Самые дикие мечты - Л. Дж. Шэн

Он перекинул портфель через плечо и направился к двери. Он остановился в паре футов от нее. «О». Он щелкнул пальцами, указывая на меня. «Кстати, я откажусь от предложения потрахаться с уродами. Польщен, но больше не заинтересован».

«Я постараюсь отойти от разочарования», — саркастически бросила я, опускаясь на табурет у кухонного острова.

Глупо, глупо, глупо.

«Кроме того, кольцо можно взять напрокат, так что не привязывайтесь».

«Мне жаль женщину, которая настолько глупа, что привязывается ко всему, что ты ей даешь».

Дверь закрылась с тихим последним щелчком.

Я выключил «Анатомию Грей» и ворвался в главную спальню, уткнувшись лицом в подушку и крича в нее от разочарования. Райланд недооценил меня. Как и вся остальная моя семья. Ну, их ждало еще одно.

Я собирался добиться успеха в Нью-Йорке.

Не только для меня. Для Гравити тоже.

РАЙЛЕНД

«Ты , мой друг, в дерьме. И не в том смысле, чтобы потом захотеть сигарету и крепкий напиток». Тейт Блэкторн — миллиардер, псевдомафиози, корпоративная акула и королевская заноза в заднице — сидел напротив меня в баре на крыше Grand Regent. Он бросил мой бизнес-план через низкий бетонный столик между нами, откинулся назад и затянулся сигарой.

Он был одет в черную рубашку на пуговицах, которая соответствовала его черному сердцу на пуговицах. Я был уверен, что ничто не могло пробить грудь этого ублюдка — даже пуля калибра 5,56 мм. Скульптурная рука была перекинута через низкий кожаный диван, его рука играла с подолом мини-платья женщины, которую он привел с собой: едва достигшей совершеннолетия норвежской супермодели, которая только что дебютировала в Victoria's Secret. Он не был похож на генерального директора GS Properties, крупнейшей компании по недвижимости в Америке и Если брать Европу в целом, он был похож на Дэвида Ганди, пытающегося продать мегаяхту.

«Почему? Что в нем не так?» — потребовал я, листая страницы. Я сам написал бизнес-план. Впервые после окончания университета я применил на практике свою степень по управлению бизнесом.

«Ничего. Я бы поставил ему оценку B с плюсом, и я никогда не оценивал бизнес-план выше C». Его холодные, отчужденные глаза нашли мои сквозь густой дым его сигары. «Но это бесполезно. Брюс Маршалл не будет работать с тобой. Этот придурок ведет себя так, будто управляет семейным магазинчиком в чертовой Монтане, а не такой большой компанией, как Google». Веселье в его голосе подсказало мне, что он считает любые эмоции или мораль, кроме жадности и власти, слабостью и что он обнаружил слабость Брюса. «Он, как известно, не лезет в бизнес с молодыми, свободными людьми. Худший симптом маленького члена, с которым я когда-либо сталкивался».

«Это, должно быть, преувеличение», — настаивала я, игнорируя то, как его пальцы скользили между бедрами женщины под ее платьем. Он оставался совершенно стоическим, как будто он лопал пальцами моллюска, а не (возможно) вишенку.

«Это не так». Дым повалил изо рта Тейта. «Однажды семья Кофилдов продала одну из его компаний, чтобы силой заставить его войти в бизнес. Я был тем, кто разбирался в тонкостях этого дела. Она упала на шестьдесят три процента на одной фондовой бирже после того, как он отказался продать им мертвые участки в болотах Флориды. Маршалл даже не вздрогнул, когда получил удар в четыре миллиарда долларов».

«Может быть, он просто тебя ненавидит», — предположил я. «Ты уникально непривлекателен».

«Это была выгодная сделка для всех участников», — стоически сказал Тейт, вынимая руку из-под бедер женщины, как раз когда она начала задыхаться, садист. «А потом он узнал, что я трижды разведена».

«Трижды? Господи, мужик. Тебе ведь чуть за тридцать».

«Когда знаешь, то знаешь».

«Ты, очевидно, не знал, так как ни один из браков не продлился». Я спрятал свой бизнес-план обратно в портфель. Но правда была в том, что я не мог представить, чтобы Тейт взял на себя обязательство сделать что-то столь альтруистичное, как брак. Вероятно, во всем этом была более масштабная картина. «В любом случае, Маршалл не знает, насколько я одинок».

«Он поймет это, как только пригласит вас с женой на ужин, а вы появитесь с полуспущенной секс-куклой», — заверил меня Тейт, потянувшись за виски и осушив его одним глотком.

«Он думает, что Дилан Касабланкас — моя невеста».

Тейт поперхнулся виски, кашляя в кулак. «Он что?»

«Долгая история». Я отхлебнул пива. «Он зашел, как он думал, во время ссоры любовников, но на самом деле это был Дилан, пытавшийся ударить меня ножом за то, что я помог ей с ее доисторической машиной».

«Я забыл, что маленькая железнодорожная катастрофа переехала в Нью-Йорк», — прорычал он. «Это именно то, что нужно этому городу. Больше подражателей».

Слова «крушение поезда» и «подражатель» вызвали у меня желание ударить его по лицевым органам в затылок, и я обнаружил, что сжимаю и разжимаю кулак. У Дилан было много всего, что мне не нравилось, но она была самым настоящим человеком, которого я знал.

«Она на самом деле согласилась помочь мне, притворившись на некоторое время моей невестой».

«Роу это понравится», — саркастически пробормотал Тейт в новый стакан виски, который поставили прямо на место пустого несколько секунд назад. Под стаканом лежала маленькая записка с номером официантки, мятая и влажная. «Что она получает от этого соглашения?»

Мой член, если она добьется своего.

«Я плачу ей еженедельно, пока она ищет работу».

«В какой именно валюте вы ей платите? Картофелем?» Он провел пальцами под подбородком, потянувшись к руке женщины. номер и бросает его в голубой огонь, который танцевал на столе между нами. Модель хихикнула, но он больше не признавал ее присутствия. «Ты разорен как черт».

«Ну, если ты дашь мне взаймы...»

«Я даю кредиты только тем, кто может их вернуть», — вклинился в мою речь Тейт. «И у меня нет уверенности, что вы заключите сделку с Маршаллом. В любом случае, я беру сорок два процента в месяц».

«Боже, Татум. Это гребаная ставка ростовщика».

Он пристально посмотрел на меня.

Хм. Думаю, он тоже этим баловался.

Тейт был таким же ночным, как гадюка, и в два раза более ядовитым, хладнокровным существом, лучше всего подходящим для темных мест. Я еще не нашел ни одного искупительного качества в нем, за исключением того факта, что он был (вероятно) смертным и в конечном итоге избавит эту землю от