Зеркало Иблиса - Виктор Бурцев

До поры.

Ягер улыбнулся. Он откинулся назад, на спинку кресла и, повернув голову, посмотрел на ученого. Ягер внимательно рассмотрел его удлиненную мордочку, его блестящие черные глазки, его беспрестанно шевелящийся черный носик-пуговку, на который были нацеплены очки. Крыса, огромная крыса в полевой форме, сидела рядом с Людвигом Ягером. Она была до того смешна в своих нелепых потугах выглядеть человеком, что штурмбаннфюрер засмеялся. Крыса негодующе зыркнула на него своими черными глазками. Но Людвиг не обращал внимания на ее угрозы. Он просто хохотал, показывая пальцем на толстый, серый живот, выпирающий из-под кителя, и на длинный чешуйчатый хвост, бессильно висящий между ног Замке

Ягер был великаном, по сравнению с которым мелкая крыса с документами — просто грязное, никчемное животное. Ягер унизительно хлопал крысу-Замке по щекам, бил по носу, зажимая ее в дальний угол несущегося по пескам «фиата». Крыса панически пищала, ее голос все больше и больше терял сходство с человеческим. И вот, когда до победы оставалось уже совсем чуть-чуть, крыса-Замке вдруг сверкнула багровой чернотой своих глаз и, ощерив огромные клыки, сбросила с себя человеческое обличье. Она бросилась на Ягера, сбила его с сиденья, и, барахтаясь под тяжестью омерзительно пахнущего тела, Людвиг решил бороться до конца. Он вцепился в толстое, мускулистое тело грызуна и стиснул его изо всех сил, чувствуя, как поганая пасть уже смыкается на его горле.

— Весьма благодарен вам, штурмбаннфюрер, что вы меня удержали от падения, — вдруг сказала крыса, на глазах превращаясь в Юлиуса Замке. — Но вы не могли бы отпустить костюм? Пожалуйста…

Ягер обнаружил, что лежит на полу автомобиля, а двумя руками удерживает профессора за грудки. В машину через заднее стекло вливается яркий свет подошедших сзади грузовиков.

— У вас неплохая реакция, Людвиг. Как вы успели среагировать? Вы же спали… — Фрисснер потирал рассеченный лоб ладонью, размазывая кровь.

Замке полузадушенно пискнул, и Ягер разжал руки. Профессор облегченно вздохнул.

— Что случилось? — спросил Людвиг.

— Дьявол разберет, господин майор, то есть штурмбаннфюрер… — сквозь кашель просипел Богер. — Что-то перебежало нам дорогу.

— Так и давили бы его… — Ягер рассматривал песчаный холм, в который угодил «фиат».

— Я и давил… — пробормотал под нос Богер. — Дьявольщина… Что это было?

Фрисснер пожал плечами и выскочил из автомобиля. За ним последовал Ягер.

Темнело, место аварии уже окружили солдаты из грузовиков. Богер возился с передним колесом, остальные толкались вокруг, обсуждая сложившуюся ситуацию.

— Ойнер, Людвиг! — прозвучал голос Обета. — В охранение, живо!

«Молодец, унтер, — подумал Ягер. — До фронта, может быть, и далеко, но местные жители — не тот народ, которому можно доверять. Вот и проводник наш того же мнения, похоже».

Муамар то обеспокоенно рассматривал что-то на дороге, то обращал свой взор в сторону пустыни.

Ягер подошел к нему и увидел, что на дороге валяется бесформенное, изломанное тело. Антилопа.

— Что-нибудь не так? — спросил Ягер у проводника.

Тот посмотрел на темнеющее небо, оглянулся вокруг и сделал жест рукой в сторону дороги. Потом поднял руки к горлу.

— Что он хочет сказать? — спросил стоящий неподалеку Фрисснер.

— Если б я знал… — Людвиг пожал плечами.

— Но вы же понимали его, когда речь шла о торге.

— Можно сказать, что я и сейчас его понимаю… Насколько это вообще возможно. Он хочет, чтобы мы двигались вперед. И ни в коем случае не останавливались на ночлег. Это опасно.

— Почему?

— Если вам приспичило увидеть еще одну пантомиму, то спросите у него сами…

— Хм. — Замке поправил сползающие очки. — Я думаю, что это как-то связано с разрушенной дорогой в Уаддан.

— Почему? — спросил Ягер.

— Дикие племена, — ответил Замке и, видя непонимание на лицах офицеров, пояснил: — Этот район страны не совсем лоялен к итальянскому правительству. Фактически Триполитанию так и не удалось до конца взять под контроль. Итальянцы смогли это сделать только при помощи танков Роммеля. Однако партизаны, если их можно так назвать, до сих пор имеют большое влияние в этих местах.

