Бестия - Екатерина Орлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы сидим на столике и смотрим друг на друга. Все плывет и кружится. Так херово мне давно не было.
– Я не употребляю наркоту, ― говорю заплетающимся языком.
Белла поправляет стянутую до пояса футболку и опускает юбку.
– Ты еще и не куришь, ― говорит она. ― Какой-то неидеальный идеал, Красавчик.
– Ты сейчас херню сморозила, ― хмыкаю я.
– Не-е-ет, Олежка, ты такой и есть.
Белла тянется к сумочке и достает оттуда сигарету и зажигалку. Подкуривает и смачно затягивается.
– Здесь детекторы дыма.
Она пожимает плечами.
– Ну выгонят меня покурить на улицу. Кому какое дело? Да и вряд ли они работают.
– Любишь нарушать правила, ― не спрашиваю, констатирую, потому что знаю, что так и есть.
– Люблю нарушать.
– Дай.
Я тянусь за ее сигаретой и делаю то, чего не делал уже лет пять: смачно и глубоко затягиваюсь. Меня ведет еще сильнее, тело тяжелеет, при этом становясь каким-то невесомым.
– Эй, верни, ― просит Белла, протягивая руку, но я ее отталкиваю.
– Так давно не курил.
– Ясно, ― отрезает она и достает вторую сигарету.
Мы курим в тишине. Как только тушим окурки в раковине и выбрасываем их в урну, я подаю Белле руку и помогаю спуститься со столика.
– Поехали домой? ― предлагаю я.
Белла вжимается в мое тело и смотрит пьяными глазами. Она широко улыбается и медленно качает головой.
– Это было мое третье желание, ― шепчет она, подавшись вперед, а потом отстраняется.
– Что? ― я не сразу догоняю, о чем она.
– Ну ты же обещал быть моим Джинном. Вот. Это было последнее желание.
– Чтобы я трахнул тебя в клубе?
– Чтобы ты стал первым, чьи губы коснутся меня там.
Она опускает взгляд на свой живот.
– Погоди, Беллла…
Я так сильно торможу, что никак не могу сообразить, что она пытается мне сказать.
– Слушай, маленькая, поехали домой. Поспим, а завтра поговорим. У меня туман сейчас в голове.
И правда голова невероятно сильно кружится. Как будто даже сильнее, чем еще пять минут назад. Тело наливается тяжестью, я едва держусь на ногах. Белла помогает мне осесть на пол.
– Я принесу тебе воды.
– Не уходи, ― бубню я, и чувствую, что вот-вот отключусь. Но мне нельзя. А вдруг она уйдет и не вернется? ― Белла?
– Ты лучший, Красавчик. Лучший из всех, ― ее шепот ― это последнее, что я слышу перед тем, как мой мир меркнет.
Глава 16
Саундтрек к главе: Sia – Alive
Я думал, что, пока лежал в больнице, моя агония была сильной от воспоминаний о том, что сказала Белла, но всю силу ада, свалившегося на меня, я ощущаю теперь, когда выхожу под яркие лучи солнца. Щурюсь и крепко сжимаю челюсти. Хочется закурить так сильно, как еще никогда до этого в жизни.
– Ну наконец-то, ― раздается слева от меня.
– Тим, есть закурить?
Он молча достает пачку и протягивает мне. Как только сигарета оказывается между моих губ, Тим подносит зажигалку, и я глубоко затягиваюсь. То, что нужно. Во рту печет не меньше, чем в месте, где когда-то было сердце. Как можно запасть на сучку так быстро? Она снилась мне каждую ночь, что я пробыл здесь. Каждый раз, когда закрываю глаза, вижу ее: пьяную, дурную, сводящую с ума. Мою. Мою, блядь! По-другому не будет. Меня кроет всякий раз, когда я представляю себе, как ее трахает другой мужик. Мне хочется вырвать этой суке язык за ее слова. И выцарапать глаза, которые мне мерещатся повсюду.
Тимоха стоит молча рядом, всасывая дым из своей сигареты.
– Я должен ее найти.
– Забей, это просто проходящая мимо сучка.
Я не успеваю даже задуматься, как из моих пальцев выпадает сигарета, а кулак летит в нос лучшему другу. Я слышу хруст и вижу пятна крови, которые практически фонтаном вылетают из сломанного носа Тима и окрашивают его белоснежную футболку. Он отлетает назад и падает на спину. Тут до меня долетает, что я сделал.
– Су-у-ука, ― вою я, присаживаясь на корточки и впиваюсь пальцами в свои волосы. Крепко зажмуриваюсь и раскачиваюсь вперед-назад.
– Ты е*анулся? ― спрашивает Тим, шмыгая носом и пытаясь стереть кровь.
– Да, ― отвечаю я приглушенным голосом. ― Вкрай е*анулся.
– Возвращаемся в больницу, у меня, кажется, сломан нос.
Я помогаю Тиму подняться, но он отталкивает меня и идет, покачиваясь в здание больницы.
– Тим, прости, брат.
– Иди нах*й, ― рявкает он и скрывается за дверью больницы.
Я зло пинаю камень на асфальте и присаживаюсь на бордюр. Снова хочется курить. Когда ж меня так торкнуло, что я перестал видеть мир вокруг? Когда она впервые дала себя трахнуть или там, в туалете клуба?
Встаю и подхожу к киоску тут же на территории больницы. Покупаю сигареты, зажигалку и бутылку воды. Откручиваю крышку и большими глотками выпиваю всю. Покупаю еще, и следующую прикладываю к своей шее сбоку в надежде на то, что мне удастся так успокоить бешеное сердцебиение. Снова сажусь на бордюр и закуриваю. Противно, но я почему-то вдыхаю едкий дым. Звонит телефон.
– Да, пап?
– Оклемался, наркоман?
– Да.
А что еще я могу сказать. Если загремел в больницу с передозом?
