Система нервная - Sco

- Чего так рано пришёл? – прогундел Ромчик гуляке в ключицу.

- К вам захотел сильно. Примчался, а вы уже спите.

Без пафоса, без кокетства, словно имеет право на такую невыносимую интимность, убийственную откровенность. Будто можно бесстрашно ломиться напрямки, от сердца к сердцу, обнажая, откидывая все условности. И тут осоловевший от объятий, поглаживаний и провокационных признаний Ромчик почувствовал, как его мягко тянут в сторону кровати. Рефлекторно он упёрся ладонью в Вовкин бицепс и сдвинул брови. Ну, разбойник! Сначала напугал до кондрашки, потом облапал, а сам вон чего удумал.

- Владимир, прекрати свои эти! – неясно пригрозил Роман и попытался выпутаться из дьявольских силков.

Тут же мобилизовавшийся Вовка сжал руки покрепче и глубоко задышал, глядя на вырывающегося Ромчика как ДиКаприо на ускользающий Оскар. Крепкие широкие ладони ухватили Белочкина за аккуратные булки, а беспардонный язык ввинтился ему куда-то в левое ухо. Эти вовко-обращения каждый раз как гром средь ясного неба. Кидается, понимаешь, на безобидного Белочкина ни с того ни с сего! Ромчик наклонил голову вперёд и упёрся несуществующими рогами в широкую грудь, но тут Вовка ослабил хватку.

- Не нравлюсь?

В его голосе послышалась не то обида, не то угроза. Ромчик вывернулся и отскочил к двери. Соблазнитель всё ещё глубоко дышал, сверля глазами беглеца, а тот, осмелев на открытом пространстве, упёр руки в боки.

- Вова! Ты ведь даже не гей! Ну как ты себе это представляешь?

Гадёныш облизнулся и бесстыже помял здоровый бугор между ног.

- После того видео, я только это себе и представляю, дядь-Ром. Как вижу вас, так сразу думаю, как бы я…

- Так, стоп! Я не могу даже думать об этом! – возмущённо пиздел Белочкин, будто не думал о том же самом с момента появления «племянника» у себя дома. – Владимир, ты пойми – мы же почти…

Вовка сорвался с места, ушёл немного вниз и, подкосив вещавшего, взвалил его себе на плечо. Ромчик по инерции доскрипел «родня-а», уткнувшись носом в голую спину и запыхтел, пытаясь поймать равновесие вниз головой.

- Вы, дядь-Ром, не обижайтесь, - решительно подытожил Вовка. – Но у меня всё серьёзно.

И в подтверждение всей радикальной серьёзности свалил пленника на кровать.

Поверженный понимал всю глубину своего лицемерия, отдавая себе отчёт в том, что сам сейчас чуть не кончил, просто потеревшись о Вовкино плечо. Проводив смирившимся взглядом свои стянутые штаны, он прикрыл ладошками торчащий член, ибо дома трусов не носил. Убедившись в членоотзыве, провокатор азартно улыбнулся и быстро избавился от своих брюк. Стыдливо разглядывая голого, возбуждённого Вовку, Ромчик инстинктивно потянулся к торшеру, чтобы выключить, но тот перехватил его руку. Это было на грани понимания – они в одной кровати, собираются заниматься сексом! Как могло дойти до такого?

- Я хочу всё, - категорично озвучил Вовка свои желания и навис над жертвой.

Он пытливо разглядывал бледное тело Ромчика, водя по нему пальцами, словно слепой по рельефу Брайля. Не сознавая, толкался бёдрами, тёрся об него членом, пачкая смазкой. Жадный, бесстыжий, настырный. Опустив глаза, он вдруг сел на пятки и бестрепетно цапнул Ромкин член, прижимая его к животу.

- Гладкие, - зачарованно произнёс юннат и погладил по эпилированной мошонке.

Рома закрыл горящее лицо ладонью. Есть вообще предел непосредственности у этого Маугли? Палец прошёлся по налитому стволу снизу вверх и помассировал уздечку.

- Я вот здесь люблю, - довольно заулыбался Вовка, наблюдая, как объект его изучения выгнулся на кровати.

