Хомут на лебединую шею - Маргарита Южина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Давай попробуем по-другому. Надо внедриться в их семью, – мелькнула свежая идея у шефа. – Ты ввинтишься туда под видом жениха этой самой… как ее? Аллочка? Вот, под видом ее жениха.
– Ни за что! – отчеканил Толик, побледнев. – Лучше я застрелюсь. У меня и пистолет есть. Я купил, большие деньги отдал.
– Напрасно тратился, будешь выкаблучиваться – я тебя сам пристрелю. И совсем бесплатно, – грозно доложил Худоногов, и Толик, икнув, согласился.
Оказывается, следить за собственным мужем дело весьма не простое. Даже если ты не работаешь. Варя и не представляла себе, сколько мелких неудобств несет с собой слежка за супругом! С самого утра надо было собираться и делать вид, что она идет на работу. На работу, кстати, уходить было нельзя, потому как Фома мог в любой момент направиться в гараж, и потом ищи его, свищи. И чего делать? Для начала Варя принялась будить мужа:
– Фом, Фома, вставай, пора на работу! – тормошила она его за нос.
– Мне не надо, я в отпуске, – отбрыкивался ногой любимый.
– Фома, а расследование?! Ты трусишь, Фома! – упрекнула Варька мужа, ожидая бурю гнева, а затем и его окончательное пробуждение.
– Да, Варя, я еще немного потрушу, часика два, а потом… потом, ка-ак осмелею! Варь, иди, ты уже наполовину опоздала, – приоткрыл один глаз безответственный супруг.
Варька уселась на кровать и, всхлипывая, запричитала:
– И что это за жизнь такая… Всех на работу мужья возят, а я, как рабыня Изаура, все пешком…
Муж еще немного понежился под одеялом, потом бодро выпрыгнул из постели и радостно сообщил:
– Ну вот я и выспался! Дорогая, к скольким тебе на работу? У-у! У нас еще прорва времени. Сейчас я тебя мигом домчу.
– Вот спасибо! Только ты сразу и записки свои возьми. Меня завезешь в офис и по своим делам отправишься, правда?
Еще через полчаса воркующая пара подходила к гаражу. Фома залез в машину и вставил ключ в зажигание. Дальше Варька уже не смотрела. Она вышла из гаража и предоставила Фоме самому убедиться, что сегодня ему придется обойтись собственными ногами. Она уже мстительно улыбалась, когда из ворот показалась тупая морда «Жигулей».
– Садись, Варь, а то опоздаем, – распахнул перед ней дверцу автомобиля заботливый муж.
– А… как же… А чего ты так долго возился? – только и смогла выговорить Варя.
– Да у меня проводок от аккумулятора отошел, ничего страшного.
– Точно ничего?
– Ну я же тебе говорю, я уже все проверил, садись.
Не верить мужу Варька не могла. Фома никогда ничего не делает наполовину. Если он разглядел проводок, то и другие неполадки устранил, это уж точно. И стоило вчера столько мучиться!
– Варь, ты чего такая кислая? Случилось что?
– Да нет, что ты, просто… просто боюсь, что опоздала.
Варька не опоздала. Она и не могла опоздать. Фома привез ее в офис как раз к началу работы. Высадил, улыбнулся ласково и смотался.
– Варя?! А ты чего? – удивилась Светочка, встретив ее в коридоре.
Светочка была, как всегда, в приподнятом настроении, сияла улыбкой, а из кабинетов доносился нестройный гул – вольные сотрудники праздновали благополучный вылет шефа к месту учебы.
– Ты же сама говорила – надо прийти, узнать, не отложили ли рейс, – объяснила Варька свое появление в офисе, опечаленная тем, что ее такой замечательный план сорвался.
– Ах, это! – засмеялась Светочка. – Да не беспокойся. Все у него нормально, приземлился и уже отзвонился. Видишь, наши радуются.
– Света! Варя! Девчонки! Присоединяйтесь! Негоже отделяться от коллектива! – неслось откуда-то из недр заведения.
– Пойдем? Все равно работы никакой не будет, – позвала Светлана, и Варька решила, что лучше уж посидеть за столом с коллективом, чем таскаться неизвестно где. Тем более что домой, по ее легенде, возвращаться еще было рано.
Гутиэра поднялась, как только Варя с Фомой выскочили за дверь. Сначала надо было привести в порядок квартиру, потом что-нибудь сварить поесть, а то действительно на бедную Варьку навалили все хлопоты по дому, а девочке теперь нужен покой. Гутиэра после визита Поросюка с жалобой на агрессивность беременной жены твердо решила, что и Варя ждет потомство. Иначе чем объяснить ее беспричинные слезы, плохое настроение и подозрительные взгляды! А если так, Гутя с великой радостью отстранит дочь от домашних хлопот, и тогда хозяйством заниматься придется Аллочке.
– Алиссия! – вошла в опочивальню сестры Гутя. – Алиссия, мне приснился сегодня вещий сон.
Аллочка с интересом выпучила заспанные глаза.