— Странно, что власти не навели здесь порядок. Замке презрительно пожал плечами:

— Итальянцы…

И, провожаемый удивленными взглядами, профессор полез в «фиат».

— А наш профессор-то… шовинист, — брякнул Богер. Он вместе с Вайсмюллером пытался поставить на место какую-то выскочившую деталь. Звякали ключи. Слышались ругательства.

Ягер и Фрисснер обменялись многозначительными взглядами. Казалось, каждый произнес: «Я же говорил».

Тело антилопы в косых лучах садящегося солнца казалось черным. Стоящий рядом Муамар по-прежнему вглядывался в пески. Он снял маску с лица и теперь было видно, как подергиваются скулы на смуглом, иссушенном лице. Глядя на его морщины, Ягер уловил краем глаза какое-то изменение в бескрайних золотых просторах. Быстро обернувшись, он понял, что это Богер за какой-то надобностью полез в грузовик и его тень на мгновение пронеслась по пескам уродливым призраком. Больше ничего. Пустыня, исчерченная длинными тенями от редких пальм, молча и неподвижно, как каменный Будда, смотрела в небо.

— Она черная, — неожиданно сказал кто-то за спиной Ягера.

Людвиг повернул голову.

Фрисснер стоял рядом и крутил во рту неведомо откуда взявшуюся зубочистку.

— Кто? — спросил Ягер.

— Антилопа. — Ну и что?

— Ее вымазали дегтем. Вы суеверный человек, Людвиг?

— Нет.

— И, наверное, это правильно, негоже офицеру верить в черных кошек. Но черные антилопы… — Фрисснер чуть-чуть помедлил, — сами по себе под колеса не кидаются.

Когда совсем стемнело, их маленький караван въехал в город Эш-Шувейреф. Мимо Ягера, словно привидения, проплыли огромные бастионы из красного камня. Из древних бойниц торчали решетчатые дула тяжелых пулеметов. Из-за мешков с песком к машине выскочил заспанный часовой в форме итальянской армии.

24

Это ложь, которую он измыслил, а помогли ему в этом другие люди!

— А вы знаете, гашиш, оказывается, исключительно коварное зелье, — Ягеру показалось, что голос говорившего совершенно не связан с той белой тенью, что виднеется в темноте у стены.

Людвиг пошевелился в кровати и протянул руку к внезапно погасшему светильнику.

— Нет-нет, не нужно света. Достаточно уже и того, что я пришел сюда… — Белая тень пошевелилась и села на единственный в комнате стул. — Чертовски неприятно…

— Что неприятно?

— То, что вы так высоко живете…

— Я тут не живу, меня сюда поселили. Равно как и всю нашу группу.

— Ну да, ну да… — поправилась белая тень. — Это же один из немногих цивилизованных ночлегов у вас на пути.

— Фактически единственный. Что будет дальше…

— Никому не известно, — сказала белая тень. — Вы знаете, что гашиш вредно влияет на сердце?

— Не слышал… — ответил Ягер, прикидывая, сколько же нужно, курить, чтобы наркотик оказал такое воздействие

— Да, представьте себе, оказывает. Потому мне уже трудно ползать по этим чертовым башням и минаретам… По крайней мере «всухую».

— Всухую?

— Без… стимуляторов. Вы не возражаете, если я затянусь?

— Постарайтесь дымить в окно.

— Благодарю вас…

Вспыхнула спичка, язычок пламени выхватил из темноты узкое лицо, жесткую линию носа и прищуренные глаза. Ягер знал, что за этими глазами прячется холодный ледок зимних горных вершин.

Белая тень взмахнула рукой, и комната снова погрузилась во тьму. Только бордовый огонек сигареты то разгорался, то гас, покрываясь седоватым пеплом. Людвиг ощутил горьковатый запах конопли.

— Я смешал с табаком, — донеслось из-за дымовой завесы. — Так дольше хватает… Мне кажется, что удовольствие не в результате, а в процессе.

— Как вы попали ко мне в комнату?

— Вошел через дверь… — последовал невозмутимый ответ.

Ягер ничего не сказал, но про себя отметил, что связной говорит неправду. Людвиг спал очень чутко и не услышать отчаянно скрипящую деревянную дверь никак не мог.

«Впрочем, не в окно же он влез», — подумал Ягер, вспоминая, что находится где-то под крышей, а за окном вертикальная стена и единственная в этом городе булыжная мостовая.

— Давайте ближе к делу… — поторопил связного Ягер. — Если вы пришли среди ночи, наплевав на все правила, то этому есть, вероятно, серьезная причина.

— Конечно.

— И?..

— Сперва скажите, цели экспедиции вам ясны?

— Мы идем за Зеркалом? — вопросом на вопрос ответил Ягер.

— Вы не просто идете за Зеркалом. Вы идете и возвращаетесь с Зеркалом! Этой операции придана высшая степень важности.