Верховный маг Ордена - Сергей Александрович Плотников

наоборот, выходила легко и интуитивно. Но перед тем, как лететь на полигон, я собирался все-таки еще позаниматься с Саней сам. А заодно погулять с девчонками в каком-то знаменитом Лиманионском парке, если удастся.

Кстати, остальные четверо Лошадок тоже, как и Саня, были заняты, причем на том же полигоне ССО: продолжали отрабатывать то, что уже начали с Теримовым и его ребятами. Плюс им там должны были пошить летные комбинезоны не хуже моего, как раз для экспедиции — в таких и в Междумирье можно!

— Ну что ж, — спросил дед, — а кого первого?

Я поглядел на Андрея Васильевича.

— Не возражаете, если я сначала с Аполлоном Теософовичем поработаю?

— Упаси Творец! — улыбнулся тот. — Разумеется! Я как раз над следующим ходом подумаю.

— Да что там думать, все равно ваша взяла, — буркнул Аполлон Теософович. А затем спросил уже у меня: — Ты хоть знаешь, где процедурный?

— Нет, — сказал я, — ведите.

В процедурном нас ждала медсестра — не Клавдия Рашидовна, какая-то другая, молодая, с замкнутым лицом. Она спросила:

— Вам так же, как Марине Вениаминовне?

Странновато было слышать, как Марину величают по имени-отчеству, но я только кивнул. Не хотелось еще раз показывать, что я ничего тут не знаю!

Оказалось, что «так же» — это подготовить рабочее место: постелить на кушетку одноразовую пеленку, подготовить приборы, фиксирующие пульс, давление и уровень кислорода в крови, а также инфракрасный термометр. Последний устанавливался на штативе и направлялся на пациента, все остальное было оборудовано беспроводными датчиками на липучках. Даже у тонометра был блютусный датчик вместо привычной мне манжеты!

— Мне как, сидя, лежа? — немного ворчливо спросил дед.

— У нас по расписанию общее воздействие на нервные центры головы и лица, так что сидя, — пожал я плечами. Карточку я заранее изучил, схему из методички повторил и чувствовал себя более-менее «готовым к уроку».

После самого первого неудачного опыта у меня, что называется, «остался осадочек» по отношению к медицинской магии. Но я твердо вознамерился изжить неприятные впечатления — в том числе через усердные тренировки. Повторно стареть категорически не хотелось! Старость настолько не радость, что лучшей мотивации изучать магическую медицину просто нет и быть не может. Даже если нужно было бы отрабатывать приемы на куда менее приятных пациентах — я бы все равно не отказался.

Воздействовать на Апполона Теософовича (вот же имечко с отчеством прадед с прабабкой совместили!) требовалось долго — около двадцати минут — и я уже заранее предчувствовал неловкое молчание между мной и Квашней. Одно слово, что дед. Да, на маму похож — это немного сглаживает пропасть. Но внешнее сходство, оно и есть внешнее сходство. Что толку в семейных узах без истинного содержания? Мои девочки мне гораздо больше семья, если на то пошло.

Однако в итоге мне пришлось Квашню все-таки на кушетку уложить: сидя я не дотягивался! Странно, а с Валерием Ивановичем такой сложности не возникло, когда я ему волосы отращивал… Видно, там кушетка была ниже.

Ну, тут, по крайней мере, шевелюру растить не надо: волосы у Квашни имелись. Седые, конечно, но без залысин. Поэтому я начал просто общее воздействие для улучшения работы нервной системы, тонуса и памяти. Из карточки я знал, что у деда проблемы с сердцем, однако лезть туда мы пока не рисковали даже в теории. Тут нужно на здоровых добровольцах сначала проверять! Видимо, на Аркадии со Свистоплясом: их-то регенерация Теней в любом случае вытащит, даже если мы с Мариной что-то напортачим.

— Ну вот, на старости лет опять послужу Родине, пусть и в виде подопытного кролика, — с кряхтеньем сказал Квашня в какой-то момент. По-моему, добродушие у него в голосе было немного наигранным, под ним угадывалась досада.

— Да почему сразу подопытного? — сказал я, перемещая большие пальцы на его виски и начиная вращательные движения. — Опыты мы как раз друг на друге больше проводим, а вас уже по-нормальному лечим. Хотя и приемы отрабатываем, конечно. А вы разве по прошлому сеансу не заметили?

В анкете он указал, что самочувствие улучшилось, я специально посмотрел!

— Да заметил, но тут такое… — усмехнулся дед. — Когда тебя такая милая девочка лечит, волей-неволей лучше себя почувствуешь! Опять же, в моем возрасте день на день не приходится. Бывает хуже, бывает лучше…

— Ну, я не такой милый, как Марина, — фыркнул я, — так что если вам и после моего сеанса станет лучше, можете смело списывать психосоматику со счетов.

— Да ладно тебе, паря, возраст не обманешь! Может, для вас, молодежи, это и помогает, но на мою-то поношенную шкуру что магией, что мытьем да катаньем…

Я вдруг вспомнил, что Аркадий как-то сказал про себя очень похожими словами — «изношенный организм» — и с ухмылкой подумал, что они с Квашней ровесники! Интересно, а дед нашего старшего Теня видел? Знает, какого эффекта может добиться магия при систематическом применении?

— Магия — это не мытье да катанье, — возразил я, и не подумав выгнать улыбку из голоса. — Сами увидите.

— А ты не смейся над стариком! Я тебе говорю, из меня песок уже сыплется! Вот спроси меня сейчас — что ты на завтрак съел? А я не помню!.. — тут Квашня резко осекся, замолчал, и даже как будто напрягся под руками.

Я торопливо отдернул пальцы, нагнулся над кушеткой и заглянул ему в лицо. Вроде ничего, в сознании, и признаков боли не видать, просто как будто ошарашен чем-то. Ну, сердечный ритм чуть участился на экране, давление слегка повысилось, но пустяково, до красной линии «прерываем эксперимент» далеко.

— Аполлон Теософович? Вы как? В порядке?

— В порядке, — вдруг сказал он как-то сухо. — Просто… Вспомнил кое-что. Ты… Вы продолжайте, продолжайте. Видно, и в самом деле… — он не договорил.

— Да ладно, — сказал я, возвращаясь к делу. — «Ты» так «ты». Мне так тоже проще. Давай на «ты» взаимно?

— Давай… — вздохнул Квашня.

Пульс и давление у него успокоились, я вернулся к сеансу. Квашня молчал, по-моему, как-то пришибленно. Между прочим, это ощущалось по магическому воздействию: оно сразу пошло хуже, как бы с затыками. Ага, надо сделать пометку, что лечить пациента, который напряжен и взволнован чем-то, значительно сложнее… Что бы у него спросить эдакое, чтобы стряхнуть настроение?

А, вспомнил!

— Мама говорила, у тебя собака есть?