– Сон, говорю, мне приснился. – Гутя уселась к сестре на кровать и мечтательно закатила глаза. – Вот вижу я, будто бы приходит к тебе жених. Красавец: брови! Глазищи! Усищи! Носище… ну да это… словом, приходит он, видит тебя и говорит: «Гутя, отдайте за меня вашу красавицу-сестру, я какие угодно деньги заплачу…» Ну так вот, берет он тебя, значит, за руку и ведет…
– В загс?
– На кухню! Ему же нужно знать, что ты за хозяйка. Чай, не девочка уже. Приводит он тебя, значит, на кухню, а ты… А ты заплакала и говоришь, что, дескать, готовить не умеешь, порядок в квартире наводить не любишь… И вообще хозяйка хреновая, неважная. Он тогда сильно опечалился и говорит – прощай, не будет в таком разе у нас с тобой счастья. Аллочка, я потом всю ночь не могла глаз сомкнуть. Так мне было жалко и его, и тебя.
Аллочка нехотя выбралась из-под одеяла и нащупала голыми ногами тапки.
– Фигня это, а не вещий сон, не расстраивайся, – махнула она рукой. – Нормальная я хозяйка. И яичницу могу пожарить, и пельмени отварить. И вообще нечего и нюнить, мне еще кровать заправлять, пол пылесосить… Из Варьки же теперь какая помощница, теперь все на меня ляжет. Пойдем, Матвей, теперь я тебя кормить буду, ты котлеты ешь?
Гутя облегченно вздохнула, номер с вещим сном со скрипом, но пролез.
Выскользнув из комнаты Аллочки, Гутиэра уселась за телефон и набрала знакомый номер.
– Алло, это Лялечка? Здравствуй, милая. Это я, Гутя. Мне твой бывший жених покоя не дает. Вспомни, пожалуйста, у него не было каких странностей в поведении? – трещала Гутя.
– Это нэ Лялечка! – неожиданно раздался в трубке незнакомый голос с неместным акцентом. – Какая жыних? Какая адрэс?
– Так, понимаете… Он нигде уже не живет… А Лялечку можно к телефону? – испуганно забормотала в трубку Гутя.
– Лала занята, она малчик моет.
– Крокодила? Она сама, одна моет крокодила? – вспомнила Гутя «мальчика», который жил у Лялечки Горшковой в ванне.
Видимо, в трубке обиделись, потому что голос стал грозным:
– Зачем так шутишь, пачему каракадэл? Лала маего сына моет! – рявкнул невидимый собеседник и бросил трубку.
Так. Значит, Лялечка рассталась с одним женихом, потом бросила второго, который достал ее своей рептилией, а теперь завела себе третьего, который успел одарить ее сыном. Ну и темпы!
Не успела Гутя отойти от телефона, как снова разлилась его оглушительная трель.
– Алло! Гутиэра, это ты мне только что звонила? Амеран сказал, – тараторила в трубку Лялечка.
– Да. Я хотела спросить у тебя про Псова, – обрадовалась звонку Гутиэра. – Он не показался тебе странным? Ну, может, что-то предлагал тебе такое, что тебе показалось странным?
– Нет, Гутиэра, он мне ничего не предлагал, а это, как ты сама понимаешь, и есть самое странное. Да, он был совсем ненормальным – столько меня обхаживать и ни на что не решиться! Мерзавец!
– Ляля, а Псов не приносил к тебе продукты? Может, он предлагал тебе откусить от головки сыра или, скажем, от куска мяса?
В трубке раздалось презрительное хмыканье:
– Ты знаешь, Гутиэра, он, может, и предложил бы, если бы у него хватало на это денег. А так… Он все больше сам жевал все, что я ему предлагала. Ой, Гутенька, ты извини, я не могу больше разговаривать, меня Амеран зовет. – И трубка запищала короткими гудками.
Так, интересно, что же это нашло на Псова, когда он встретился с Фаиной? Остальные его знакомые ничего странного в его поведении не замечали. Может, Узлова сама что-то придумала? Ну мало ли… вдруг это не она его выгнала, а сам он от нее ушел. Ведь чего не наговоришь на мужчину, если он тебя бросил!
Гутя все еще глубокомысленно морщила лоб, когда в дверях показалась Аллочка и стала делать странные жесты руками.
– Ты чего? – удивилась Гутя.
– Там… к тебе, – мотнула сестра головой.
В коридоре, гордо вздернув голову, высился солидный, красивый, как Дед Мороз, старик.
– Вы Гутиэра Власовна? – загудел он низким басом.
– Да, это я, а вы… вы по объявлению? – пыталась сориентироваться Гутя.
– Нет, милочка, я не по объявлению! Я по велению сердца, скажем так.
– Очень хорошо, – растаяла хозяйка. – Проходите, пожалуйста. Вот сюда можно пальто повесить. Чайку не желаете?
Старик прошел в комнату, и его голос загремел с новой силой:
– Я не стану распивать чаи с блудницей!