Блядский зверёныш возбуждал до судорог. Сам не понимая того, он всё делал правильно и обалденно приятно - в меру агрессивно, в меру нежно. Он не красовался сам и не оценивал Ромчика. Осторожный и пугливый Белочкин никогда не имел дела с такими инстинктами, не видел подобного незамутнённого желания соития с другой особью. Вовка лёг сверху, умащиваясь для долгой и комфортной оккупации, придерживая себя на локтях, и без спросу засосал нежный Ромин рот. Тот затрепетал, захлопал ресницами и поплыл окончательно. Все навыки и ухищрения в такой близкой и личной ласке как поцелуй, бледнеют на фоне понимания с КЕМ ты целуешься. Ромчик целовал своего самого сексуального и желанного парня, повелителя дрели и отвёртки, безоглядного остолопа и не замечал ни кусачих зубов, ни колючей щетины. Вовку шароёбило по всей кровати. Он валял стройного Белочкина по покрывалу, как сырник в муке. Через несколько минут Ромчик был покрыт красными пятнами, словно от медицинских банок. Казалось, от парня исходила мощнейшая, какая-то первобытная энергия, передаваясь через его касания, стоны, взгляды. Рома отчётливо понял, каково это – входить в транс, терять рассудок, переходить в изменённое сознание. Ему было страшно и восхитительно одновременно. Он обвил своего дикаря руками и ногами, резко перевернул, сев сверху. Температура в комнате подскочила на несколько градусов. Роман откровенно показывал себя любовнику, полируя свой член, глядя прямо в глаза, постанывая, покачиваясь, оглаживая чужой стояк ложбинкой ягодиц. Он никогда так не занимался сексом – как под чарами, словно проваливаясь в параллельный фантастический мир. Он не помнил, что указал Вовке на тумбочку со смазкой – похоже, тот просто прочитал его мысли. И без капли стеснения улёгся на спину, развел ноги и под горящим взглядом посвящённого вставил в себя смазанные пальцы.

- Дай, я… - прохрипел парень и резко насадился ртом, почти подавившись Роминым членом.

От тугого и горячего захвата мужчину затрясло, как вулкан перед извержением. Он стиснул зубы, пережал основание уже дрожащего члена и толкнул экспериментатора ступнёй в плечо.

- Загоняй, я тебя выдою! – выдал он совершенно немыслимое предложение, воспаряя от своей экстремальной крутости.

Вовка завалился на выгибающегося экстремала, втискиваясь в сжимающуюся перед оргазмом дырку, заскользил внутри, ошалело, словно после контузии, глядя на Ромчика, глухо шепча:

- Хорошо?.. Тебе хорошо?.. Я щас сдохну!..

Рома завыл на одной ноте, откинув голову назад, вскинул бёдра, упираясь согнутыми ногами в матрас. Распухшая головка внутри дразнила простату, напряжённый член подтекал смазкой. Вовка работал бёдрами как машина, не теряя запала и твёрдости. Он завороженно положил ладонь на гладкие, словно замшевые яйца своего благодетеля, и нежно сжал их. Ромка будто схлопнулся в маленький атом на долю секунды, и затем его разорвало. Он расширялся с невероятной скоростью, как грёбанная вселенная после большого взрыва. Высвободившаяся энергия искрила и бушевала, грозя испепелить всё вокруг. Далёкий пульсар в заднице выплёскивал в него своё излучение, и массивное космическое тело обрушилось на едва собравшиеся воедино Ромины электроны. Гравитация мгновенно сковала их, унося обоих в открытый космос.

- Щас повторим… - пробубнил Вовка и вырубился на уже спящем "живчике".

Глава III

В гостиной надрывался вокально-инструментальный ансамбль с двусмысленным названием «Мой химический Роман», будильник пытался докричаться до хозяина. Тугоухий студент даже не пошевелился, и проснувшемуся Ромчику пришлось вяло лягать соню за своей спиной, чтобы тот не продрых институт. Вовка упирался лбом меж его лопаток, дыхание грело позвоночник до самого Белочкина хвоста. Мужчина аккуратно потянулся и скромно зевнул. В молочной дымке стали всплывать события минувшей ночи. Рома перестал бить копытом, открыл глаза и посмотрел в темноту за окном. Дура-луна уже давно свалила с небосвода, но на душе всё равно было неспокойно. Вчерашний азарт испарился, и он поспешил пожалеть, что позволил этому безмозглому бандиту всё так усложнить. В голове не было ни единой идеи, как теперь себя вести, на какие взаимоотношения настраиваться. Он, как старший, наверное должен что-то решить, взять на себя ответственность? За спиной всхрапнули. Ромчик тихо поднялся и быстро вымелся из комнаты. Осатанело начищая зубы, он решил, что одному ему такую ношу не потянуть. Раз пьяный Даня вечно кличет его своим лепшим другом, то так тому и быть! За базар надо отвечать.

Ромка метался по кухне, как на быстрой перемотке – надо было успеть ускользнуть до Вовкиного подъёма, но при этом накормить парня завтраком. Он пожарил в масле белый хлеб, нарезал сыр и на всякий случай сварил яйцо. Вскипятил чайник, расставил на столе посуду и приборы. Вытащил из шкафа в гостиной джинсы со свитером, запрыгнул в тёплые дутики и пуховик и, нахлобучив капюшон, заглянул в спальню.

- Вова! Вставай, опоздаешь!

Убедившись, что парень зашевелился под одеялом, он рванул из квартиры. Соседский пятнистый дог оглядел Ромчика в лифте с удивлением, и пса можно было понять: бежать из собственной квартиры в промозглое тёмное утро, когда в доме есть унитаз – ну не дурак?..