням домой

Брести с кошелкою базарной

В дом, и не знающий, что – мой,

Как госпиталь или казарма.

Мне все равно, каких среди

Лиц ощетиниваться пленным

Львом, из какой людской среды

Быть вытесненной – непременно —

В себя, в единоличье чувств.

Камчатским медведем без льдины

Где не ужиться (и не тщусь!),

Где унижаться – мне едино.

Не обольщусь и языком

Родным, его призывом млечным.

Мне безразлично – на каком

Непонимаемой быть встречным!

(Читателем, газетных тонн

Глотателем, доильцем сплетен…)

Двадцатого столетья – он,

А я – до всякого столетья!

Остолбеневши, как бревно,

Оставшееся от аллеи,

Мне все́ – равны, мне всё – равно,

И, может быть, всего равнее —

Роднее бывшее – всего.

Все признаки с меня, все меты,

Все даты – как рукой сняло:

Душа, родившаяся – где-то.

Та́к край меня не уберег

Мой, что и самый зоркий сыщик

Вдоль всей души, всей – поперек!

Родимого пятна не сыщет!

Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,

И всё – равно, и всё – едино.

Но если по дороге – куст

Встает, особенно – рябина…

3 мая 1934

Куст

1

Что́ нужно кусту от меня?

Не речи ж! Не доли собачьей

Моей человечьей, кляня

Которую – голову прячу

В него же (седей – день от дня!).

Сей мощи, и плещи, и гущи —

Что нужно кусту – от меня?

Имущему – от неимущей!

А нужно! иначе б не шел

Мне в очи, и в мысли, и в уши.

Не нужно б – тогда бы не цвел

Мне прямо в разверстую душу,

Что только кустом не пуста:

Окном моих всех захолустий!

Что, полная чаща куста,

Находишь на сем – месте пусте?

Чего не видал (на ветвях

Твоих – хоть бы лист одинаков!)

В моих преткновения пнях,

Сплошных препинания знаках?

Чего не слыхал (на ветвях

Молва не рождается в муках!),

В моих преткновения пнях,

Сплошных препинания звуках?

Да вот и сейчас, словарю

Придавши бессмертную силу, —