Время горбатых елей - Галина Владимировна Горячева

Она подошла поближе, глядя прямо на него.

– А меня зовут Лида – почему-то прошептала она.

– Я знаю – отвечал он ей в том же тоне, тоже подходя ближе.

Они стояли друг напротив друга почти у самого ее дома и смотрели друг на друга, не отводя глаз. Казалось, нет такой силы на земле, которая разорвала бы их взгляды, эту связь, которая возникла между ними.

Повинуясь этой силе притяжения, они все больше сближались и, наконец, обнялись. Она прижалась к его щеке, как прижимаются верные жены, долго ждавшие мужа с войны. Оба они чувствовали одно и то же – блаженство покоя и облегчения. Блаженство это выражалось в одном слове:

– Нашел – думал он.

– Нашла – думала она.

И это было правдой. Они нашли то, чего ждали и желали, без чего на свете им было зябко и не интересно. Они нашли свою любовь. Сколько времени они так стояли, они не знали.

– Я пошла – все также тихо сказала она, отстраняясь от него.

– До завтра – тоже тихо сказал он.

Она, подойдя к своему дому, быстро вошла в калитку и в полной темноте села на крыльцо. В тишине она слышала, как скрипит галька под подошвами его ботинок.

Утром Лида встала поздно. Проснувшись, она еще долго лежала в кровати, не решаясь встать. Ей казалось, что новость последнего вечера уже известна всем. Ей мнилось, что как только она встанет, ее начнут расспрашивать о невероятных событиях случившегося с ней. Она судорожно обдумывала, что ей лучше сказать. Чем оправдать такую скоропалительную влюбленность в совершенно неизвестного человека. Она думала о том, что надо как-то объяснить их отношения с Виталием. Ведь это ей ясно, что все так и должно быть, что удивительного тут ничего нет. Она-то знала, что только Виталия она могла полюбить. И вот это случилось. Ей это было ясно и понятно, но ведь остальные этого не знают.

Накинув на себя халатик, она осторожно вышла из комнаты. Отец сидел у телевизора и смотрел какую-то юмористическую передачу. На журнальном столике было накрыто к чаю. В это время из кухни вышла мать с большой тарелкой, на которой лежала пышная ватрушка.

– Ой, Лидочка, встала. С добрым утром, доченька – радостно заулыбалась она.

– Привет, Лидуся – повернулся отец. – Спишь долго. Мы уже позавтракали и теперь вот чаёвничаем. Решили в комнате покушать да посмотреть передачи заодно. Уж больно смешно показывают.

Лида стояла и ждала дальнейшего разговора. Но ничего не последовало. Отец повернулся к телевизору. Мать стала резать ватрушку.

– Лидусь, ты чего стоишь? Беги, умывайся и к нам. Смотри, какая сегодня ватрушка удачная. А потому, что творог деревенский. Настоящий.

«И это все? Они что, больше ничего не хотят узнать? У меня вся жизнь перевернулась, а они ватрушку едят. Они что? Сумасшедшие?» – вертелось у нее в голове. Она вышла на улицу и села на крыльцо. На то же место, что и вчера. Свежий воздух окончательно расшевелил ее. Она стала думать более реально и, вспоминая события прошлого дня, пришла к мысли о том, что действительно никто ничего не знает. «Ну, да может это и к лучшему. Посмотрю, что будет дальше, а потом уж и поделюсь своими новостями» – решила она.

Умывшись, она села с родителями пить чай. Ватрушка действительно была вкуснейшей, а передача по телевизору была действительно очень смешной. Настроение у нее резко улучшилось. Теперь ей казалось, что все очень здорово. Что у нее все просто чудесно.

«Вот сейчас соберусь и пойду на ферму к Виталию» – радостно думала она, пряча улыбку. Она так и сделала. Взяв бидон для молока, и крикнув вертевшуюся у их дома собаку Динку, она направилась к ферме. Погода удивляла очень ранним теплом. Солнце светило ярко и тепло. На зеленом изумруде поля, по которому она шла, густой россыпью цвели одуванчики. Их было так много, что края поля казались оранжевыми. Собака была не менее радостной, чем Лида. Она кругами бегала вокруг девушки, очумело вертя хвостом. Подбегая к Лиде, она всякий раз пыталась заглянуть ей в глаза. Девушка гладила ее по теплой голове, разговаривая с ней.

– Диночка у нас веселая. Дина рада за хозяйку.

Собака, соглашаясь, весело тявкала и подпрыгивала.

– Вот умница – хвалила ее Лида. – Диночка наверное вчера все видела. Да, плутовка? Признавайся. Ну-ка признавайся!

Собака, радуясь такому вниманию, прыгала еще выше, пытаясь лизнуть хозяйку. Девушка весело убегала, а собака ее догоняла.

За таким веселым занятием их и застал Виталий. Он стоял на дороге и улыбался.

– Увидел тебя еще от фермы и пошел навстречу. А у вас тут такое веселье, что вы никого не видите.

– Да вот, с собачкой играю – сказала она и подняла на него глаза. Она видела его так близко при ярком свете первый раз. Они стояли и смотрели друг на друга.

– Ты на ферму идешь? – спросил он.

– Да. А ты теперь там будешь работать?

– Да. Решил поработать.

– А где ты раньше жил?

– В Москве.

– А как здесь оказался?

– За тобой приехал.

– Это как?

– Так вышло. Увидел тебя на вокзале и поехал за тобой.

– Шутишь?

– Нет. Не шучу. А ты разве не помнишь?

– Я помню, что ехал, но что из-за меня!

– Да, я тебя заметил еще в Москве. Вот так вот. Понял, что ты мне нужна и поехал. А ты?

– В поезде я тебя, конечно, видела, но тогда я еще не влюбилась. А вот когда на ферму пришла… Помнишь?

Он не дал ей договорить, улыбаясь, и глядя в глаза спросил:

– А ты что, влюбилась?

– Да.

– В меня?

– Да – не задумываясь, ответила она и сразу же почувствовала на своих губах его губы.

Они стояли посреди этого ярко-зеленого поля, с этими оранжевыми цветами, и небо было такого сказочного цвета, ну просто аквамарин. Все казалось какой-то фантастикой: и нереально красивая природа, и нереально яркие краски, и нереально сильные чувства. Ощущение счастья было таким сильным, что тоже казалось нереальным. Безотчетная радость и новизна чувств, словно выдернули их из обычной земной жизни и погрузили в параллельный, более восхитительный мир.

Этот долгий и многоговорящий поцелуй был подтверждением того, что вчерашние события не были случайными, и что ни одна из сторон не поменяла своих намерений. Теперь сомнения ушли, и они радостно принялись знакомиться. Они трещали без умолку, то рассказывая о себе, то расспрашивая друг друга. Они смеялись, удивлялись и даже огорчались иногда. Не заметив, как прошло время, они с удивлением обнаружили, что почти стоят на дороге и прошли совсем небольшой отрезок пути. Верная Динка, устав ждать, пока они наговорятся, улеглась прямо на дороге и, пригревшись на солнце, задремала.

Вернувшись из солнечного мира своей любви в существующую действительность, они решили, что пора расставаться.