Пир во время войны - Елена Миронова

Она подмигнула ему и набросилась на яичницу с жадностью.

У Владимира Ильича опустились руки. Завтракать ему расхотелось. Ничего в его жизни не изменилось, и, скорее всего, никогда уже не изменится. Он навсегда останется мужчиной, не способным к сексу! Вначале он говорил себе, что это временный период, что он закончится. И только поэтому позволил жене изменять ему. А период затянулся на пятнадцать лет. И, похоже, прекратится только тогда, когда он уйдёт из жизни…

— Ты мне должен сто баксов, — добавила проститутка.

— За что? Ведь ничего же не было! — воскликнул шокированный Ковалёв.

— Не было по твоей вине, котик, а не по моей! Кабы не ты, я бы подцепила другого, рабочего чувака! Гони денежки, импотент!

— Ах ты, коза драная, шалава подзаборная, — заорал от ярости и обиды продюсер. — Хрен тебе, а не деньги!

— Я позову охрану, — пожала плечами Катя, и спокойно отправила в рот тост с маслом.

— Вот, — Ковалёв протянул ей сложенную комбинацию из трёх пальцев.

Он повернулся к ней спиной, намереваясь выйти из номера. Таким униженным он давно себя не чувствовал, поэтому был сильно обозлён. Подумать только, грязная соска требует у него денег! Конечно, можно было бы отдать ей эти несчастные сто долларов, и отвалить. Тем более что в кожаном портфеле, который он прижимал к себе, лежало двадцать пять тысяч долларов, которые он получил вчера по чеку Резника. Но после того, как она обозвала его импотентом, к тому же у них ничего не было… Ничего она не получит! Это уже дело принципа! Идиотка, и как это она задержалась в проститутках? Разве можно говорить клиенту, что он импотент? Наоборот, эта овца лучше бы соврала что-нибудь, мол, что он был на высоте, и так далее. Даже если бы он точно знал про себя, что не силён в области интимных отношений, это ему бы польстило. И он отдал бы ей эти деньги, и даже больше. И был бы ей благодарен. Но девица не читала Карнеги, и не была сильна в психологии.

Ковалёв обернулся, чтобы сказать всё это напоследок этой шалаве, и добавить от себя лично что-нибудь обидное, но тут же получил в лицо удар такой силы, что у него мгновенно отключилось сознание…

— Мне так неудобно, — покачала головой Жанна, пряча глаза от Павла. — Честное слово, даже не знаю, что сказать.

— А ты ничего не говори, — предложил парень, и, улыбнувшись, погладил её по волосам.

И в самом деле, что тут скажешь! Они только вчера прилетели в Москву из Лондона, сегодня был праздничный обед — в честь его возвращения.

А потом он позвонил Жанне, которая почему-то оказалась на рабочем месте, и они договорились встретиться. И вот, встретившись час назад, решили немного прогуляться, где-нибудь поужинать, а потом…

Потом Павел, безумно смущаясь, хотел предложить Жанне снять на ночь номер в гостинице. Потому что пригласить её к себе он не мог, а ехать к ней не хотел. У них ведь не просто дешёвый романчик, он её очень любит и рассчитывает на ответные чувства с её стороны. И, значит, не может приводить её в дом ночью, как какую-то девку…

Нет, надо сделать совершенно иначе: представить её родителям, и познакомиться с её отцом. Павел планировал не откладывать в долгий ящик заявление о том, что он собирается жениться. В первый раз в жизни он принял самостоятельное решение, и это кружило ему голову. Всё время он принимал навязанные ему решения, и никогда не пытался противиться этому. Правда, он категорически отказался учиться за границей, но всё равно родители уговорили его хотя бы годик — другой потусоваться в Англии. А ещё раньше отец принял решение за него, и сообщил сыну, что тот должен стать юристом. Даже когда Павлик собирался жениться на Миле, его натолкнула на этот шаг мать.

— Если она тебе так сильно нравится, — сказала она, — тогда сделай ей предложение! По крайней мере, мы с отцом хотя бы знаем эту девочку и её семью! И я буду довольна такой невесткой! Она меня полностью устраивает.

И очень хорошо, что Мила тогда ему отказала! Иначе он бы не поехал в Лондон и не встретил там Жанну. Правда, мама переживала, когда поняла, что не видать ей Милы в качестве невестки.

Когда он позвонил Жанне, и они встретились, прошло совсем немного времени. Они едва успели поцеловаться пару раз. И вдруг раздался сигнал мобильного Жанны. Павел вздрагивал, когда слышал мрачноватую музыку из телесериала «Бригада». Жанна скачала её в интернете, специально для мобильного. Она выслушала сообщение с таким каменным лицом, что Павел испугался.

— Что-то случилось?

— Бабушка… — простонала она.

