Не могу забыть - Мэрил Хенкс

Впрочем, сегодня у них действительно царил мир. Особенно по сравнению с тем, что было прежде. Придирки Рика и приступы гнева в последнее время почти прекратились. Мона понимала, что главная заслуга в этом принадлежит Кларис.

Но если Рик узнает о внезапном появлении своего старого соперника, даже Кларис не удастся успокоить его.

А надежды на то, что Рик ничего не узнает, почти нет. Здравый смысл говорил ей, что рассчитывать на незаметный отъезд Брета не приходится. Он не тот человек, чтобы сдаться без борьбы. Ои блестящий стратег, упрямый и решительный. Чем больше препятствий на его пути, тем отчаяннее он сражается.

Но он не знает одного: эти препятствия стали непреодолимыми. Если бы не авария…

Растираясь полотенцем, Мона снова и снова думала о той злосчастной поездке на Лонг-Бранч.

Она тут же потеряла сознание и ничего не помнила, но зажатый в машине Рик помнил все. Он мучился от страшной боли больше часа.

Сегодня они впервые после катастрофы проедут по этому участку дороги; Рик впервые покажется друзьям и коллегам в ненавистном кресле на колесиках…

О Господи, лишь бы все прошло благополучно…

— Думайте об этом как о новом способе лечения, — посоветовала Кларис, когда Мона поделилась с ней своими тревогами. — Во-первых, он перестанет бояться дороги, а во-вторых, поймет, что пребывание в кресле не сделало его инвалидом. Таким образом, мы сразу убьем двух зайцев и сделаем важное дело.

Мона, свято верившая в опыт и практичность Кларис, пыталась успокоиться. Но теперь им предстоит дорога, и страхи, о которых она на время забыла под влиянием встречи с Бретом, вернулись с новой силой.

В субботу вечером, поняв, что ее страхи были беспочвенными, Мона благодарила небо.

Когда начали съезжаться гости, была пара опасных моментов. Но, видимо, Ивлин предупредила всех заранее, потому что никто не выражал Рику сочувствия. Друзья обращались с ним так, словно не было никакой разницы, и все шло благополучно.

«Голубая лагуна» всегда казалась Моне слишком большой и роскошной. Здесь было более двадцати спален и вестибюль с мраморным полом. Однако после нескольких месяцев, провеленных в «Рсдстоуне», она была рала сменить обстановку.

Как ни странно, Кларис полюбила это место с первого взгляда.

Рик, долго проживший в относительной изоляции, был рад компании и выглядел молодым и счастливым.

Вечер выдался чудесный. Поэтому в столовой устроили буфет и нараспашку открыли окна, выходившие на террасу.

Тем временем небольшими группами начали прибывать друзья и соседи. Всего было приглашено около тридцати человек.

Их встречали Мона и Рик, которому очень шел вечерний костюм. Вскоре вечеринка набрала ход.

Кларис, официально получившая выходной, сменила форму сиделки на очень идущее ей лиловое платье. Умело наложенная косметика и аметистовые серьги в ушах делали ее настоящей красавицей. Почему столь привлекательная молодая женщина отказалась от развлечений и предпочла стать сиделкой? — мельком подумала Мона.

Мона, у которой почти не было выбора, надела узкое серебристо-зеленое платье длиной до лодыжек, купленное ею накануне памятного приема в «ЛФГ». Она собрала свои черные волосы в гладкий узел и, зная, что очень бледна, тщательно накрасилась. Ее единственное украшение, красивая серебряная цепочка (которую Мона обычно носила под одеждой), была уложена двумя рядами. Первый охватывал шею, второй спускался ниже и исчезал под лифом платья.

95

Когда перед началом вечеринки они собрались на террасе, чтобы немного выпить, Рик с досадой сказал:

— Не понимаю, почему ты не хочешь купить себе новое платье. Опять это старье!

Мона вспыхнула, но вовремя прикусила язык. Если бы ей платили жалованье, пусть крошечное, она с наслаждением избавилась бы от этого наряда, с которым были связаны болезненные воспоминания. Но жалованья Мона не получала, а тратить деньги Рика заставить себя не могла.

Рик повернулся к Кларис и сказал:

— Вы просто ослепительны! До сих пор я не понимал, как прекрасны ваши глаза…

Кларис покраснела и впервые не нашлась с ответом.

— Пообщайтесь с гостями, — предложил он. — Устройте себе праздник. Мона побудет со мной, так что можете забыть о моем существовании.

Но, наблюдая за тем, как Кларис болтает, смеется и имеет явный успех у мужской половины приглашенных, Рик явно жалел, что его поймали на слове.

Испугавшись, что это может испортить Рику вечер, Мона ни на шаг не отходила от него и изо всех сил пыталась заменить Кларис.

— Привет! — К ним подошли Паоло и Ивлин в платье из золотистой, парчи. Ивлин наклонилась к брату и поцеловала его в щеку. — Извини за опоздание. Наверное, все дело в том, что мы слишком близко живем. Это вечная история. Как дела?

— Отлично, — не слишком убежденно ответил Рик.

— Мона… Как поживаешь? — Небольшого роста, но поразительно мужественный Паоло изысканным жестом поднес к губам ее руку.

Темные глаза, казавшиеся почти черными, озарявшая лицо улыбка и очаровательный акцент делали мужа Ивлин одним из самых привлекательных мужчин, которых доводилось встречать Моне. И одним из самых красивых.

Пока мужчины обменивались рукопожатиями, Ивлин быстро обняла будущую невестку и смерила ее придирчивым взглядом.

— Все еще худенькая и бледная. Нездоровится?

— Нет, все в порядке. Честное слово, — ответила Мона и искренне добавила: — Зато ты выг-лядишь просто фантастически.

Ивлин, прибавившая в весе, ставшая более мягкой и женственной, лучилась здоровьем и счастьем. Замужество явно пошло ей на пользу.

— Вот что делает с людьми любовь! — улыбнулась Ивлин. — Пока мужчины разговаривали, она отвела Мону в сторону и вполголоса сказала: — Мы не хотим объявлять это, но я просто лопну, если не поделюсь с кем-нибудь… У меня будет ребенок!

— Я очень рада, — тепло ответила Мона. — Когда?

— Только через семь месяцев. Но Паоло уже считает дни. — Еще больше понизив голос, Ивлин призналась: — Его первая жена не хотела детей. Именно поэтому они в конце концов расстались. Он просто трясется от радости. Будь его воля, он залез бы на крышу и объявил об этом всем и каждому. Но пока что я разрешила сообщить новость одному Рику… — Она блаженно вздохнула и добавила: — Я никогда не думала, что можно быть такой счастливой. — Она помолчала, потом как-то неуверенно произнесла: — У Рика все хорошо, но ты почему-то выглядишь не слишком счастливой.

— Почему? Я счастлива, — солгала Мона. — Когда врачи сказали, что все будет в порядке, у меня гора с плеч свалилась.

— Тебе не хватает свободы, — заметила проницательная Ивлин. — Когда у вас появилась эта ирландская сиделка, я подумала, что Рик спустит тебя с поводка, но, похоже…