— О нет, — вскричал Павлик, — неужели Камилла Аскеровна…?

— Да нет же, — успокоила его Жанна, — она в бутике…

У Павла отлегло от сердца, он мгновенно всё понял. Старушка опять нашкодила, и теперь, опасаясь гнева Малика, звонит внучке. Но, по крайней мере, она жива. А то он уже стал сомневаться в этом, ведь возраст у бабули почтенный, хотя она трогательно скрывает его и злится, если ненароком этот вопрос всплывает.

Они приехали в подземный торговый комплекс на Манежной площади. В одном из маленьких европеизированных магазинчиков, нахохлившись, сидела Камилла Аскеровна в модных очках от «Картье». Подумать только, бабушка приехала только вчера, и уже сегодня ринулась по магазинам. Неужели ей не хватило покупок, сделанных в Лондоне? Или и в самом деле у неё такое несокрушимое здоровье, что она полна энергии и не может сидеть на одном месте?

— Что случилось? — обратился Павел к продавцам, симпатичным молоденьким девушкам.

— Вот, бабуля решила украсть очки, — возмущёно начала одна.

— Пожалуйста, не надо так говорить, — попросил Павел. — Это ещё надо доказать!

Почему-то ему было искренне обидно за бедняжку Камиллу Аскеровну. Конечно, её увлечение невинным вовсе не назовёшь, но всё-же надо уважать пожилых людей. Может быть, это у неё единственное развлечение в жизни, кто знает. К тому же эта дама ему импонировала. Она была трогательной и забавной одновременно, очень доброй. И ещё — она безумно любила внучку, что особенно сильно сроднило её с Павлом.

Он решил, что ему, как мужчине, следует разобраться самому. Жанна с интересом наблюдала за ним, стараясь не смотреть на бабушку. Она точно знала, что, как только взглянет на старушку, сразу же заведётся.

— А что доказывать? Она пришла, стала разглядывать драгоценности, — повысила тон продавец, — потом померила колечко с изумрудом, и оно исчезло с прилавка!

— Что — же ты так, — укоризненно произнесла Жанна, по прежнему не глядя на Камиллу Аскеровну, — рубины — то дороже!

Павел заметил, что бабуля ещё больше вжалась в сидение стула, на котором сидела.

— Это смотря какие, — возразила продавец.

— Постойте, — вмешался Павел, — вы сначала сказали, что бабушка не заплатила за очки, а теперь, выходит, что за колечко!

— Да это я только сейчас обнаружила, что колечко пропало, — воскликнула девушка. — А до этого она нацепила очки и хотела уйти!

— Я не брала ваши очки, деточка, — сухо сообщила Камилла Аскеровна. — Это мои! А за колечко я собиралась заплатить!

— Собиралась — то собиралась, да не заплатила, — включилась в диалог вторая продавщица.

Жанна угрюмо молчала. Ей надоело отчитывать бабушку, ведь все её слова не достигают цели. Так зачем же пупок рвать?

— Сколько она вам должна? — сухо спросил Павел.

Продавец назвала сумму.

— Это за кольцо или за очки? — уточнил он.

— И за то, и за другое, — недовольно ответила девушка.

— Это мои очки, — повторила Камилла Аскеровна. — Я их в Лондоне… купила!

Павел задумался. Бабулю было очень жаль. Во-первых, ей здорово попадёт от внучки, это факт. На лице Жанны было прямо написано, что, как только они окажутся дома, трёпка Камилле Аскеровне обеспечена. К тому же продавщиц следовало наказать. Молодые, холёные, работают в престижных бутиках, а разговаривать с покупателями вежливо не научились. Ведь у Камиллы Аскеровны мог быть просто старческий склероз. Или маразм, как правильно назвать?!

И он решился. Попросил позвать администратора, менеджера или директора. Одна из девиц недовольно набрала номер на мобильном.

— Сейчас подойдёт, ждите.

Было ясно, что менеджера вызвали бы ещё раньше. Но девицы рассчитывали, что родственники воровки не станут раздувать скандал, и приплатят продавщицам отступные — премиальные. И сейчас им было непонятно, для чего вызван администратор.

От нечего делать Павлик стал разглядывать ценники на ювелирные украшения. Да уж, Камилла Аскеровна в этот раз продешевила. Можно было бы выбрать колечко гораздо дороже — вон то, с бриллиантами, чёрными и белыми. Когда подошёл менеджер, Павел налетел на него, не дав сказать тому ни слова:

— Знаете, мы очень недовольны вашим магазином и в частности обслуживанием! Наша бабушка зашла, чтобы выбрать себе колечко. В результате, когда она всего лишь мерила его, её обвинили в краже не только кольца, но и очков! А эти очки я сам ей подарил на прошлой неделе, когда мы отдыхали в Лондоне, — возмущался Павлик.